Он щелкнул выключателем в прихожей.
— Есть кто дома?
В ответ тишина, потом он услышал доносящийся из кабинета голос Брэда:
— Только я, пап. Я здесь.
Стивен остановился в дверях кабинета. Брэд сидел в темноте и смотрел видео на стоящем в углу телевизоре. Брэд с Мэттом рыбачили с берега. Мелисса лежала на одеяле рядом с Ники, который дремал в тени под пляжным зонтиком в одном подгузнике. Малышу тогда был примерно год. Сам Стивен, должно быть, снимал, потому что Мелисса сердито взглянула на оператора и велела не снимать ее. Он вспомнил тот день. Отчетливо. Она почти отказалась покидать гостиничный номер, стоя перед зеркалом и ругаясь, что «потолстела из-за беременности». Он еще вспомнил, что тогда задался вопросом: неужели она и малыша ругает за то, что испортил ее фигуру? Тогда она и стала его отталкивать. Ссылалась на головную боль или просто на отсутствие настроения. Неужели, гадал он, пересматривая сейчас видео, она уже тогда изменяла ему, хотя и прожила с ним еще целых два года?
Впрочем, больше это не имело никакого значения. Важен был лишь сидящий на стуле подросток с прикованным к телевизору взглядом.
— А где остальные? — спросил Стивен.
— Хелен в карточном клубе. А Ники и Мэтт отправились в парк с доктором Маршалл, — ответил Брэд, не отрываясь от экрана. — Тогда отлично клевал луфарь, — негромко добавил он.
Стивен сел рядом с сыном.
— Я помню. Мэтт разозлился, потому что ты поймал самую большую рыбу.
— А я злился потому, что он поймал на три рыбки больше.
Стивен усмехнулся.
— Вы всегда и во всем соревновались.
— Наверное, у нас это от тебя, — совершенно беззлобно заметил Брэд.
Стивен всмотрелся в темноту, мерцающий экран лишь слабо подсвечивал пространство. Брэд побрился. Вымыл голову. Переоделся в чистое. Что-то изменилось. Стивен вспомнил взгляд Майка, когда тот в четверг вечером велел ему ехать домой, потому что он нужен Брэду. Что-то произошло, пока лучший друг вез его старшего сына домой в среду ночью.
Стивен откашлялся.
— Родителям трудно извиняться, — сказал он.
Брэд обернулся, и они обменялись серьезными взглядами.
— За что ты хочешь извиниться? — спросил Брэд.
— Если честно, не знаю. Я не знаю, чем вызвал такую перемену, Брэд, не знаю, должен ли вообще извиняться, но в среду ночью я тебя обидел. Прости меня, сынок. Я был неправ.
Он видел, как кадык Брэда задрожал, когда сын пытался сглотнуть ставший в горле ком. Он понимал чувства Брэда. Его самого душил такой же ком.
— Я тоже, пап. Я… не понимал.
Стивен нахмурился.
— Что не понимал, сынок?
Брэд пожал плечами.
— Все.
Стивен открыл было рот, чтобы продолжить расспросы, но тут распахнулась дверь. Дом наполнился лаем и визгом Ники.
— Нет, Синди-Лу! Сидеть, Синди-Лу!
Потом раздался голос, который он мечтал услышать целый день.
— Ники, мне кажется, что на сегодня с нее довольно дрессуры, — успокаивающе сказала Дженна. — Пусть бежит на задний двор, поиграет. По-моему, ей нужно отдохнуть.
Стивен увидел, как Дженна опустилась на колени в прихожей и стала расстегивать «молнию» на куртке Ники. Тот смотрел на нее с обожанием. Его младший сын — очень умный молодой человек.
— Джиму тоже? — живо спросил Ники.
Дженна улыбнулась. И Стивен почувствовал, как его сердце растаяло.
— Конечно. — Она встала, а когда Ники бросился прочь, крикнула вслед: — И руки помой перед ужином!
— А что на ужин? — спросил Стивен, и его растаявшее сердце учащенно забилось от ее прекрасной улыбки.
— Жареная курица, — ответила она, облизывая губы.
Тело Стивена откликнулось вместе с его сердцем, он мог только надеяться, что сыновья ничего не заметят. Сегодня он не в настроении говорить о пчелках и птичках. Если только это не разговор с Дженной. Если только этот разговор не включает элементы практики.
— Ты умеешь готовить? — спросил Стивен и не смог сдержать усмешки, когда улыбка Дженны из лучезарной превратилась в шаловливую.
— Все зависит от того, кто просит, — дерзко ответила она.
— Я прошу, — сухо ответил Брэд, появляясь рядом с отцом, и Стивен едва подавил смешок при виде виноватого выражения на лице Дженны. Как будто ее поймали на горячем.
Она открыла было рот, потом опять закрыла, когда во входную дверь ворвался Мэтт с четырьмя пакетами с изображением бородатого полковника — логотипа закусочной.
— Полковник точно умеет, — ответила она, поразительным образом приходя в себя. — Да это и к лучшему. Из меня неважная кухарка.
Мэтт покачал головой.
— Тогда до свидания! Я не позволю, чтобы в нашем доме торчала потенциальная мачеха без соответствующих кулинарных талантов.
Стивен заметил, как Дженна густо покраснела, и понял, что с его лицом происходит то же самое.
— В таком случае хорошо, что ты с ней не встречаешься, — добавил Брэд, протиснулся мимо Стивена, выхватил из рук Мэтта два полиэтиленовых пакета. — Там есть что-нибудь кроме костей?
Мэтт обиженно расправил плечи.
— Я ничего не трогал.
Брэд взглянул на Дженну, которую, казалось, вот-вот разобьет паралич.
— Вы ему не давали, да?
Дженна покачала головой.
— Угрожала запретом на развлечения.
Брэд казался пораженным.
— Я знал, что вы для него слишком умны, — пробормотал он. — Пошли, Мэтт.
Стивен смотрел в спину сыновьям.
— Интересно, он сейчас имел в виду меня или Мэтта?
Дженна взглянула на Стивена, ее глаза улыбались.
— А разве это имеет значение? Брэд вернулся. Что произошло?
Стивен покачал головой.
— Понятия не имею. — Он поколебался, потом поддался чувствам и обхватил ладонью ее затылок, зарылся пальцами в шелковистые волосы. Казалось, она успокаивается прямо у него на глазах. — Как Кейси? — спросил он, с облегчением заметив ее улыбку.
— С ней все будет хорошо. Врачи сегодня утром отключили искусственную вентиляцию легких, хотя горло у нее еще слишком болит, чтобы разговаривать. Я дала ей блокнот и ручку, оставив ее ругаться синими каракулями по поводу испорченного маникюра. Завтра ее переведут в обычную палату.
— Отлично. — Он наклонился к ней ближе. — Дженна, — прошептал он.
Ее глаза улыбались.
— Да.
Он наклонился еще ближе.
— Можно тебя поцеловать?