Василиса шла последней; ей почему-то совсем не хотелось уходить, как будто она пропустила что-то важное, почему-то ускользнувшее от ее внимания. Вот и снова ей захотелось оглянуться напоследок и вовремя — она встретилась глазами с Николь.
Девочка сидела на самом краю бассейна, — кажется, на цифре XII. Она глянула на Василису внимательными серыми глазами, после чего аккуратно сняла венок с головы и — спустила его на воду.
— Василиса! — неожиданно окрикнула ее Захарра. — Идем же!
Оказывается, все часовщики уже давно вышли из комнаты.
— Поторопись, черноключница! — раздался громкий и неприятный голос Рока. — Ты задерживаешь всех.
Василиса сделала медленный шаг назад, не сводя взгляда с венка из алых маков, качающегося на «синей» половине воды. И вот что странно — тонкие стебли цветов вдруг начали расплетаться, осторожно выскальзывая из общей косички, алые лепестки побледнели и закрылись, превращаясь в упругие бутоны, листья уменьшились, пока не стали совсем крошечными…
А Николь зачерпнула воду рукой, сотворив волну — ставшие молодыми и слабыми стебельки беспорядочной кучей понесло на «зеленую» сторону воды. И вот с ними началась обратная метаморфоза — бутоны вновь раскрылись алыми лепестками, стебли свились в тугой венок. Василиса пристально взглянула на Николь — у нее появилась догадка, яркая и быстрая, как первый утренний лучик солнца, проникающий в окошко. Неужели это…
Венок продолжал кружить по зеленой воде, но лепестки алых маков неожиданно начали съеживаться, листья свернулись по краям, иссохли и почернели, скукожились и вдруг истаяли серым прахом.
Николь вопросительно глянула на Василису, и та молча кивнула.
Теперь она была совершенно уверена в «природе» этой загадочной воды. Скорее всего, синяя вода увела маковый венок в прошлое, поэтому стебли расплелись, цветы стали бутонами, а их листья «помолодели». А зеленая вода, наоборот, ускорила время — цветы завяли, потому что наступило неминуемое будущее, подошел к концу их жизненный срок.
Но откуда же Николь знает загадку воды из Бронзовой Комнаты? Секрет бесконечности, постоянного цикла… Главную тайну огонька Времени, вечно танцующего на перекрестке скрученной восьмеркой ленты, ровно посередине между прошлым и будущим.
— Огнева, тебе плохо? — вкрадчиво осведомился Рок прямо у нее над ухом.
Василиса вздрогнула и глянула на него невидящими глазами. Сын Астрагора внимательно оглядел помещение, особенно бассейн, но ничего не увидел — Николь исчезла, а от ее венка ничего не осталось.
— На что ты смотришь? — осведомился Рок, немного настороженный ее молчанием.
— Я никогда не видела такой удивительной двухцветной воды, — сказала Василиса, стараясь выглядеть простодушно-изумленной. — Она… завораживает.
Рок поморщился, не скрывая презрения.
— Ты задерживаешь всю группу, — процедил он, резко разворачивая Василису за плечи лицом к двери. — Твое счастье, что тебе удалось подчинить Бронзовый Ключ, иначе ты получила бы очень серьезное наказание за нерасторопность. Вперед!
Девочка послушалась, но шла медленно, все еще переживая радостное потрясение, и несколько раз Року пришлось подтолкнуть ее в спину.
Но Василиса даже не заметила его грубости, ее сердце пело от восторга — она разгадала тайну двухцветной воды из Бронзовой Комнаты!
Когда путешественники вновь оказались в Часовой зале, их сразу повели на совет к Астрагору. Миракл долго рассказывал о часовне Эфларуса и тиккеровке Бронзового Ключа, о бронзовых гравюрах и бассейне с сине-зеленой водой.
Василиса почти не слушала — она так устала, что глаза у нее слипались. Она встрепенулась только тогда, когда услышала слова Астрагора, — он произнес «бассейн с живой и мертвой водой».
— Мертвая вода возвращает прошлое, а живая — дарит будущее, — сказал он с оттенком превосходства вмиг побледневшему зодчему. — Мы займемся ее исследованием, но позже… А сейчас у меня есть к вам пару вопросов насчет одного нашего общего знакомого… Рок, уведи остальных.
Он лениво махнул рукой, и ребят вывели из залы.
Рок приказал Василисе немедленно идти в свою комнату, а сам увел куда-то Фэша и Захарру, даже не дав им всем попрощаться. В Маара тут же мертвой хваткой вцепился старик Фатум, умоляющий рассказать о том, как прошла экспедиция, и девочке ничего не оставалось, как последовать приказу Рока. Впрочем, Василиса была этому даже рада — она так устала, что, лишь добравшись до подушки, моментально провалилась в сон.
Целую неделю Василиса отрабатывала часовое превращение. С самого утра Рок запирал ее в пустой Каменной зале на полдня, а иногда и до самого ужина. С каждым разом превращаться в огнежара удавалось все легче, а вскоре и обратное превращение начало получаться быстро.
Находиться взаперти в одиночестве было неимоверно скучно, поэтому девочка подолгу кружила возле зеркала, рассматривая себя — птичку с ярко-синим оперением, — свою новообретенную сущность, но лишь мельком замечала быстрый цветной росчерк. Тогда она перелетала на каминную полку, откуда хорошо было видно черное гадательное зеркало в богатой золотой раме. Где-то раз в час оно ненадолго превращалось в картину, на которой среди учеников Астрагора Василиса с некоторым содроганием замечала не только Фэша и Захарру, но и себя — в темно-фиолетовом платье со строгим белым воротничком.
За все это время Василиса не видела ни Фэша, ни Захарру. На ее робкую просьбу — нельзя ли ей повидаться с друзьями — Рок так глянул на нее, что девочка решила пока что больше ничего не спрашивать. У нее сложилось впечатление, что их специально разделяют, чтобы они ни о чем не сговорились.
Зато вечером, после ужина, Василиса проводила испытания мертвой и живой воды. Она капала на уголек, вытащенный из камина, капельку воды прошлого — и он превращался в полено. Тогда она кропила его живой водой — и полено загоралось. Потом девочка попробовала разбить чашку на мелкие кусочки: вода прошлого соединила все части в целое, а вот живая произвела странный эффект: чашка вдруг покрылась трещинами и — рассыпалась на части. А на вечнолампу ни одна из чудесных вод вообще не подействовала.
Впрочем, Василиса решила отложить дальнейшие эксперименты — наверняка эта вода понадобится зодчему для исследования. Вот только добраться бы до него…
А ночью, во сне, продолжались встречи с Родионом Хардиусом: прадед вздумал научить Василису создавать собственных эррантий.
— Часовщик всегда должен иметь под боком несколько своих копий, — говорил он, внимательно следя за правнучкой, старательно раскручивающей тиккер у себя над головой, словно лассо. — Кто знает, когда и где понадобится помощь самого себя… Вот, пошли цветные мантиссы… Надевай маску и айда вон за той, убегающей — нам нужна самая сильная.
В результате Василисе удалось поговорить с собственной мантиссой и дать ей новое числовое имя — Ассил. К счастью, эррантия оказалась дружественной и теперь могла прийти в любое время, стоило лишь позвать ее по числовому имени, произнесенному наоборот.