– Но как правительства пошли на такое? Это ведь нарушение элементарных прав человека? Вы ведь не просто вторгаетесь в личную жизнь людей, вы вторгаетесь в их мысли!..
– Мы не вторгаемся. Мы просто считываем мысли, – спокойно глядя на меня, ответила Лолия.
Я не понял. Просто считывают и что дальше? Она хочет сказать, что зная мысли человека, они ничего не предпринимают?
– В первую очередь – мы простые наблюдатели, только наблюдаем не за поведением людей, а за их мыслями. Ты хоть представляешь, насколько ценна накапливаемая с помощью наших способностей статистика? Мы знаем, что твориться в головах целых народов. Такую достоверную информацию нельзя получить другими методами. Благодаря собранным нами данным, власти могут вовремя предпринимать меры для поддержания стабильности и мира. Составляя отчёты о тех подозрительно-преступных моментах, которые встречаем в головах людей, мы стоим на стороне закона и порядка.
– Только собираете информацию и всё? – удивленно спросил я. – А что происходит дальше? Я не верю в то, что имея на руках подобные сведения, вы бездействуете. Или подозрительными людьми занимаются уже другие организации? Что происходит с теми беднягами, которые посмели подумать о чём-то нехорошем?
– Ты зря возмущаешься, – спокойно сказала Лолия. – То, что мы знаем, совершенно не означает того, что к человеку, думающему вопреки существующим нормам и законам, будут незамедлительно предприняты радикальные меры. Перед законом такой человек формально чист, нельзя осуждать его за то, о чём он думает. Однако его мысли помогают обнаружить либо тайные улики, которые будут помогать следствию, либо ещё что-нибудь, что поможет нам вовремя принять меры и предотвратить трагедию. Делается это незаметно для считываемого, у него просто остается впечатление, что его дело проваливается и что-то идёт не так. Полицейские могут просто вовремя стоять на том углу, где возможный преступник решил дожидаться своей жертвы, или в тот момент, когда террорист решает вынести из своего дома бомбу, чтобы заложить её в торговом центре в двери его квартиры заклинивает замок, и он остается дома. Мы не вторгаемся в жизнь людей, мы просто корректируем их судьбу, подстраивая случайности. Вот почему о нас никто не знает. Окружающие просто не догадываются о нашем существовании, потому что мы не оставляем у них ощущения присутствия и не используем никаких радикальных методов для своего влияния на людей, мы просто корректируем внешние события.
– Ты хоть понимаешь, что всё, что вы делаете незаконно? – продолжал возмущаться я. – Вы не имеете права вторгаться в личную жизнь человека.
– Всё что мы делаем – вне закона, – хладнокровно отрезала Лолия. – Нет и пока не будет законов, запрещающих вторгаться в чужие мысли.
– А как же правительства и политики? Они ведь знают, что вы существуете? Вы же можете читать и их мысли тоже.
– Они это знают и сознательно идут на это. Во власти используются намного более грязные приёмы и вся жизнь политиков настолько прозрачна и настолько должна быть безупречна, что наше считывание им не мешает, а иногда даже помогает. К тому же, они хорошо знакомы с нашими методами и технологиями и в нужный момент всегда могут обезопасить самих себя.
– Может они сами умеют считывать мысли?
– Нет, они не идут на это. Установка считывателя – это сложнейшая операция иногда с летальным исходом и даже если она проходит удачно, подавляющему большинству прошедших через это людей приходиться расплачиваться своим здоровьем за возможность считывать чужие мысли. Почти все мы мучаемся от нестерпимых головных болей и это только малая часть всего, с чем нам приходиться сталкиваться…, – Лолия грустно опустила глаза и продолжила. – Считыватель – это биологическое, но всё-таки инородное тело, которое отторгается нашим организмом. Чтобы как-то сгладить этот процесс, мы вынуждены постоянно принимать специальные препараты. Кроме этого в наш организм вводятся специальные магнитореактивные вещества, из-за которых становится невозможным исследование головы рентгеновским и другими видами излучения. Эти вещества по кровеносным сосудам распространяются по всему организму, создавая непроницаемую для стороннего излучения сетку, они экранируют его. Делается это специально, чтобы ни при каких обстоятельствах установленный в голове считывающего считыватель не был обнаружен. Мы обязаны следить за нераспространением информации. Обыкновенные врачи, имеющие возможность осматривать нас, когда мы находимся в бессознательном состоянии, не должны ничего знать. Мы наблюдаемся и лечимся только в специальных клиниках, при несчастных же случаях и возможных размещениях нас в обычных больницах любые исследования наших тел будут остановлены. Так получилось и в моем случае, когда докторам было проще списать невозможность исследования на поломку томографа, чем пытаться предполагать что-либо более невероятное. А представляешь, что было бы если бы они обнаружили в моей голове нечто похожее на опухоль?
Да уж, я представил… Как же хорошо они во всём застраховались от утечки информации. А Лолия продолжала:
– Мы обследуемся и наблюдаемся только в специальных клиниках, где знают о нас. Там осуществляют ввод этих препаратов, а потом дают нам мощные обезболивающие, благодаря которым мы продолжаем жить и работать. Как жаль, что обо всех сложностях, которые возникают после установки считывателя, многие из нас узнают слишком поздно. Не знаю, отказалась бы я от операции, если бы знала о тех проблемах, которые принесет мне считыватель, но то, что я бы более ответственно подошла бы к подобному решению, это точно. Политики и сильные мира сего не устанавливают себе считыватель. Зачем им это, если можно сохраняя своё здоровье, пользоваться такими, как мы? – в глазах Лолии я снова увидел грусть. – К тому же, ресурс человеческого мозга небезграничен. Считанные чужие мысли накапливаются в голове, переполняя мою память и вызывая сильную боль. Кажется, что мой мозг перегревается, а нестерпимые боли продолжают мучить меня даже во сне. Избавиться от них можно только забыв всё то, что считывалось, но на это нужно время. Пока же память не очистится, мне приходиться страдать…
– Почему же вы идете на это? – не выдержал я.
– Ну… это хорошая и высокооплачиваемая работа, я думаю, ты будешь приятно удивлен, увидев мой счет в банке, – Лолия улыбнулась. – Но самое главное – это удовлетворение личных интересов. Считывание дает неограниченные возможности. Знать то, о чём думают другие – это значит иметь незримую власть над людьми. «Информация» – вот что стало самой большой ценностью в наше время. Достоверная же информация вообще бесценна. Только считывающие способны добыть те данные, которые скрыты от всех. Мы знаем, что твориться в голове человека в любой момент времени, мы знаем, что скрывается за его поступками и произносимыми им словами.
Мне стало страшно. Только сейчас я понемногу стал осознавать, насколько велик объём того, с чем мне пришлось столкнуться. Обычному нормальному человеку трудно представить, что всё, о чём он думает, становится известно кому-то ещё. Кто они, эти люди, сканирующие наши головы и проникающие в наши мысли? Как спрятаться от этих монстров? Как различить их среди обычных людей?