Вжик – микрофон упорхнул к нему.

– Вероятно, потому, что они испытывают особое влечение к высоте? Вжик!

– Не думаю, – сказал я. – Они падают довольно часто, не реже других.

По выражению его лица можно было заметить, что он заинтересовался моим ответом.

– Тогда почему же они нанимаются в монтажники? Я пожал плечами и сказал:

– Думаю, так им приходится зарабатывать себе на жизнь. Это уже не подходит для телевидения. Глаза у репортера стали безразличными, и он сказал скороговоркой:

– Большое вам спасибо, офицер Лумис, – и отвернулся от меня, готовый перейти к какому-нибудь объявлению об очередной распродаже.

Пошел он к черту, и, чтобы испортить ему план-график, как только репортер снова открыл рот, я сказал:

– Пожалуйста.

А потом развернулся и ушел.

Я смотрел этот репортаж по телевизору, и оказалось, что они использовали только первую часть того, что я говорил. Остальное добавил от себя репортер. Когда я уже ушел, он так и стоял на фоне здания и верещал в камеру. Среди прочего он сказал:

"Рабочий встретил свою смерть тридцатью семью этажами ниже”. Такие вот любители точности эти кретины.

Не знаю, что говорил Пол, но он вообще не попал в репортаж. Он потом сказал, что это просто проявление антисемитизма.

ТОМ

Накануне вечером в нашем районе были схвачены два крупных члена мафии, и мы с Эдом оказались в числе шести детективов, которых назначили препроводить их в центр города нынешним утром. Это оказались действительно очень значительные мафиози, и было большой удачей, что их смогли выследить и поймать в таком крупном городе, как наш. Одного из них звали Энтони Вигано, а другого – Луис Самбелла.

Мы не знали, возникнут ли с ними проблемы. Вряд ли кто-то мог попытаться отбить у нас мафиози, но можно было допустить, что их враги начнут стрельбу, поскольку рядом с ними не будет личных телохранителей. Поэтому приняли все меры предосторожности, в том числе решили перевозить их в двух разных машинах без опознавательных знаков полиции с тремя офицерами в каждой.

В одной из этих машин на водительском месте ехал я, а Вигано находился на заднем сиденье, стиснутый с двух сторон Эдом и еще одним детективом по имени Чарльз Редди. Мы довезли их до места без всяких происшествий, а затем повели в комнату для допросов на четвертом этаже. Все было заранее подготовлено, так что у входа нас встретили два копа в форме и проводили до лифта, который уже ждал нас.

Вигано и Самбелла походили друг на друга: оба плотного сложения, толстомордые, с застывшим выражением презрения, которое приобретают люди, долгое время пользующиеся неограниченной властью. Одеты они были дорого, но, пожалуй, чуть вызывающе: слишком резкие полоски на ткани их костюмов, слишком крупные и блестящие запонки на манжетах. И на пальцах слишком много колец. Они благоухали, как парфюмерный магазин, и были совершенно спокойны и невозмутимы.

За время дороги никто не произнес ни слова, но теперь, когда мы находились в поднимающемся лифте, Чарльз Редди вдруг сказал:

– Похоже, ты не волнуешься. Тони. Вигано скользнул по нему презрительным взглядом. Если мафиози и задело то, что его назвали по имени, он не показал этого.

– Волноваться? – фыркнул он. – Я могу всех вас купить и продать, так чего же мне волноваться? Сегодня же вечером я буду дома, со своей семьей, и мне не придется терять четыре года в предварилке, пока закончат расследовать мое дело.

Никто ему не ответил. А что тут скажешь? “Я могу всех вас купить и продать”. Меня только и хватило на то, чтобы стоять и во все глаза смотреть на него.

Глава 6

В этот день у Тома и Джо был выходной, и оба находились дома. На кухне у Джо собрались гости по случаю дня рождения его дочери Джекки, которой исполнилось девять лет. В кухне, где крутились дети со своими мамами, было тесно, но это никого не угнетало. Очевидно, детям нравилась необычная обстановка, когда они оказались стиснутыми со всех сторон, а матери усиленно занимались готовкой, отчего испытывали своеобразное удовольствие.

Джо прислонился к дверному косяку, наблюдая за ними с легкой усмешкой. Его изгнали из этой суматохи и грязи, которую развели детишки, но ему нравилось смотреть на раскрасневшихся женщин, которые пытались организовать какую ни на есть трапезу. День выдался жаркий, в тесной кухне было душно, и все оделись очень легко. Женщины выглядели чрезвычайно соблазнительными и сексапильными с прилипшими ко лбу волосами, блестящими лицами и промокшими от пота на лопатках платьями.

Джо пустился в одну из своих фантазий. Ему представлялось, как он ловит взгляд одной из запыхавшихся женщин и приглашающе кивает ей, а она пробирается к нему и спрашивает:

– В чем дело?

– Телефон, – говорит он.

– Меня? – спросит она.

– Да, возьми трубку в спальне.

Он усмехнулся, придумав это предложение, так оно ему понравилось.

И они направляются в спальню, где она поднимает трубку, подносит ее к уху и растерянно оборачивается к нему:

– Там никого нет...

А он усмехается ей, а может, даже и подмигивает, и говорит:

– Я знаю. Что скажешь, если мы немного отдохнем?

И тогда она улыбается в ответ, смотрит на него и спрашивает:

– Что ты имеешь в виду, Джо? А он говорит ей:

– Ты знаешь, что я имею в виду.

И он укладывает ее на кровать и занимается с ней любовью.

Все это очень ярко представлялось ему, когда он стоял прислонившись к притолоке, изгнанный из кухни, чтобы не мешал детям праздновать день рождения.

Том решил на этот раз войти с парадного входа, потому что знал, что праздник будут отмечать на кухне и, конечно, Джо постарается находиться подальше от шумной возни детей. В поисках друга Том обошел весь дом и страшно удивился, обнаружив Джо именно у кухни, откуда вырывались волны духоты и веселого гогота.

Том дернул его за локоть. Джо, который всей душой наслаждался лицезрением праздника и своими фантазиями, бросил на него недовольный взгляд и не шелохнулся, но Том настойчивым кивком дал ему понять, что хочет поговорить. В свою очередь Джо мотнул головой в сторону кухни, как бы говоря, что предпочитает остаться на своем месте и наблюдать за вечеринкой, но Том убедительно тыкал пальцем в направлении гостиной, и наконец Джо сдался и пошел за ним.

Оказавшись в гостиной, куда почти не долетали шум и смех из кухни, Джо спросил:

– Ну, что там у тебя?

Взволнованный Том проговорил свистящим шепотом:

– Я его нашел!

– Кого нашел? – раздраженно спросил Джо. Том торжественно поднял палец и ухмыльнулся:

– Одна половина сделана! Я решил нашу проблему наполовину. Джо доставил себе удовольствие помучить приятеля, делая вид, что не понимает его: