— Ну ладно... Ты, Аделина и моя мать можете держать свои мнения при себе. Не ваше это дело.
— Послушай, Луиз, мы сплетничали только потому, что любим тебя, — примирительно сказал Арт и был вознагражден еще более свирепым взглядом. — Ладно, ладно, понял, сдаюсь! — рассмеялся он. — Не волнуйся, не так уж долго мы с Аделиной перемывали тебе косточки.
О чем же они болтали, гадала Луиз.
— Теперь, когда мы во всем разобрались, можно рассчитывать на обещанную чашку чая? — Арт взглянул на часы. — Хочешь, поставлю чайник, пока ты звонишь матери?
— Ладно, — успокоилась Луиз, — давай, шевелись.
Она прошла в спальню, подключила телефон и набрала нужный номер, осматривая себя одновременно в зеркале туалетного столика.
Что же там произошло у Арта с Аделиной? Во всяком случае, он пока не влюбился в эту белокурую красотку. Иначе вряд ли стал бы попрекать ее и обвинять в сводничестве. Сидя за туалетным столиком в ожидании телефонного разговора, Луиз расчесала волосы щеткой, открыла флакончик с духами и провела смоченной подушечкой пальца за ушами и по шее. Пребывая в некоторой отрешенной задумчивости, развязала поясок пеньюара и расстегнула верхнюю пуговку на ночной рубашке.
Наконец Магдален Кассиди ответила на звонок. — Мам, все в порядке. — Наклонившись к зеркалу, Луиз слегка подкрасила губы. Нежно-коралловая помада сразу оживила лицо. — Я отключила телефон, хотела уснуть. Незачем тебе было беспокоить Арта.
— Арт не возражал, — тут же отреагировала мать. — Он настоящий джентльмен, очень обаятельный мужчина. Знаешь, Луиз, тебе бы заняться им вплотную. Чем больше я думаю об этом, тем...
— Я должна бежать, мам, — он у меня на кухне.
— На твоем месте я бы попыталась задержать его там подольше.
— Запихнула бы его в кладовку? Или припугнула бы венчиком для сбивания яиц, если бы он попытался улизнуть? — насмешливо прокомментировала Луиз.
— Ты прекрасно меня поняла. — Мать не собиралась шутить. — Конечно, Арт склонен разбивать сердца и не спешит остепениться. Его мать полагает, что он вряд ли когда-нибудь женится, слишком уж ему нравится наслаждаться свободой.
— Он такой, — прошептала Луиз.
— Я же думаю, что ты смогла бы очаровать его своей женственностью. Уверена, вы прекрасно подходите друг другу! Но решай сама — такая ли уж это хорошая идея. Не хочу, чтоб ты снова обманулась в любви.
— Спасибо, мам.
Ее матери иногда приходят в голову безумные идеи. Луиз усмехнулась, кладя трубку. Потом вновь присмотрелась к своему отражению в зеркале. Она вдруг заметила, что ее ночная рубашка расстегнута, а пеньюар соблазнительно распахнут. В ужасе она торопливо привела себя в порядок и даже стерла помаду бумажной салфеткой. Что, черт возьми, я задумала?
— Ты выпьешь чаю или кофе? — крикнул Арт из кухни.
— Чаю! — Взглянув последний раз в зеркало и убедившись, что выглядит вполне прилично, Луиз поспешила присоединиться к нему.
— Все в порядке? — спросил Арт, доставая из шкафчика чашки.
— Конечно. Я попросила ее не звонить тебе больше, но она не приняла эту просьбу всерьез.
— Да пусть звонит.
— На твоем месте я не поощряла бы ее прихоти, — пробормотала Луиз, передавая ему молоко из холодильника и садясь за стойку.
— Почему?
— Видишь ли, ее посетила фантастическая идея, будто мы с тобой... — Она смущенно умолкла, увидев, как Арт смотрит на нее.
— Что мы с тобой?
— Не бери в голову, — прошептала Луиз, пожав плечами. — Глупо даже повторять это.
Арт передал ей чашку и уселся напротив.
— Давай колись, — потребовал он. — Немного смеха мне бы не помешало.
— Она полагает... Ты же знаешь, она всегда была твоей самой большой поклонницей. — Луиз попыталась сбить его с толку.
— Еще бы, — улыбнулся Арт, наблюдая, как розовеет ее нежная кожа, высвечивая высокие скулы. Она явно прятала от него свои выразительные глаза под длинными темными ресницами.
Луиз выглядела сейчас удивительно привлекательной. Ее прямые, темные, пышные волосы и у Клеопатры вызвали бы ревность, а ее белое шелковое ночное белье выгодно оттеняло медовый загар ее кожи, подчеркивало соблазнительные формы ее тела, как она ни старалась прикрыть их.
— Она, похоже, вбила себе в голову, что мы превосходно подходим друг другу...
— А она права. — Арт взмахнул рукой и чуть этим своим широким жестом не отправил на пол чайник. В его глазах заплясали веселые искорки. — Мы идеальная пара и всегда хорошо ладили.
Луиз недоверчиво взглянула на него, стараясь понять, не дурачится ли он? Арт задумчиво уставился в одну точку, слегка приподняв левую бровь, потом едва заметно ухмыльнулся.
— Я же говорила, как это нелепо, — на всякий случай пробормотала Луиз, сбитая с толку его ухмылкой, его насмешливым тоном. — Даже мама была вынуждена признать мою правоту, когда я разгромила все ее доводы.
— Нелепо, — неохотно согласился Арт.
— Но в то же время посмотри на меня. Не такая уж я страшненькая.
— Я никогда этого и не утверждал! — Он стал задумчиво осматривать ее, словно она была выставлена в витрине магазина с ценником на голове, смутив ее такой откровенностью. Более того, она внезапно вновь осознала силу его сексуальности. Было нечто примитивное в том, как он примеривался к ней, трудно в такой ситуации не понять, что это игра. Но ее тело явно отреагировало на его выпад чувственным притоком адреналина.
— И вовсе ты не страшненькая, — шептал Арт.
— Вот здорово. Спасибо, — не удержалась Луиз от сарказма.
Арт снова ухмыльнулся, и она поняла, что он умышленно поддразнивает ее.
Луиз чуть не обожглась чаем, быстро поставила чашку и спросила, меняя тему:
— Как вы провели время с Аделиной?
— Славно. Мы пообедали в кафе. Ты же знаешь, там хорошо готовят, и выбор у них богатый.
Луиз не интересовало их меню.
— Собираешься встретиться с ней еще?
— Мы планируем кое-что на следующей неделе, как раз после свадьбы, на которую мы с тобой приглашены.
— А почему не на этой? — поинтересовалась Луиз.
— Завтра я опять уезжаю по делам и не вернусь до пятницы.
— Понятно. Но она хоть понравилась тебе? — Этот вопрос явно не давал ей покоя.
— Да, я уже говорил. — Арт допил чай и отставил чашку. — Кстати, мне самому заказать номера в гостинице на побережье или ты возьмешь этот труд на себя?
— Не волнуйся, я все сделаю. Ты ведь будешь очень занят.
— Ладно, тогда я заеду за тобой в субботу утром, без четверти одиннадцать.
— Заранее благодарю.