Патриархи и президенты. Лампадным маслом по костру | Страница: 11

  • Georgia
  • Verdana
  • Tahoma
  • Symbol
  • Arial
16
px

А что говорят ныне о количестве верующих люди специально занимающиеся этим вопросом? Вот замдиректора Института социологии РАН Наталья Тихонова: «Реально как о верующих можно говорить о 3–4 % населения» (Л. Г. 10.8.07). Эту же цифру называют и писатель М.Ф. Антонов, сам человек верующий, и Александр Бобров, знаток проблемы (СР. 31.03.07).

Приведенные цифры показывают, чего стоят заискивания КПРФ перед церковниками и верующими, когда она в расчете на их избирательские голоса то в «Правде» печатает в четырех номерах подряд восторги члена Президиума ЦК В. Зоркальцева по поводу «духовного ренессанса» в виде очередей не во МХАТ, не в Третьяковку, не в консерваторию, а к мощам святого Пантелеймона, то устами своего лидера нахваливает мэра Петрозаводска (секретаря обкома), поскольку тот восстановил не больницу, не школу, а церковь, то, наконец, просто теми же лидерскими устами накануне выборов возглашает, как дьякон с амвона: «Мы уповаем…»

С людьми, называющими себя верующими, я столкнулся только в нынешнюю пору. Но какие это верующие? Меня дед крестил, как полагается, в младенчестве, а например, о Р. и Б., двух наших антиакадемиках, известно, что они крестились, вероятно, после того, как увидели по телеку Ельцина и Старовойтову в церкви со свечами в руках, т. е. лет в 50–60. О чем это говорит? О том же: значит, ни родители их, ни другая родня, ни окружающие не были озабочены сей проблемой. И вот теперь на страницах газеты они красуются друг перед другом: «Ты где крестился?» — «В старинном городе Ельце. А ты?» — «А я в деревенской церкви на севере…» И умиляются на глазах публики…

Лев Толстой до пятидесяти лет был неверующим, а в этом возрасте поверил в учение Христа, правда, на свой весьма необычный манер. И что?

Он пишет: «И жизнь моя вдруг переменилась: мне перестало хотеться того, чего прежде хотелось, и стало хотеться того, чего прежде не хотелось. То, что прежде казалось мне хорошо, показалось дурно, и то, что прежде казалось дурно, показалось хорошо <…> Направления моей жизни, желания мои стали другие…».

А что переменилось в жизни иных подписантов после крещения, допустим, в жизни Владимира Бондаренко? Может, прекратил оголтело нахваливать свое непосредственное начальство или стал выплачивать гонорар авторам своей меньшевистской газеты «День»? Ничего подобного! Как нахваливал, так и нахваливает, как не платил по примеру демократических кровососов, так, пользуясь русской безропотностью и безвыходностью нашего положения, и не платит. Нет сомнения, что на его месте Лев Толстой выплачивал бы из собственных гонораров, — перечислял же он их духоборам, помогал голодающим. Вот Александр Проханов всегда платил, и сразу, как появилась возможность повысить гонорар, — повысил. Вот истинно христианская душа!.. А что перевернулось у Владимира Крупина, после тридцатилетнего пребывания в компартии и на высоких должностях в Союзе писателей ставшего вдруг профессором Духовной академии? Хотя бы крестится он перед трапезой, как мой дед? Хотя бы молится на ночь с той же аккуратностью, с какой платил партвзносы? Ох, сомнительно…

Когда в 1901 году была учреждена Нобелевская премия, то по литературе были выдвинули две кандидатуры — разумеется, Лев Толстой и… французский поэт Сюлли-Прюдом. Премию дали, конечно, французу, ныне давно и прочно забытому. Шведские писатели и ученые осудили такое решение и выразили Толстому свое сочувствие и глубокое почтение. А сам писатель?

Он из той же Гаспры ответил им:

«Дорогие и уважаемые собратья!

Я был очень доволен, что Нобелевская премия не была мне присуждена. Во-первых, это избавило меня от большого затруднения — распорядиться этими деньгами, которые, как и всякие деньги, по моему убеждению, могут приносить только зло; а во-вторых, это мне доставило честь и большое удовольствие получить выражение сочувствия со стороны стольких лиц, хотя и незнакомых мне лично, но все же глубоко мною уважаемых.

Примите, дорогие собратья, выражение моей искренней благодарности и лучших чувств» (Цит. соч. С. 509).

Это одно из свидетельств душевного переворота.

И вспоминается беседа уже упоминавшегося подписанта с одним писателем старшего поколения. Тот в который уже раз горестно сетовал на то, что лет пятьдесят тому назад его первую опубликованную повесть выдвинули на Сталинскую премию, но в последний момент что-то сорвалось: премию дали другому. «Да как вы это смогли пережить! — воскликнул собеседник. — Ведь тут и спиться можно, и свихнуться, и в петлю полезть!» Это из-за премии-то… А беседа была уже после того, как подписант крестился. Как видим, переворота в отношении к премиям у него не произошло.

* * *

Читатель из Владивостока, подписавшийся «Иоанн, колхозник, солдат, истинно православный», заявил в «СР»: «Говорят: любая власть от Бога. Я с этим не согласен… Нынешняя власть от сатаны. Она только разрушает. Кормит народ отбросами Запада, не лечит, не учит, не дает жилья. Перетянула посулами некоторых патриотов и церковь».

Кто-то скажет: «Ну, что с него взять: колхозник! Где понять ему Божий промысел!» Допустим.

Но вот что писал через сорок лет после Пушкина и за сорок лет до Толстого великий поэт и верующий монархист Федор Тютчев накануне освобождения крестьян, т. е. в царствование Александра Второго: «Только намеренно закрывая глаза на очевидность… можно не замечать того, что власть в России исходит не от Бога, а от материальной силы самой власти… Власть на деле безбожна» (Цит. по: Х. Исхаков. Пушкин и религия. М., 2005. С. 10).

А лет за пять до этого тот же верующий монархист почтил помазанника Божьего такой эпитафией:


Не Богу ты служил и не России —

Служил лишь суете своей.

И все дела твои, и добрые и злые, —

Все было ложь в тебе, все призраки пустые:

Ты был не царь, а лицедей.

А патриарх Тихон 7 апреля 1925 года, за два дня до смерти, написал в своем завещании: «В годы гражданской разрухи по воле Божьей во главе Русского государства стала Советская власть».

Так считает и солдат, назвавшийся Иоанном: «Вот Советская власть была от Бога. Она созидала, свой народ кормила, одевала, обувала, бесплатно лечила, бесплатно учила, бесплатно жилье давала, работу давала. При Советской власти мы жили по заветам Христа. Нравственность была на самом высоком уровне в мире… Ежедневно молю Бога: Господи, верни Советскую власть в Россию!».

Да разве он один! Тысячи. Миллионы. До самой петли молил и Борис Примеров, до последнего вздоха молил и Николай Тряпкин:


За великий Советский Союз!

За святейшее братство людское!

О Господь! Всеблагой Иисус!

Воскреси наше счастье земное!..

Не держи Ты всевышнего зла

За срамные мои вавилоны, —

Что срывал я Твои купола,

Что кромсал я святые иконы!..

О Господь! Всеблагой Иисус!

Воскреси мое счастье земное.

Подними Ты мой красный Союз

До креста Твоего аналоя.