– Пригласить его сюда? – спросила Джейд.
– Пожалуй, да, пригласи, – сказала Тимми негромко. Ей так не хотелось ни с кем встречаться. Выйти бы из отеля на улицу и долго-долго гулять по Парижу… Впереди три дня напряженнейшей работы, зато потом, в субботу и воскресенье, она сможет делать все, что захочет. Дожидаясь прихода журналиста, она опять вспомнила пожелание Зака: «Надеюсь, без меня твое пребывание в Париже превратится в сплошной кошмар». Да, слишком долго она встречалась с такими ничтожествами, как Зак. Его слова даже не возмутили ее. Она давно привыкла к тому, что мужчина красив и с ним приятно развлекаться, но ему никогда не придет в голову проявить заботу по отношению к ней, утешить ее, успокоить, хотя бы помассировать плечи, когда она устала. Она несла весь груз своей ответственности и все тяготы своей жизни одна. Иногда она чувствовала, что эта тяжесть давит на нее уж очень сильно. Как, например, сейчас.
Когда журналист вошел, она встала и улыбнулась. Он был высокий, худой, лысоватый, лицо злобное, явно будет требовать, чтобы она объяснила, а зачем, собственно, нужна мода. И вдруг она почувствовала, что и это ей тоже безразлично, сделала вид, будто рада встрече, с приветливой улыбкой пожала ему руку, предложила чай, кофе, указала на вазу с шоколадными конфетами.
– Неплохой отельчик вы себе выбрали, – заметил он, принимая чашку кофе, и съел четыре конфеты одну за другой. – Вам не стыдно жить в такой роскоши и тратить сумасшедшие деньги, которые вы получаете, эксплуатируя людей и наживаясь на их увлечении модой? – выпалил он, проглотив очередную конфету, и Тимми ласково улыбнулась ему, не зная, как следует ответить на такой идиотский вопрос. Да, день будет долгий, думала она, глядя на него, и пожелание Зака наверняка исполнится. Без него, здесь, ее жизнь уже превращается в кошмар. Но будь он рядом с ней, возможно, ей было бы еще хуже, ведь сейчас у него одно настроение, а через час другое. Как все зыбко в жизни.
Как Тимми и ожидала, оба ее послеобеденных интервью в среду оказались очень утомительными. Она давала такие интервью уже двадцать три года. Публичный аспект ее работы редко доставлял ей удовольствие. Она любила создавать модели, обдумывать новые идеи и представлять новые коллекции по нескольку раз в год. С тех пор как она прибавила еще несколько направлений к своей компании, это стало еще увлекательнее. Возможности открывались просто необъятные.
Очень важной сферой ее деятельности было представление коллекций готовой одежды в Нью-Йорке и в Европе. Она придавала им особенно большое значение, поскольку была единственным американским модельером, который показывал свои модели на подиумах и Америки, и Европы, и потому вкладывала особенно много сил в демонстрации своей готовой одежды. Особенно волновали ее показы сезонных коллекций, которые проходили два раза в год. Они должны были быть организованы безупречно, для нее это был вопрос чести. Она лично вникала в мельчайшие детали. Примерки и подгонка одежды, которая должна сидеть на фотомоделях идеально, выбор аксессуаров, которые должны идеально соответствовать одежде, бесконечные репетиции – за несколько дней такой лихорадки можно заработать язву. С людьми Тимми была всегда ровна и доброжелательна, но не дай бог, если что-то сорвется, если модель на подиуме выглядит не так, как надо, если у нее не та прическа, если она не так повернулась, сделала не то движение, складка не так лежит, – Тимми взорвется, как вулкан.
