— Ладно, — обратился Бугер к шерифу, — давайте заберем старого мошенника в каталажку. Мы ведь не обязаны тут сказки слушать?
— Постойте, ребята, — ответил шериф. — Здесь пахнет еще какой-то гадостью. Мне это не нравится.
Дядя Сагамор, казалось, на все это не обращал внимания. Он сел на ящик, скрестив ноги.
— Присядьте, шериф, — предложил он, — я вам расскажу про нашу идею. Будучи, так сказать, в органах власти, вам, конечно, интересно будет узнать про новые методы, а мы с Сэмом не те люди, чтобы держать в тайне, как получить выгоду от свиней и…
— О Боже, — пробормотал Отис.
— Как я на это наткнулся? — продолжал дядя Сагамор. — Как-то раз смотрел я эти женские журналы у Бесси. Ну, вы знаете, сколько там всякой чепухи: и как отловить мужа, и как его удержать, и про завивку волос и всякие там корсеты. Ну и наткнулся я на фото очень толстой дамы. Ничего смешного в ней не было — до того она была толстая, что ни о каком замужестве, естественно, речи быть не могло. И тут же было другое фото — ее же, только она уже была кожа да кости, но счастливая до невозможности. Похоже, жирела она потому, что ела больно много сахару. Ну и меня как вдарило. Если такое случается с людьми, почему не получится со свиньями? Давай им много сахару — и они разжиреют на славу.
— Понятно, — тихо произнес шериф. — Светлая мысль — накормить свинью на двести долларов сахаром, чтобы она разжирела, и потом продать за восемьдесят. Одно меня удивляет…
— Что же? — заинтересовался дядя Сагамор.
Шериф ткнул пальцем ему в лицо и гаркнул:
— А где же свиньи, которых ты собираешься кормить?
— Видите ли, шериф…
— Здесь нет ни одной, Сагамор Нунан! И ты это знаешь, И никогда не было.
— Но, — удивился дядя Сагамор, — вы разве не видали загона, что построил Марвин? Да вон он!
— Вижу, он пуст.
— Ну, это пока мы не добудем нужных свиней, шериф. Собственно, мы с Сэмом последние дни их искали. А это требует времени. Тут спешить нельзя.
И он пустился в пространные рассуждения о свиноводстве, кормежке и тому подобном.
— Сагамор Нунан! — взревел шериф. — Это самогон!
— Тут мне всегда приходит на ум Бессин дядюшка Бродес, — продолжил дядя Сагамор, — когда он купил на ярмарке ту чертову наглую свинью. Бедный дядя Бродес с ней и так и сяк — лишь бы подружиться, а она — ну ни в какую. Окрысилась на все семейство. И кто только не советовал ему, что предпринять…
Шериф только отфыркивался.
— В конце концов все семейство перессорилось, — продолжал дядя Сагамор. — Тетушка Делия прямо-таки взорвалась и…
— Долго мы еще будем слушать всю эту ахинею? — вышел из себя Бугер. — Надеть на него наручники, забрать самогон и…
— Тихо! — скомандовал шериф. — Погоди. Теперь мне все ясно как день. Это именно то, чего он от нас ждет.
— То есть?
— Вот ты и пошел у него на поводу! — продолжил шериф, тяжко вздыхая. — Ну, привезешь ты его, а дальше что? С чем ты приедешь — с горячей водой, зерном и сахаром? Нет закона против того, чтобы человек смешивал все это, ежели он того желает. Перегонного аппарата мы не нашли, вся эта дрянь еще не перебродила. Ну и как ты докажешь, что это самогон? Окружному прокурору он скажет, что это свиное пойло. Сейчас тут, на месте, мы видим: свиней нет, а когда они пошлют кого-нибудь сюда посмотреть, они тут будут! Сотни! И не спрашивай меня, как он это сделает, сидя в тюрьме. Мы станем посмешищем, потому как отберем жратву у этих свиней, помирающих с голоду. И на нас накинутся всякие там человеколюбивые общества с обвинениями в незаконном аресте и…
— Так вы правда думаете, что это свиное пойло? — вопросил Бугер.
— Разумеется, нет, — отрубил шериф. — Из этого он сделает самогон! А для этого ему нужен перегонный аппарат, и мы должны его отыскать! — Шериф утерся своей шляпой, потом швырнул ее на землю и пнул. — На этот раз ты перехитрил сам себя, Сагамор Нунан! У тебя где-то здесь перегонный аппарат, и мы собираемся его найти! Судя по прошлому опыту, Бог знает, где ты его прячешь. Может, в дупле дерева, а может, ты носишь складной аппарат в своей одежде, или зарыл его в землю, или утопил в озере. А может, ты даже ухитрился запрятать его в собственного мула.
Но мы его найдем! Ей-богу, ты отправишься в тюрьму, хотя бы это и стало моим последним земным деянием!
Подобрав шляпу, он криво нахлобучил ее и направился к машине. Бугер и Отис последовали за ним, и машина запылила вдаль. Покачав головой, дядя Сагамор испустил вздох:
— Уж больно он волнуется, этот шериф. Все-то мечется, словно у него шило в заднице.
— Очень он обескуражился, — добавил папаша, — оттого, как мы, мол, станем готовить самогон из этой свиной еды.
— А мы ведь не станем, Сэм, верно? — Дядя Сагамор прицелился и сплюнул табак на ящерку. — Как можно спрятать перегонный аппарат, да еще в год выборов? Да при всех его ищейках? Нелогично как-то получается…
Слухи ширились. Повсюду в округе заинтересовались новым бизнесом дяди Сагамора. К тому времени как они с папашей наполнили все бочки, у нас побывало еще три машины, битком набитые народом. Все они глазели на мешки с сахаром и бочки и не верили глазам своим. Шушукались, качали головами и уезжали. А на другой день стали приезжать совсем другие гости.
Когда я проснулся, папаша с дядей Сагамором опять собрались уезжать. Они заплатили мне за первый день и наказали продолжать.
— А вы свиней ищете? — спросил я.
— Да, — отвечал папаша. — Может, мы не вернемся до завтрашнего вечера. Подобрать свинью для научного эксперимента — задачка не из легких.
Не прошло и двадцати минут после их отъезда, как показалась первая машина. И кто, вы думаете, там был? Минифи Кудрявый. Я как раз принялся за кукурузу, как услыхал музыку, и появилась красно-белая машина с громкоговорителями. А за ней еще. Вышел Кудрявый — в своем белом костюме, красном галстуке и большой белой шляпе. Поглядел нагло на, ряд бочек.
— Здорово, малец! — крикнул он мне. — А где же весельчаки?
— Если вы про папашу и дядю Сагамора, то они поехали покупать свиней.
Он подошел и приподнял один из мешков с сахаром, лежавший на бочке.
— Искренне надеюсь, что они найдут что-то, прежде чем вся эта чудная пища испортится, — сказал он. — А то уж малость пузырится.
Из другой машины вышли двое: первый, водитель, был большой, краснолицый и важный, в льняном костюме, панаме и в очках. У другого, помоложе, висел через плечо большой фотоаппарат. Большой так и просверлил меня взглядом, а потом подошел к Кудрявому и воззрился на бочки.
— Это позор! — воскликнул он. — Мы станем посмешищем штата. Шериф тут стоит и смотрит, как разливают самогон!