— Ответь же нашей гостье, — любезно подсказал Астрагор, излучая полнейшее дружелюбие.
Василиса осталась глуха и к его словам. Она продолжала смотреть на Рока.
— Девочка онемела от страха, — сделала вывод Мортинова, словно желая разрядить создавшуюся напряженную ситуацию, и со смешком откинулась на спинку кресла.
Но Астрагор «опечалился» поведением Василисы.
— Ты не любезна с гостьей, дорогая ученица, — задумчиво молвил он. — Есть личные обиды, а есть правила этикета, дипломатии… Юные совершенно не понимают толк в дипломатии. — Он притворно вздохнул. — Не правда ли, черноключница?
Василиса промолчала и на это, гадая, что за спектакль играет тут великий Дух Осталы. Неужели все это задумано для того, чтобы унизить ее, ведь всем присутствующим в этой зале известно, что Мортинова убила Белую Королеву, мать Василисы!
Астрагор терпеливо выжидал. Он вдруг показался Василисе до удивительного жалким — мелочным, злобным стариком, крадущим молодые жизни, и все лишь для того, чтобы и дальше сохранять свою власть, укреплять любыми способами и средствами. Что у него в дальнейших планах? Неужели он действительно хочет стать Властелином Времени, как говорил когда-то Астариус…
— Госпожа Мортинова принесла нам интересные новости, — вдруг произнес Астрагор. — Наши друзья эфларские советники хотят осчастливить нас визитом, чтобы снова пойти в Расколотый Замок и найти оставшиеся тайные Комнаты.
Василиса встрепенулась, невольно вперившись в Астрагора пристальным взглядом. Неужели она сможет увидеть друзей?! Или Астрагор не согласится на предложение эфларцев?
Но опасения оказались напрасными.
— Рок, придется тебе встретить наших гостей. Я… уезжаю.
Рок в удивлении взглянул на учителя, но тут же поклонился:
— Какие будут приказания, господин учитель?
— Всего лишь одно: за старшего назначается наш старый знакомый… золотой ключник. Хороший мальчик, которому можно доверить управление такой важной экспедицией.
Василиса пораженно замерла, как только до нее дошел смысл сказанного. Выходит, что кто-то еще не знает, кто скрывается под личиной Маркуса Ляхтича.
От нее не укрылось, что Елена занервничала: вот она закусила губу, в волнении провела рукой по груди, машинально потерла шею, ухватилась за сережку… Василиса невольно выхватила взглядом небольшое черное крыло у нее на шее — знак Ордена Непростых. Интересно, когда Елена решила принести в жертву своего любимого ученика? И на каких условиях? И что получила взамен?..
— Не пора ли дорогой черноключнице на занятия? — вдруг произнесла Елена, прерывая размышления Василисы. — Пусть подучит какие-нибудь эферы, чтобы не казаться абсолютной фейрой…
— Не твое дело! — неожиданно выкрикнула Василиса. Она вскочила, смерила часовщицу яростным взглядом и, не в силах больше сдерживаться, выкрикнула: — Не твое дело мне указывать! Ты убила мою маму! И все потому, что мой отец не любил тебя никогда и уже точно не полюбит! — Василиса перевела дух и снова выпалила на одном дыхании: — Надеюсь, тебе каждую ночь снится Марк и спрашивает, зачем ты так подло и мерзко поступила с ним, зачем лишила жизни!
Наступила гробовая тишина.
В глазах Рока промелькнуло смятение, Войт перестал улыбаться, а Шакл заинтересованно поднялся с кресла, выпрямившись во весь рост. Кинжал в его руках опасно поблескивал в свете каминного пламени. Астрагор прищурился, смотря на Василису с определенной долей любопытства, а вот Мортинова, похоже, еле сдерживалась.
— А-а-а-а! — вдруг взревела часовщица и, раскрыв в стремительном взмахе огромные черные крылья, метнулась к Василисе, намереваясь отвесить ей то ли сильную пощечину, то ли просто сбить с ног.
Но что это? Ладонь часовщицы застыла в нескольких сантиметрах от лица Василисы. Рок замер с поднятой часовой стрелой, вопросительно глядя на отца. Тот лениво махнул рукой, показывая, что одобряет остановку времени для госпожи Мортиновой.
