– Ты знаешь её? – спросил я.
– Нет, – ответила Лолия. – Нам не за чем знать друг друга. Каждая из нас работает совершенно независимо, а различаем мы друг друга только по мыслям. Она тоже сейчас работает и, поверь мне, для нас будет лучше, если она не узнает, что твориться у тебя в голове. Я много тебе рассказала про считывание, пока ты рядом со мной, ты в безопасности, я смогу тебя защитить, а вот без меня старайся не смотреть в глаза других людей или надевай тёмные очки. Знать о считывающих небезопасно.
– А что они сделают со мной?
– Потом как-нибудь я тебе расскажу, и ты поймешь, почему о нас до сих пор ещё никто не знает, – замяла эту тему Лолия, посеяв в моей душе первые ростки страха. Я решил пока не поддаваться панике и просто принять вещи такими, какие они есть.
Мы вышли на станцию. Опустевшие после прихода поезда скамейки, стоящие на платформе, тут же заполнились новыми людьми. Был час-пик. Не желая попасть в плотный поток людей, направляющихся к выходам из метро и к тоннелям переходов на соседнюю станцию, мы сделали вид, что ожидаем очередной электрички.
– Скажи, а, наверно, интересно читать чужие мысли? При этом ты, наверно, чувствуешь себя выше всех нас? – неожиданно для самого себя выдал я вопросы Лолии.
Она посмотрела на меня и сказала:
– Раньше мне было это безумно интересно. Я очень многое узнала о людях, поняла ход их размышлений, узнала о тех сокровенных тайнах, о которых принято молчать. Я могла часами просто сидеть и считывать, пока от переполнявших чужих мыслей не начинала раскалываться голова. Но потом, я поняла, что основная масса людей думают однотипно, всё больше мне стало попадаться похожих мыслей, менялись только имена, названия городов, а проблемы, мечты и желания людей были одинаковыми. Условно всех встречающихся мне на улице я разделила на несколько групп – женатые мужчины, замужние женщины, холостые мужчины-карьеристы, одинокие женщины мечтающие выйти замуж, подростки, дети, алкоголики и наркоманы. В пределах одной группы эти люди очень похожи, причем не только тем, что твориться у них в голове, но и внешностью. Посмотри, вон там сидит мужчина…
Я повернул голову в тот угол, куда кивком головы указала мне Лолия. Там сидел мужчина лет сорока в потрепанной куртке и мешковатых брюках. Он устало смотрел куда-то в пол перед собой, сжимая в руках потертую сумку.
– Он думает только о том, как ему не повезло с женой, которая из милой нежной девушки превратилась в злобную старуху, как теперь ему приходится гробиться на работе зарабатывая деньги для своей семьи и не получая никакого удовлетворения от жизни, – продолжала Лолия. – Теперь смотри туда, туда, туда… это всё точно такие же угнетенные жизнью люди.
Я посмотрел, на тех людей, которых показала мне Лолия. Хотя они и сидели в разных концах зала и были по-разному одеты, но их угрюмые задумчивые лица заставили меня поверить в то, что думают они сейчас одинаково…
– Их жизнь проходит, и каждое утро они мечтают о том, чтобы новый день побыстрее закончился. Они уже ни к чему не стремятся и ни о чём не мечтают, в их головах живут только желания удовлетворить свои насущные потребности. Их единственная радость в том, чтобы забыться и не думать ни о чём. Они живут так по-привычке, боясь изменить сложившийся ход жизни.
Когда я смотрю на них, – с отчаяньем произнесла Лолия, – мне хочется делать, что угодно, только не быть такими, как они. В эти моменты я мечтаю о том, чтобы наша семья не была похожа на их семьи, чтобы моя работа приносила мне удовлетворение, а рядом был любимый человек, который бы чувствовал возле меня себя счастливым.
Я обнял Лолию, и в этот момент мне показалось, что мне всё равно кто она и что происходит вокруг. В моих руках была любимая женщина, совершенно не похожая на остальных. Мне предстояло постичь всю глубину её души, казавшейся мне уже изведанной и оказавшейся на самом деле такой незнакомой. Ещё в первую нашу встречу я почувствовал, что Лолия особенная. Не знаю как, но почувствовал… Я снова огляделся вокруг. Нет, она никогда не будет такой, как те люди, который окружали нас сейчас…
– Постой, если такое гнетущее впечатление производят на тебя мысли простых людей, то что говорить об алкоголиках, наркоманах? – снова вернулся я к теме чужих мыслей.
– О, – оживилась Лолия. – Таких видно сразу. Полнейшая пустота в голове или в лучшем случае каша никак не связанных между собой мыслей, это когда они под кайфом. А когда нет, то в их голове всего лишь одна мысль, затмевающая все остальные, стирающая все воспоминания – это мысль о том, как достать новую дозу. Когда я первый раз столкнулась с этим, то сначала испугалась. Я решила, что считыватель сломался. Я не могла ничего считать из памяти человека, насущные мысли представлялись настолько смазанными и невероятными образами, что мне стало страшно. Только позднее, когда я повстречала уже с десяток таких человек, я поняла кто они. Все они почти ничего не помнят о своём прошлом и очень оторваны мыслями от реальности.
– И что ты делаешь с ними? – спросил я.
– Ничего. Жить так – это их выбор. Только иногда, когда я нахожу в их голове преступные планы о том, как достать деньги на новую дозу, мне приходиться принимать меры.
Тут же передо мной понеслись образы наркоманов, знакомые мне только по драматическим фильмам. Трудно было поверить, что моей хрупкой Лолии приходится в реальности сталкиваться с этими никчемными людьми.
– К сожалению, преступления, совершаемые алкоголиками и наркоманами, очень тяжело предотвратить, – продолжила Лолия, – мысли об этом возникают в их головах настолько спонтанно, что мы просто не успеваем их отслеживать. Во все нелепые ситуации они попадают исключительно из-за своего состояния. Напьются, обколются, обкурятся, а потом творят чёрт знает что, при этом в голове как была пустота, так и остается, – с досадой сказала Лолия. – Ещё очень тяжело работать с подростками, – уже спокойнее продолжила она. – Мысли этих ещё совершенно несформировавшихся личностей весьма расплывчаты, а их размышления зачастую лишены всякой логики. Подростки очень легко поддаются чужому влиянию и даже одна свежая фраза или идея, попавшая в их головы, способна перевернуть все их взгляды на окружающий мир. Обладающие нездоровой юношеской агрессией, подростки, не зависимо от пола, способны в один день любить всех и вся, а в другой – мечтают в буквальном смысле убивать всех, кто попадается им под руку. К счастью, далеко не всегда они готовы привести свои желания в исполнение, но вот различить, кто среди них реально может совершить преступление, очень тяжело. Слишком уж яркие их дурные мысли, и слишком уж не развито у них чувство ответственности за свои поступки. Им кажется, что ещё вся жизнь впереди и ещё будет время исправить ошибки. Если взрослые люди стараются глушить в себе мысли о преступлении, то подростки с удовольствием развивают в себе подобные мечты. Хорошо ещё, что неконтролируемые выплески эмоций у этих молодых людей помогают им хоть как-то по реакции окружающих оценивать всю нелепость своих размышлений.
Я с удивлением слушал Лолию. Я никогда так глубоко не задумывался над тем, что происходит в головах других людей. Попытавшись вспомнить себя в переходном подростковом возрасте, я понял, что Лолия во многом права.