Его колено вздрогнуло, скорость стала замедляться. Сто восемьдесят, сто семьдесят пять…Что это значит? Хочет оттянуть время? Решил остановить машину и сдаться?
Нет, они вот-вот подъедут к тому месту, где надо выпрыгивать, и он не хочет, чтобы она разбилась.
Что-то (словно холодные руки Астахова) впилось ей в горло.
– Я не смогла остановить это, – неожиданно для себя заговорила Мила; голос стал сиплым от волнения. – То, что ты делаешь – глупо… Глупо и неправильно. Погибнут люди… А потом все равно все восстановят заново. Это дело времени…
Мила закашлялась.
«Эй, Смит?.. – продолжила она мысленно. – Ты думаешь, это послужит уроком… чепуха, люди уже совсем не те, что были раньше, в твои времена… Слышишь? Я знаю, тебя уже не остановить. Я только хочу, чтобы ты понял… Кое-что ты успел сделать. Смит, я тебя любила…»
Скорость упала до восьмидесяти километров в час. Айвен поднес руку к сенсору управления дверьми.
– Я любила тебя, слышишь!.. – крикнула Мила. – Скажи это своей матери… скажи тому майору… скажи своему отцу… там… если встретишь… Да, я любила тогда, когда ты был Рихардом… и сейчас люблю… И не смогу забыть… до тех пор, пока… – Она задохнулась и с трудом выдавила слова: – Пока не отнимут память… но тогда будет все равно…
– Прекрати! – рявкнул он. – Дай докончить начатое. Я должен это сделать.
– Нет! – крикнула Мила. (Пусть слышит! Что бы он ни говорил – нет такого огня, который обжег бы сильнее, чем собственная боль.)
Айвен нажал на сенсор, программа предупредила об опасности.
– Я скажу! – повторила Мила. – Я скажу тебе! В самую последнюю минуту! Ты боишься любви, Смит! Ты ненавидел мать за то, как она поступила с тобой. Твоя месть – тоже ненависть. Ты сам хотел, чтоб твое сердце очерствело. Почему так?
Айвен стукнул кулаком по панели.
«Вы пытаетесь открыть дверь, – предупредила программа. – Вначале остановите автомобиль».
– Нет, ты не виноват, Смит! – Мила едва боролась с истерикой. – Ты мстил за прошлое, ты стал сильным… Да-да! Ты не погиб даже от бактерии. Ты хотел отплатить матери за предательство… Но случилось то, чего ты не ожидал. Судьба посмеялась над тобой. Ты стал добрым и чутким Рихардом. Ведь на самом деле это был ты, понимаешь? Ты любил меня, ты, Айвен Смит! И я благодарна за счастье, которое ты мне подарил!
Внезапно Смит изо всех сил нажал на педаль газа. Милу тряхнуло, она ахнула и схватилась руками за панель.
– Что ты делаешь?!
«Проклятая планета!» – Беззвучный рев обрушился на Милу. Губы Смита оставались плотно сжаты, но на глазах блеснула влага.
Сунув руку в карман, он вытащил зажигалку. Шнур выскользнул из-под бедра, Смит наклонился. Щелчок – и по шнуру заскользил шарик рассыпающихся искр. Пошел обратный отсчет. Мила попыталась прихлопнуть огонек рукой, но прежде чем она сделала это, Айвен отбросил шнур назад в разбитое окно.
– Остановись! – вскрикнула она, хватаясь за руль, но сильный толчок отбросил ее к двери. Мила стукнулась головой, и в глазах потемнело.
Придя в себя, она в ужасе взглянула на спидометр. Скорость приближалась к двумстам километрам.
– Не надо, Айвен…
Тот, кто сидел за рулем, уже не слышал ее. Безумец жал на газ, губы шевелились, шепча проклятия.
На скорости двести двадцать километров в час синтеноловоз пересек линию, которую недавно Смит рисовал пальцем на карте.
«Черт побери! Шнур!» – Мила обернулась. Огонек преодолел больше метра, превратив шнур в труху, которую подхватывал ветер, и взметнулся вверх.
Сколько секунд? Мила вскочила и всем телом бросилась на плечо Смита. Правая рука его оторвалась от руля, голова ткнулась в стекло.
Машину качнуло, и Мила повалилась назад. Смит развернулся к ней, взгляд у него был слегка затуманен.
Неожиданно для себя Мила изо всех сил влепила ему пощечину. В руке вспыхнула боль, Смита отбросило на руль, но его рука рубанула ее по груди, и Мила стала задыхаться. Она не могла и крикнуть от боли, но страх заставил ее броситься на Смита опять. На этот раз она вложила всю силу в удар локтем, и, не дожидаясь ответного удара, бросилась в заднее окно.
Когда Мила наполовину высунулась из кабины, ей, наконец, удалось сделать вдох.
Еще секунд двадцать, не больше!
Машина снова вильнула, и горящий шнур качнулся перед Милой. Она выбросила вперед руку, но не дотянулась до него.
Упершись ногой в сиденье, Мила ринулась вверх, но тут ее потянула назад рука Айвена. В руке этой не было прежней силы, но Мила ослабла настолько, что, стукнувшись о металлический щиток, стала мешком сползать назад.
Собрав остатки сил, она лягнула вслепую, и под ногой что-то хрустнуло.
Рука перестала тащить, и Мила снова бросилась в окно.
Она оттолкнулась слишком сильно и едва удержалась, чтобы не выпасть вниз головой на площадку прицепа. Схватившись руками за выступ над окном, она развернулась и начала выбираться.
Когда она подтянулась и голова оказалась над крышей кабины, Миле стало ясно: машина без управления. Вместо того, чтобы свернуть на улицу Двенадцати Регионов, синтеноловоз пересек ее на полном ходу и помчался вдоль стеклянной стены по узкому как ущелье переулку.
Ветер свистел в ушах, глаза слезились от плотного потока воздуха. Еще одно движение и Мила встала на кромке окна. Не раздумывая, она оттолкнулась и прыгнула. Руку обожгло огнем, когда Мила вцепилась в шнур. Сползая по стенке цистерны, она изо всех сил дернула за него и свалилась на площадку. Шнур остался у нее в руках. Машина внезапно содрогнулась. Мила едва успела закрыть голову руками, когда сверху дождем посыпались осколки стекла. Крик потонул в скрежете и грохоте.
Когда Мила очнулась, она какое-то время не могла понять, где находится. Первое, что она увидела, были следы копоти на матовой металлической поверхности и небо какого-то водянисто-желтого цвета. Вокруг все было усеяно битым стеклом, осколки были на ней и повсюду, насколько доставали руки.
Где-то недалеко раздавались взволнованные голоса людей.
Мила села и осмотрела себя. Комбинезон был порван, руки исцарапаны, на груди свежая кровь. Откуда кровь? Она провела рукой по лицу и вскрикнула от боли: переносица распухла, по губам и подбородку струился теплый поток. Мила закинула голову назад, но стало только хуже: кровь хлынула в горло, вызвав кашель.
«Что произошло?» – Последним, что она помнила, была фляга с водой, жадные глотки… Айвен собирается установить самодельный взрыватель?
Мила с ужасом посмотрела на цистерну: «Почему она так странно перекошена?»
Тут из-за кабины вышел клоун в фиолетовом парике. Не переставай улыбаться, он с тревогой воскликнул:
– Эй, тут женщина!