Василиса же воспользовалась этим и, опустившись обратно в кресло, тут же отодвинулась назад вместе с ним. Она едва дышала от волнения, но все же была готова выхватить стрелу в любой момент. Когда время для Мортиновой вернут, она будет готова дать отпор.
— Никакой дипломатии, — коротко резюмировал Астрагор. — А я всегда говорил, что женщины — плохие союзники, слишком подвержены эмоциям. Но коварные враги, когда речь идет об их интересах…
Шакл вновь плюхнулся в кресло и, не обращая внимания на окружающих, принялся ковырять острием кинжала грязь под ногтями. Его неприятное лицо изображало глубочайшую скуку.
— Но бывают исключения… — продолжил Астрагор, словно позабыв о недавнем инциденте. — Хронимара, например, очень сильный союзник. Ей до сих пор подвластен сам Драголис… Рок, ты посылал приглашение этой заносчивой владычице лесов и долин?
Рок неожиданно улыбнулся. На Василису это произвело сильнейшее впечатление. Видеть улыбку на лице сына Астрагора было подобно лучу солнечного света, вдруг пробившемуся сквозь очень плотную завесу грозовых туч.
— Ровно двенадцать раз, — ответил он. — И ни на одно не получил ответа.
— Ну что же, в тринадцатый раз нам должно повезти, — хмыкнул Астрагор. — Не забудь добавить, что решительный миг приближается… Пусть выберет, на чьей она стороне.
— Выполню тотчас, господин учитель. Сразу после нашего совещания.
— Правильно, — одобрил Дух. — Ну что же, вернемся к остальному… Итак, что за мантиссу видела ты, черноключница? Ты же добралась до своей комнаты и наблюдала за родителями, не так ли? Считай это моим подарком за твою смелость прийти сюда, бросив друзей и родных. Я давно предвидел это и рад, что не ошибся в тебе.
Он улыбнулся Василисе знакомой самодовольной мальчишеской улыбкой, заставив ее поежиться. Да, девочка тоже помнила слова Духа, сказанные перед зачасованием Яриса: «Когда-нибудь ты сама придешь ко мне, черноключница». Неужели Астрагору так хорошо известно будущее? Василиса вспомнила Сеть, собранную Астрагором, о которой когда-то говорил ее отец. А если великий Дух Осталы и вправду может следить за чужими судьбами, заглядывая и в прошлое, и в будущее?
Задумавшись, Василиса и не заметила, что все остальные настороженно наблюдают за ней. К реальности ее вернуло ощущение тревожной тишины, будто бы сгустившейся вокруг нее плотным, непроницаемым коконом.
Черные глаза Астрагора пытливо изучали лицо ученицы. Может, он задал ей вопрос, а она и не слышала? Василиса чувствовала, что пылает под его взглядом — все лицо горело сильным огнем, и этот жар, словно быстрые ручейки раскаленной лавы, распространялся по всему телу.
— Я владею искусством тиккеровки с давних времен, черноключница, — вдруг произнес Дух. Его голос, вновь ставший сухим, неприветливым и злобным, выдавал в нем того, настоящего Астрагора. — И уверен, что за год ты не достигнешь и тысячной доли моего умения… Но ты смогла вызвать дыхание Времени для вечнолампы, а это очень старая вещь — прихотливая, своенравная, с трудом поддающаяся тиккеровке. Ты уже читала о душах вещей, черноключница, и знаешь, что каждая из них имеет не только свой временной коридор, но и знания, опыт, иногда — числовое имя. Вещи многое помнят о людях… Вечнолампа подчинилась тебе, а ты смогла догнать самую важную для себя мантиссу… Признаться, я удивлен. — Он посмотрел на Василису острым, пронизывающим взглядом, и той на какой-то миг показалось, что великий Дух Осталы уже знает о подарке Родиона Хардиуса, черной кружевной маске. Неужели он сейчас прикажет отдать маску? Но Астрагор погасил свой взор и продолжил: — Поэтому я дам тебе шанс показать, на что ты способна. Ты пойдешь в Расколотый Замок и попробуешь разгадать секрет Бронзовой Комнаты. Ты поняла меня?