Никитин выпил свою рюмку и исподтишка бросил презрительный взгляд в сторону штабиста, подумав: уж чья бы корова мычала, а твоя бы молчала. Он знал, что этот представитель штаба, как и многие другие высокие чины, которые сидят в кабинетах министерства обороны, своего не упустят. Там, за Ермолинским аэродромом возвышаются роскошные особняки, которые понастроили генералы и перевели недвижимость на жен и тещ. Ему, Никитину, хорошо было известно, что возводились эти дачи далеко не на офицерское жалование. Чем же он в таком случае хуже. До пенсии рукой подать, а карманы пусты. А ведь и ему хотелось позаботиться о своей старости. Десяток-другой коммерческих рейсов помогут снять вопрос о нищенской пенсии с повестки дня.
В это утро Никитину не сиделось в кабинете, и он в который раз решил спуститься к связистам и поинтересоваться, не меняется ли к лучшему погода в Баку. Не дай Бог, нагрянет проверка, и тогда ему, Никитину, несдобровать. За заполненный «Мерседесами» ангар и за «Антей», выброшенный на улицу, можно лишиться не только должности, но и звания, а за сотрудничество с фирмой, которой он, Никитин, был вынужден подчиниться, легко было угодить надолго в места не столь отдаленные. Не раз в своей жизни полковнику Никитину приходилось рисковать своей головой, но до назначения начальником аэродрома никогда не приходилось рисковать честью офицера.
– Да поможет мне Бог! – вздохнул Никитин и в который раз отогнал от себя мысли о том, что кто-то специально навел военную прокуратуру на его объект.
Тянуть с «девяносто девятой» не имело больше смысла. Нет, с ее угоном были связаны не какие-то технические или охранные трудности, а полные карманы наличности и, как на Руси говорят, матушка-лень. Он откладывал угон со дня на день только потому, что знал: особого труда и риска с экспроприацией этой машины у законного хозяина не будет. И еще он знал, что хозяину, молодому человеку, эту тачку подарил отец в день его двадцатидвухлетия.
Он заставил себя подняться, свесил ноги с постели и сладко зевнул. «Хорошо, – уговаривал он сам себя, – вот сейчас оденусь, умоюсь, выпью кофе, поеду к знакомой стоянке и пригоню „девяносто девятую“». Всего-то хлопот: дождаться, когда хозяин выведет из своей «ракушки» машину, прокатиться за этим нуворишем до первого кафе или дома друга и, когда тот оставит автомобиль на стоянке, достать свой брелок, отключить сигнализацию, вставить свой ключ в замок зажигания и… перегнать «девяносто девятую» в отстойник.
О брелоке и ключе от замка зажигания он побеспокоился еще три недели назад, когда этот молодой человек, по всей видимости, сын «нового русского», приезжал к ним в автосервис, чтобы установить на новенькой машине люк и электроподъемники стекол. Он определил, что нуворишу не очень-то хотелось терять весь день в сервисе и ждать, когда автомастера закончат работы по установке. Нетерпеливый молодой человек, выкурив пару сигарет, в конце концов бросил ключи от машины автослесарю и, поймав около ворот такси, испарился в неизвестном направлении. И пока слесари занимались своей работой, он несколько раз обошел автомобиль. Ему нравилась эта светло-зеленая машина. К тому же он помнил, что и в фирму как-то поступал заказ от клиента на «девяносто девятую» именно такой окраски. Он незаметно от глаз слесарей вынул ключи из замка зажигания и, повертев в руках брелок от охранной сигнализации «Престиж», определил, что в эту систему можно легко дописать в память центрального блока еще один брелок. На «девяносто девятой» стояла далеко не новая система сигнализации, которая помогла бы определить хозяину машины, что в центральный блок влезали посторонние личности и перепрограммировали его на работу с добавочным брелоком.
Он положил брелок с ключами в карман и, пока слесари занимались установкой электромоторчиков в двери автомобиля, прошел к дальнему верстаку. Изготовить дубликат ключа для него было парой пустяков.
Нувориш приехал принимать работу в конце рабочего дня. Владелец «Лады» был не один. Под руку его держала совсем еще молоденькая девчонка в узких кожаных брюках. Они уселись в машину и, веселясь, принялись нажимать на кнопки электроподъемников. Когда заказчик расплатился с бригадиром по счету и «девяносто девятая» двинулась к выездным воротам, ей в хвост пристроилась вишневая «восьмерка». Он проводил молодую пару до самого дома, дождался, когда закрылись на замок ворота «ракушки», и только потом с чувством добросовестно выполненной работы поехал отдыхать. В ящике для перчаток его машины валялись ключи и брелок от «девяносто девятой». Он решил не спешить с завершением этой операции. Ведь нувориш в таком случае при объяснении с милицией мог бы назвать адрес автосервиса как один из вариантов случившегося угона. Правда, и откладывать операцию на более долгий срок он тоже не собирался. Он понимал, что у таких владельцев новые тачки очень быстро теряют свежесть и легко превращаются в передвигающуюся груду железа. А клиенты при покупке даже краденых машины по сниженным ценам не всегда отдают предпочтение битому хламу.
…Он еще раз зевнул, сунул ноги в тапочки и пошел в ванную, думая о том, что последний день месяца – самый лучший, для того чтобы подчистить все свои дела.
Через полчаса он подъехал к знакомой «ракушке», где стояла «девяносто девятая», но при взгляде на гараж его лицо тут же вытянулось от изумления. Еще не было и девяти часов утра, а его «клиент» уже побывал здесь и, по всей видимости, оседлал своего «железного коня». Второго замка в петлях гаража не было. «Значит, сегодня не судьба», – подумал он, но для очистки совести решил подъехать к подъезду дома, в котором жил нувориш. Мало ли как бывает: возможно, что-нибудь забыл и заскочил в квартиру. Он въехал под арку и завернул во двор дома сталинской постройки. Судя по всему, это был день сюрпризов, и его лицо вытянулось от изумления во второй раз. Светло-зеленая «девяносто девятая» действительно припарковалась во дворе. Но… была украшена разноцветными лентами. Рядом стояло несколько дорогих иномарок, также празднично разукрашенных лентами и бумажными цветами. Около самого подъезда с открытыми дверями красовался длинный лимузин, на крыше которого были закреплены два массивных обручальных кольца, а на бампере восседала огромных размеров кукла Барби.
Он медленно проехал мимо длинной свадебной автокавалькады и остановился в конце двора. «Черт подери, – сплюнул он, – весь день пошел насмарку».
В зеркало заднего вида он разглядел, как из подъезда выпорхнул его клиент в черном фраке с бабочкой на шее. Под руку его держала та хрупкая девчонка, которая приезжала в автосервис. Вместо узких кожаных штанов на ней было пышное белое платье с глубоким декольте. Остановившись около подъезда, нувориш подхватил свою невесту на руки, и с трудом сделал несколько шагов к лимузину. К ногам молодоженов кидали охапки цветов. Несколько человек снимали молодых на видеокамеры.
Глядя, как гости и молодожены рассаживаются в автомобили, он подумал о том, что на его свадьбе, скорее всего, никогда не будет такого крутого лимузина, гости не станут кидать дорогие букеты к ногам, и с разных сторон не будут стрекотать видеокамеры. По одной простой причине: даже если бы он решил воспользоваться услугами длинного лимузина, то у его гостей и знакомых – это уж точно – просто не было ни «Мерседесов», ни «Ауди», ни денег для роскошных роз и орхидей, которые бросали под ноги молодым в этом дворе.