– Ты прав, Сидри. Я.., я очень испугалась. Я мышей и крыс с детства боюсь. А тут их сразу столько. Да такие огромные!.. Если б не ты…
Ничто так не умиротворяет мужчин, как признание женщиной своих слабостей. Сидри тотчас заухмылялся.
– Ладно.., забудем. Ты говори, что дальше делать? Провести-то я вас проведу, только ты скажи, можно ли? Тави отрицательно покачала головой.
– Пока нельзя. Пока я не пойму, что тут случилось. Тьма.., там такая Тьма внизу! Никогда не видывала такой. И крысы эти… Откуда взялись? Сколько ходила, сколько магов слушала – ничего подобного…
– Короче, Тави! – Кан-Торог не любил зряшних рассуждении.
– Выход я хорошо завалила. Если только камень они не прогрызут – мы в безопасности. На время. Мне надо подумать. Вы посторожите, ладно? Мне сейчас смотреть по сторонам недосуг будет.
– Идет, Тави. Только ты уж, пожалуйста, думай быстрее.
– Сделаю все, что могу, Кан.
…Итак, разобьем задачу на вопросы, как говорил учитель. Тьма. Великая власть и великая сила. Издревле живущая «под корнями гор». Смутные видения, преследовавшие волшебницу с самого начала пути по гномьим тоннелям – вот чем они кончились. Крысами, чья слюна способна плавить гранит. Тави не сомневалась, что враг без особого труда пробьется и через воздвигнутую ею преграду. Камень растает, растечется зловонными лужами – новые орды хлынут по открытому пути, ища ее, Тави, плоти и крови.
Она помотала головой, усилием воли отгоняя навязчивое и отвратительное видение. «Стыдись, ты же боевой маг, Тави!»
…Рухнули какие-то неведомые барьеры, и твари, никогда раньше не появлявшиеся не то что на поверхности, но и вблизи нее, запросто разгуливают теперь по опустевшим переходам гномьей твердыни. Может, это следствие Ливня. Тави живо представилось, как ядовитые, несущие смерть потоки сочатся, сочатся вглубь, пробираются водяными жилами, скользят меж рудных пластов, все ниже и ниже, туда, за самые потаенные рудники кобольдов, и еще дальше, к легендарным Костям Земли; как воняющие тухлой сукровицей тяжелые капли медленно падают на пол заповедных покоев, куда от сотворения мира не ступала нога ни смертного, ни бессмертного, как копятся на глянцевито-черных полах зловонные лужи, как они наконец подбираются к самим Костям и начинают разъедать их – медленно, неторопливо, неотвратимо… Кто знает, какие силы скованы там, за гранью ведомого людям и магам мира, за черными основами, за кажущимися пустыми и бездонными пространствами? Не оттуда ли пришло и это бедствие, Смертный Ливень, с которым никак не может справиться вся мощь Семицветья?..
Девушку трясло, точно в жестокой лихорадке. Когда каменная лавина накрывала толпящихся врагов, волна их предсмертного ужаса и боли окатила волшебницу, отозвалась где-то в тайниках души – и не она ли вызвала это озарение? Тави не знала. Ясно было только одно – путь назад отрезан окончательно. Сомкнувшиеся каменные челюсти и оставшийся там разрезанный надвое труп она, быть может, и смогла бы преодолеть, чудовищным напряжением сил и забвением всех и всяческих ограничений на мощь магии; но теперь, когда вход в барельефный чертог запечатан обвалом, – камни пополам с густой кровью крысовидных тварей – пробиться назад не было никакой возможности.
– Придумала что-нибудь, волшебница? – Сидри наконец нарушил молчание.
– Нет, – сквозь зубы ответила Тави. – Ничего тут не придумаешь. Заклятьями я вниз не полезу.
– Так что же, получается, лучше нам самим туда лезть? – гном удивленно развел руками.
– Лучше, – холодно сказала девушка. – Потому что метнуть сейчас вниз чары – все равно, что ткнуть палкой в осиное гнездо. Я понятно выражаюсь, гноме?
– Куда уж понятнее, – хмыкнул Сидри. – Но все-таки, скажи…
– Ничего я больше не скажу, – угрюмо бросила Тави. – Дорога нам все равно одна. Вниз. Кто бы что ни говорил.
– Тогда чего сидим? – гном саркастически пожал плечами.
– Отдыхаем, – Тави показала ему язык. – Тут сейчас безопасно, до известной степени, конечно. Мне, надо собрать силы.., не так-то легко рушить возведенные вашими мастерами своды, мой добрый гном.
– То-то же, – Сидри тотчас надулся от гордости. – Наконец-то оценила по достоинству…
…Они знали – на поверхности земли сейчас день, если, конечно, серый полусвет, затканное черными, смертоносными тучами небо и шелестящая завеса Ливня могут так именоваться. Барельефный чертог остался далеко позади. Сильно разрушенная узкая винтовая лестница вела вниз. Ни площадок, ни ответвляющихся коридоров – исполинский штопор, ввинчивающийся в неподатливую плоть гор.
Тьму разгонял слабый свет одного-единственного факела. Их следовало экономить, хотя Сидри и Кан тащили на спинах изрядный запас. Но кто знает, сколько еще блуждать в потемках, прежде чем они доберутся до цели? И кто – или что – встретит их там?
– Тысяча, – вздохнула Тави. – Тысячу ступенек прошли. Сидри, куда ведет этот ход?
– Наконец-то соизволила спросить, – гном ухмыльнулся в бороду. – Я уж думал – не снизойдешь.
– А без дурацких шуток нельзя, гноме? – тотчас взорвался Кан.
– Ежели без шуток, доблестный, тогда останется только лечь да помереть от страха. Так вот, красавица, мы сейчас идем по старой жиле.., очень старой и странной жиле, тут находили алмазы, хотя это место ничуть не похоже на их гнездо. Лестница ведет с Перемычки в старые залы, первый уровень над копями. Нам вниз. Пройдем через копи, потом спустимся еще ниже.
– Куда же это? – невозмутимо полюбопытствовал Кан-Торог.
– Через Горячую штольню к плавильням. Оттуда через Узкий штрек.., и все.
– И все? – не поверил Вольный.
– Все, – недобро ощерился гном. – И пусть все твои вольные боги помогут нам пройти!
– Ха! Я-то думал… – Кан пренебрежительно махнул рукой.
– А вот погоди, дойдем, тогда и посмотрим, как ты запоешь, – посулился гном. – Там, знаешь ли, не все так просто. Это ведь только кажется – раз, два, и ты у копей. Три, четыре – в плавильной. А потом – оба! – и уже на месте. Так не бывает, – снова повторил он.
– Сидри, послушай, дорогой, – необычно ласковым голосом сказала вдруг Тави. – Для чего тебе эти пикировки? Завидуешь Кану? Или просто отводишь душу? Мы с тобой в одной лодке. Зачем тебе злить нас? Я не понимаю, прости.
– Не понимаешь? – глаза гнома недобро блеснули. – Или прикидываешься? Что ж, тогда скажем по-другому. Ты, красавица, – магичка, да не из простых, куда как не из простых, а не в Радуге. И, сдается мне, патента Семицветного у тебя тоже нет. Значит, по закону милостивого государя нашего, следует тебя сперва осиновым колом проткнуть – только так, чтобы не умерла! – а потом поджарить на медленном огне. Или отдать тебя Радуге, она еще что-нибудь позаковыристее придумает. Так? Или нет?
– Предположим, что так, – спокойно сказала Тави, беря за локоть разъяренного Кана. – Не пойму только, к чему ты клонишь, Сидри?