В пятницу во второй половине дня все до единой вещи были идеально подогнаны к фигурам моделей, которые будут их демонстрировать. Репетицию назначили на понедельник, и Тимми, закончив к вечеру переговоры с поставщиками тканей, вдруг осознала, что всю неделю она чувствует боль в животе. Она почти ничего не ела, и чем меньше ела, тем хуже себя чувствовала. Джейд, перед тем как ей с Дэвидом лететь в Лондон вечерним рейсом на самолете «Евростар», спросила Тимми, как она себя чувствует. Они решили провести уик-энд в Лондоне, Дэвид даже отказался от поездки в Прагу, чтобы лететь вместе с Джейд. Их ожидали три банкета, а он к тому же хотел непременно сходить в Галерею Тейт.
– Ты что, неважно себя чувствуешь? – еще раз спросила Джейд перед самым отъездом. Она встревожилась. Тимми была необычно бледна, да и всю неделю казалась нервозной и взвинченной. Такое неудивительно перед демонстрацией коллекции. Тимми всегда волновалась перед показами, но сейчас она совсем извелась, и Джейд увидела, как плохо она выглядит. Измученная, обессиленная.
– Если честно, я чувствую себя отвратительно, – сказала Тимми и усмехнулась. – Наверное, просто устала. Лучше бы наш «безумный месяц» начинался с Парижа, а не кончался им. К тому времени как мы привозим сюда наши коллекции, я уже выматываюсь. Думаю, я слишком выложилась в Милане. – Хотя и там показ прошел очень хорошо, и Тимми осталась довольна. Она надеялась, что и в Париже все будет не хуже. Выбрала для Парижского дефиле лучших моделей, ее одежда выглядела на них просто великолепно.
– Постарайся за эти дни отдохнуть, – заботливо попросила Джейд Тимми, и в эту минуту в номер Тимми вошел Дэвид, пора было ехать в аэропорт. Их номера были напротив номера Тимми. – Тебе же ничего больше не нужно делать. Все готово. – Джейд знала, что Тимми очень нравятся ткани, которые она заказала для коллекции следующего года. Она нашла все, что ей хотелось, и договорилась с поставщиками, что они изготовят несколько сортов тканей специально для нее. А уж она создаст из них нечто совершенно необыкновенное. – Ты пойдешь здесь на какие-нибудь тусовки?
– Может быть, покажусь раз или два. – Многие модные дома в Париже давали банкеты, но «Тимми О» решила в этом году ничего не устраивать, это облегчало жизнь, и потому-то у Джейд и Дэвида появилась возможность слетать в Лондон, иначе им бы не вырваться, пришлось бы весь уик-энд вкалывать с утра до ночи в Париже. Все они, конечно, знали, что вообще отвертеться от банкета им не удастся, придется отгрохать нечто грандиозное в феврале, когда они привезут сюда следующую коллекцию, но хотя бы на этот раз они не взваливают на себя эту обузу. – По-моему, у меня начинается грипп, – задумчиво сказала Тимми. – Мне надо хорошенько выспаться, и завтра я буду в норме. – Ей не хотелось идти ни в одно из своих любимых бистро, не было настроения, пожалуй, стоит попросить принести ужин в номер, лучше она спокойно проведет вечер здесь, одна. Закажет суп и потом сразу ляжет спать.
– Позвони нам, если мы вдруг зачем-нибудь понадобимся, – напомнила ей Джейд и обняла ее на прощание. Она знала, что Тимми весь уик-энд будет в упоении бродить по Парижу, заходить в свои любимые магазинчики и кафе, если, конечно, не расхворается, но они с Дэвидом надеялись, что этого не случится.
– Ни за чем вы мне не понадобитесь. Развлекайтесь вовсю. – Они были еще молоды и с радостью летели в Лондон, чтобы обегать все интересные тусовки, и это после трех недель каторжной работы! Тимми заказала им столик в «Гарри баре» и оплатила ужин, и это был для них еще один подарок. Вскоре после того, как они уехали, она легла в горячую ванну и почувствовала, что ей лет сто, не меньше. После долгих изнурительных недель и особенно трудных последних дней в Париже было так приятно нежиться в глубокой ванне, в теплой воде.