– Смотри сам, мэтр Аттель. – Фесс провёл раскрытой ладонью над камнем. Конечно, это не Источник магии, но какое-то отражение изначальной мощи там должно было сохраниться…
На стенах мастерской, среди развешенных там инструментов, готовых изделий заплясали языки бешеного огня. Из ладони некроманта протянулся короткий алый клинок. Фесс шагнул к лежащей на верстаке крице, провёл над ней огненным лезвием, и слиток металла распался на две аккуратные половинки.
– Теперь ты понимаешь? – Фесс спрятал камень и скрестил руки на груди. Проделать такой фокус не так уж и сложно, он требует больших сил, но с точки зрения применённых заклятий – ничего особенного.
– Гм… – проворчал Аттель. – Ну, ладно, по доброте моей… всё через неё страдаю… давай сюда безделку.
Но руки его предательски дрогнули, когда он принял от некроманта драгоценность дракона.
– Так что нам надо?… ага, ага, не отвечай, сам вижу, ты только всё запутаешь, – бормоча что-то себе под нос, Аттель обошел Фесса кругом, беззастенчиво его рассматривая.
– Ну а вы чего стоите? – прикрикнул он на помощников. – Живо, метр мой сюда! И писало!
Подручные гномы с топотом бросились в разные стороны. Один приволок портновский метр, самый обычный, другой подал Аттелю восковую дощечку и острый стил.
– Вытяни руку-то, – распорядился мастер, после чего принялся деловито и во всех подробностях записывать результаты промеров: от кисти до плеча, от локтя до кисти, и так далее и тому подобное. Фесс никогда не слышал, чтобы перед изготовлением мечей оружейник снимал бы мерку, однако молча повиновался.
Аттель вертел его, словно куклу, покрыл мелкой цифирью две вощаницы и только после этого удовлетворился.
– Сделаем ему фальчион. Заготовку, правда, придётся с самого начала ковать. Время потребно. А потом ведь ещё точить. И тебе, мэтресса, время тоже надобно.
В другой раз Фесс лишь пожал бы плечами – мол, работайте, сколько нужно. В другой, но не сейчас. Нельзя долго задерживаться на одном месте, нельзя долго говорить с одними и теми же собеседниками. Он избавился от рунного меча, но кто знает, на что в действительности способны маски, кто им служит?..
– Долго некроманту тут оставаться нельзя, – словно услыхав его мысли, заметила Эйтери. – Нельзя, поверь мне, мэтр Аттель. У тебя же наверняка есть что-то в запасе!
– Нельзя, это верно, – неожиданно согласился старый гном. – Ладно уже… по доброте моей… – снова завёл он старую песню. – Посмотрю, может, и найдём чего. Я тебе весточку пошлю, мэтресса. Ты пока свои снадобья готовь. Тебе ведь – не мне – опасность грозит…
Фесс не успел спросить «какая?» – гнома крепко схватила его за рукав, призывая к молчанию.
– Благодарим тебя, мэтр, – склонила голову Эйтери. – Буду ожидать от тебя весточки. Идем, Неясыть.
* * *
– О какой опасности он говорил? – вцепился некромант в гному, едва только мастерская Аттеля осталась позади.
– О какой? – остановилась гнома. – Аттель – не только искусный кузнец, Неясыть. Он ещё и волшебник, хотя сам колдовство терпеть не может и считает, что от него всё зло.
– Нельзя сказать, что он уж очень далёк от истины, – проворчал некромант.
– Неважно, – строго сказала Эйтери. – Он почувствовал за твоими плечами тень… и теперь, я думаю, будет работать день и ночь без отдыха, чтобы только ты убрался поскорее из наших владений. Он прав: заново ковать заготовку фальчиона – на это ушли бы месяцы. Их у нас нет. Ни у меня, ни у тебя. Я помогаю тебе, Неясыть, но я должна думать и о цене этой помощи. Боюсь, как бы она не оказалась чрезмерной.
Наступило неловкое молчание.
– Прости, некромант, – гнома слегка тронула его локоть. – Ничего личного. Не хотела тебя обидеть. Но уж слишком могуча Тень… Надеюсь, ты меня поймёшь.
– Не волнуйся, Сотворяющая, – глухо отозвался Фесс. – Пойму, конечно же. Иначе и быть не может.
Неясно только было, как Аттель за столь короткое время сумеет сделать и фальчион, и глефу. Фесс спросил об этом гному.
– Аттель на всё способен, – отозвалась она. – Он ведь понимает, кто ты такой. Не думай, он теперь от наковальни не отойдёт, пока всё не управит.
Ночь Фесс провёл в пустой пещерке, куда стараниями Эйтери доставили и одеяла, и припасы, так что спал Фесс, можно сказать, с комфортом. Правда, некроманта всё время мучили какие-то смутные, непонятные видения. Он вновь видел себя во главе исполинской армии мёртвых, за плечами его развевался чёрный плащ с кроваво-огненной каймой.
Его пробудил звон колокола – так гномы начинали свой день. Не успел Фесс привести себя в порядок (для чего в глубине пещерки рачительные гномы устроили все необходимые приспособления весьма оригинальной конструкции), как на пороге бесшумно возникла Эйтери.
– Аттель прислал заготовку, – без всяких предисловий сказала гнома. Голос у неё был усталым, вид тоже: судя по красным глазам и набрякшим мешкам под ними, она не спала всю ночь.
– Клинок уже заточен. Осталась моя часть. Идём, к руке приложишь, – позвала она некроманта. – Думаю, Аттель вчера всех поднял, кого только можно. Украшения они, конечно, сделать уже не смогли. Надеюсь, ты не в претензии.
Некромант не был в претензии.
«Заготовка» лежала на девственно чистом «лабораторном» столе, замотанная в несколько слоёв просмолённой кожи. Гнома нетерпеливо распустила завязки.
Фесс не смог сдержать восхищённого вздоха. Ещё Кэр Лаэда неплохо разбирался в клинках, Фесс имел более чем обширную практику в Мельине; и сейчас он с первого взгляда понял, что оружие великолепно. Широкий и длинный, почти как эсток, с полутораручной рукояткой; правда, при этом довольно-таки увесистый. Даже, пожалуй, слишком увесистый. Некромант привык к куда более лёгкому оружию, он всегда старался брать ловкостью, а не силой. Фесс крутанул фальчион над головой – тяжеловато, ох тяжеловато, не под человеческую руку сделано.
Едва ли гномы специально переутяжелили клинок. Значит, так надо. Значит, придётся поупражняться.
Конечно, если он заточен как бритва, то выходить с ним против воина в тяжёлых доспехах не слишком-то разумно…
– Он разрубит, вернее, разрежет конский волос, – заметила гнома. – Я нанесу на него руны… но помни, что этот меч против живых будет не сильнее и не действеннее самого обыкновенного клинка. Тяжёлый, неудобный… Ничего не сделаешь, оборотная сторона губительности для неупокоенных. Как я тебе и говорила. Не получилось… Времени нет долго над этим колдовать; так что против живых…
– Против живых другое найдётся. – Фесс нетерпеливо облизнул пересохшие губы.
– Верно, – кивнула гнома. – А теперь…
– Мне уйти? – напрямик спросил некромант.
– Да. – Эйтери не опускала глаз. – Моя магия – для меня и моего народа, Неясыть. За тобой слишком страшная сила, чтобы я выходила на бой с нею в одиночку.