— Ясно, что строили это не Ведуны. Иначе нам давно бы конец пришёл. А кто ещё, кроме Ведунов, есть? Учителя. Значит, их это рук дело. — Дим умолк. Выводы его, как всегда, оказались краткими и бьющими наповал.
— Да откуда ты знаешь, что тут, кроме Учителей, никого нет? — заспорила было Файлинь. — Те же колдуны, что Лиззи уволокли…
Дим молча пожал плечами и отвернулся.
— Эльфы или гномы? Нет, куда там, — махнул рукой Лев. — Эльфы вообще, говорят, землю заступом не ранят, а гномы — так те далеко. Они от гор не уходят, какой им резон тут тоннели рыть? Того и гляди с Ведунами схлестнёшься, а гномы войны пуще огня боятся.
— Учителя… — растерянно повторила Фай. Нет, к такому обороту она готова не была.
— Хватит сидеть! — не дал разгореться спору Дим. — Спустимся — сами всё узнаем.
Растолкав задремавшего Джига, они двинулись дальше.
* * *
Когда седой человек в серой одежде пришёл к ней вторично, Джейана уже знала, что ему говорить.
Позади остались бесчисленные (и бесполезные) попытки перерезать, перетереть, перегрызть серый пояс вокруг талии или его лямки. Серая ткань казалась непрочной только на первый взгляд. Позади остались и попытки избавиться от иглы в руке — любое резкое движение отзывалось такой болью, что меркло сознание. Когда склянка пустела, поводок натягивался и Джейана оказывалась на лежаке. Появлялась молчаливая немолодая женщина в серой одежде, не говоря ни слова, заменяла склянку новой и так же беззвучно удалялась. Поводок слабел, Джейана вновь могла вставать, ей позволяли добраться до устройства в углу — справить нужду.
И постоянное ощущение ядовитой дряни в крови. Отравы, с которой она ничего не могла сделать. Несмотря на то, что Сила здесь как будто бы имелась. Правда, несколько иной природы, но имелась! И отчего-то не давалась в руки. Может, потому, что её, Джейану, одурманили?
На сей раз седовласый гость явился без оружия. Сел на табурет, вольготно скрестил ноги, с ухмылкой поглядел на девушку.
— Давайте поговорим начистоту, Джей. Вы в очень скверном положении. У вас на руках — кровь по меньшей мере сотни человек. По нашим законам вы подлежите экстерминации.
Отвратительное, холодное, колючее слово! Джейана возненавидела его, едва заслышав.
— А экстерминация — это, знаете ли, очень неприятная процедура. Вас опускают в компостную яму и подают рабочий раствор. Медленно, чтобы вы не умерли сразу от болевого шока. Ваше тело постепенно превращается в первичную протоплазму. Феерические ощущения, могу вас уверить.
— А что, самим довелось побывать? — съязвила Джейана.
— Представьте себе, да, — усмехнулся седой. — Правда, это был несчастный случай, а раствор шёл сильно разбавленный — меня успели спасти. Но ощущения я запомнил на всю оставшуюся жизнь. Ну, так как, будем разговаривать? Выбор у вас невелик. Или яма — причём вместе с вашим многоруким дружком, — или откровенный рассказ и сотрудничество.
— Что-о?!
— Сотрудничество, — не обращая внимания на вспышку её ярости, спокойно пояснил гость. — Смерть людей может быть прощена. Если, конечно, вы не станете делать глупостей вроде тех игр с огнём, что затеяли в крепости Чёрных Колдунов, откуда освободили Лиззи.
— Все разговоры — не раньше, чем снимут эту удавку! — ощерилась девушка.
— Это легко исполнить.
Седовласый ткнул пальцем в один из мигающих огоньков у себя на обшлаге.
— Михаэль, распорядитесь прислать мне сюда от Кристоферсона пару-тройку его лучших ребят. А когда они прибудут, пусть снимут привязь… Да, да, я вполне отдаю себе отчёт. Да, моему превосходительству так угодно. Всё.
Каждый из ввалившихся в каморку мужиков был, наверное, способен в одиночку уложить целый выводок кособрюхов. Здоровенные, широкоплечие, они живо напомнили ей Чёрного Ивана — только ещё крупнее. На Джейану тотчас же оказались направлены восемнадцать широких дул. Эти явно шутить не собирались.
Правда, поводок внезапно ослаб, соскользнув на пол.
— Первое условие выполнено, — заметил седой. — Что дальше?
— Я хочу увидеть Буяна!
— Сомневаюсь, что он захочет увидеть вас, дорогая моя. Он, знаете ли, крепко на вас обиделся — за отказ спасти его жизнь правдивым рассказом. Не верите? Тогда пойдёмте к нему в гости.
* * *
Разговор с Учителем вышел у Буяна долгим, очень долгим. Наставник объяснял и растолковывал всё. Правда, при этом он стойко держался уже раз сказанного — Учителя никакого отношения к похищению Лиззи не имеют, это, мол, дело рук всё тех же загадочных Чёрных Колдунов. Подземелья, звери, машины? О да, всё так. Но таково возложенное на них Всеотцом бремя. Сила не берётся из ниоткуда, из ничего не может возникнуть нечто, Учителя, вернее, те из них, что не водительствуют кланами, приставлены Великим Духом управлять сложнейшими машинами, преображающими Его волю и приказ в нечто подчиняющееся заклятиям. Сами Учителя-де только и могут, что присматривать за исполинскими агрегатами, оживить их или нет — зависит лишь от воли Всеотца. По дороге Джейану пытались остановить, потому что её безрассудство могло бы обернуться всеобщим пожаром, уничтожившим бы всё живое от моря до моря. Её пытались остановить и Колдуны, и сами наставники. Ничего хорошего из этого не получилось, погибло множество невинных людей, за что так или иначе придётся держать ответ. Но ему, Буяну, страшиться нечего — если он поможет сейчас своему старому Учителю, Учитель, в свою очередь, поможет ему…
Ах, как хотелось поверить. Так сладко было оживить вновь старую любимую сказку. Всезнающие, исполненные любви Учителя — и их неразумные ученики. И наставник так хорошо всё объяснял! Так складно! Так логично!
Сперва речь, само собой, зашла о его собственных приключениях. Учитель слушал внимательно и сочувственно, не ругал, а, напротив, вздыхал, качал головой и тер ладонями лицо.
Правда, об Ольтее Буян рассказать так и не решился. Связь с ламиями каралась особенно строго.
— И ты, значит, поддался этому щелкунчику?.. И пошёл на север?.. Великий Дух, да зачем же ты это сделал-то?
— Джей бы с меня шкуру спустила…
— Ерунда, ты эту тварь всё равно бы не остановил.
— Вам ерунда, а она бы не простила! — обиделся Буян.
— Не сердись, не сердись. Ну, так и что дальше?.. Дошёл до Змеиного Холма?.. И встретил Дромока?. И он?.. Ох! Да как же ты вытерпел?! Без анестезии, без обеззараживания… Ох… вот и новая загадка…
— Он сильный чародей, этот Дромок…
— Ну, это уж ты мне предоставь судить, — сурово отрезал наставник. — Никакой он не чародей, а… — старик внезапно осёкся. — Впрочем, извини. Продолжай.
Буян содрогнулся. Старая боль вновь напомнила о себе.
…Когда он закончил, наставник долго молчал, сердито кусая губу.