Во время эпической борьбы Ирака с аятоллой Хомейни Соединенные Штаты, конечно, не просто участвовали в переговорах с Багдадом. Вашингтон, избрав Ирак как меньшее из зол для борьбы с «шиитским экстремизмом», поставлял Багдаду огромные объемы оружия современных технологий, обеспечивал военную подготовку подразделений иракской армии, делился данными спутниковой фоторазведки и миллиардами долларов. Щедрую поддержку Саддаму Хусейну оказывали также Кувейт и Саудовская Аравия, которые беспокоились, что антимонархические настроения Ирана могли распространиться на их собственные страны. Более того, есть доказательства, что Вашингтон подстрекал Ирак напасть на Иран и начать войну первым [74]. Во время того периода американской поддержки Хусейна последний был, конечно, тем же самым мерзким и ужасным бандитом, как и позднее, когда он попал под пресс поучающей и высокопарной риторики со стороны США. Точно так же, без тычков и напоминаний со стороны Вашингтона, ООН не только не осудила иракское вторжение, но и не наложила никаких санкций и не обозначила никаких требований.
Даже когда было официально запрещено продавать оружие любой из воюющих сторон, США тайно поставляли вооружение и тем, и другим. Другое «пугало» региона, аятолла Хомейни, получал американские вооружения и данные военной разведки по Ираку во время войны. Все это делалось для того, чтобы повысить возможности обеих стран нанести максимальный урон друг другу и задержать их развитие как сильных ближневосточных стран.
Теперь у Ирака во врагах было двое бывших «союзников» — Саудовская Аравия и Кувейт. Вашингтон закрывал глаза на «особенности» той и другой страны, и официальная политика всегда была такова, что Соединенные Штаты имели принципиальные обязательства по защите первой и освобождению второй. А они вовсе не были симпатичной парой. Саудовская Аравия постоянно заявляла о своей чрезвычайной религиозной нетерпимости. В стране применялись внесудебные аресты, пытки и телесные наказания [75]. Там также практиковалась гендерная сегрегация, систематические репрессии в отношении женщин, фактическое рабство наемных рабочих из других стран, забивание камнями за прелюбодеяние и ампутации рук ворам. Местные власти требовали, чтобы военные священники ВС США, находившиеся в стране, убирали с военной формы кресты и звезды Давида и назывались «офицерами по вопросам морально-политического состояния личного состава» [76].
Кувейт, как ни странно, был яростным противником США в своей внешней политике [77]. Будучи социально более просвещенным, чем Саудовская Аравия (но менее, чем Ирак), он находился под управлением одной семьи и представлял собой элитарную олигархию, которая в 1986 году свернула деятельность парламента, не позволяла иметь никаких политических партий и запретила критику правящего эмира. Не более 20 процентов ее населения обладали хоть какими-либо политическими правами вообще. После того как страна была возвращена ее законным диктаторам, в ней проводилась очень жестокая политика по отношению к населяющим ее многочисленным иностранным работникам, которых могли держать в заключении без суда и следствия на протяжении нескольких месяцев. «Эскадроны смерти» уничтожили множество людей. «Пытки политических заключенных были делом обычным и широко распространенным», — считают в «Международной амнистии». По крайней мере, 80 человек в то время «бесследно исчезли» в заключении. Целями кампании, развернувшейся во время пребывания там многотысячного военного контингента США, стали в основном те, кого обвиняли в сотрудничестве с иракцами, и те, кто был вовлечен в зарождающееся демократическое движение. Кроме того, около 400 иракцев были вынуждены вернуться в Ирак, несмотря на опасность преследований и казни [78].
Однако элита региона не проявляла особой благодарности за все, что, по словам Джорджа Буша, Америка для них сделала. Один государственный деятель из стран Персидского залива сказал: «Вы думаете, что я хочу отправлять сына-подростка умирать за Кувейт?». Затем он усмехнулся и добавил: «Для этого у нас есть белые рабы из Америки». Саудовский учитель видел это так: «Американские солдаты — это новый тип иностранного работника. У нас есть таксисты-пакистанцы, а теперь есть еще и американцы, нас защищающие». Объясняя отсутствие благодарности со стороны лидеров стран Залива, йеменский дипломат сказал: «Многие правители стран Персидского залива просто не чувствуют, что они должны быть благодарны людям, которых они наняли вести борьбу за их интересы» [79]. Помимо всего прочего, люди в арабском мире очень чувствительны к убийству мусульман и арабов иностранцами, как и к иностранному военному присутствию на арабской земле, напоминающему им о столетиях белого колониализма Запада.
Буш также предостерег, что Ирак представляет собой ядерную угрозу. Возможно, но такую же ядерную угрозу представляют собой Соединенные Штаты, Франция, Израиль и любая другая страна, у которой оно есть. С другой стороны, Ираку, по мнению американских, британских и израильских экспертов, требовалось 5—10 лет на то, чтобы приблизиться к возможности создать и применить ядерное оружйе [80]. Маловероятно, что сам президент считал, будто такая опасность существует. Его заявление появилось лишь после проведенного опроса общественного мнения, который показал, что многие американцы считают препятствование Ираку в приобретении ядер-ного оружия самым убедительным аргументом для начала войны [81].
Одним фактором, не упомянутым Бушем в качестве причины вмешательства, но в действительности сыгравшим важную роль, стало желание Пентагона создать или укрепить соглашения со странами Персидского залива о постоянном американском военном присутствии. И значительные успехи по этой части, похоже, были сделаны [82]. Генерал Шварцкопф ранее сообщил Конгрессу США, что «американское присутствие» в Персидском заливе является одним из трех основных направлений общей военной стратегии, наряду с обеспечением безопасности местных союзников и проведением совместных учений. Все это обеспечивает существенный «доступ» в регион — это слово можно взять в качестве эвфемизма вместо «влияния и контроля» [83]. После войны было выявлено наличие в Саудовской Аравии сети военно-коммуникационных систем — «супербаз», которые на протяжении десяти лет в обстановке строжайшей секретности возводились американцами. Их строительство — стоимость составила почти 200 миллиардов долларов — было оплачено Саудовской Аравией. Они использовались во время войны в Заливе, и это объясняет, почему Буш так быстро бросился защищать Саудовскую Аравию, хотя бы и от несуществующей угрозы [84].
«Остановите меня прежде, чем я убью снова!»
Иосиф Сталин учился в семинарии. Адольф Гитлер был вегетарианцем и боролся с курением. У Германа Геринга, люфтваффе которого поливали смертельным дождем Европу, в кабинете висела табличка: «Тот, кто мучает животных, ранит чувства немецкого народа». Эли Визель (Elie Wiesel) назвал величайшим открытием последней мировой войны то, что: Адольф Эйхман (Adolf Eichmann) был культурным, начитанным человеком, игравшим на скрипке. Муссолини тоже играл на скрипке. Чарлз Мэнсон (Charles Manson) был ярым противником вивисекции.
Что касается Панамы, то, как мы видели, отдав приказ бомбить, Джордж Буш сказал, что его «сердце с семьями, которые умерли в Панаме». И когда его спросили, действительно ли стоило посьшать людей на смерть ради того, чтобы получить Норьегу, он ответил: «Каждая человеческая жизнь драгоценна, и все же я должен ответить: да, оно того стоило».