– И ты хочешь сказать, что сейчас мы там, где больше этого мира?
– Молодец, усек. А коли так, то можем и снова больше на Земле оказаться. Но главное, ковать твою медь, мы все равно в Зоне. А это значит…
– Нужно кидать камни? – высказал предположение тохасианин.
– Это тоже. Но еще важней – надо не забывать об этом и держать нос по ветру.
– Зачем его по ветру держать? – удивился Теонг. – Да и нету здесь ветра…
– Кстати, да, – завертел головой Сом, потом облизал и поднял палец. Немного подождав, сделал заключение: – Полный штиль, солить твою плешь. Ты не заметил, здесь с самого начала так было?
– С тех пор, как мы вышли из туннеля, – ни дуновения, – подтвердил тохасианин.
– Уверен?
– Уверен. В нас чувство ветра заложено, вероятно, на генном уровне. Крылатым предкам это было жизненно важно – они ведь летали.
– Эпический опус! Тогда что получается? Ветра здесь нет, солнце как лампочка… Что-то мне это совсем перестало нравиться, валять твою кладь.
Теонг не сразу нашелся с ответом. С одной стороны, он был уже почти уверен, что они с землянином попали в мир Розы. С другой, версия Сома о Зоне как о связующем звене между Землей и миром этой самой Зоны – для удобства он для себя назвал его Мизоном – тоже не казалась ему лишенной смысла. В конце концов, Зона как раз и могла быть проходом, только более обширным, чем обычные, и с некоторыми особенными свойствами. Например, это был не просто временный проход, а устойчивая, постоянная общая область, не просто соединяющая два мира, но являющаяся как бы составной частью обоих этих миров сразу. А поскольку свойства самих миров могли отличаться друг от друга весьма сильно, то и могли возникать всякие… как там Сом их называл?.. аномалии.
Теонг пошел в своих рассуждениях дальше и попытался объяснить неподвижность солнца и отсутствие ветра. Ведь мир Земли и мир Мизона могли иметь разную скорость течения времени. А почему нет? Даже крылатые предки не продвинулись в изучении свойств Времени настолько далеко, чтобы однозначно сказать, что же это такое. Так вот, если предположить, что в мире Мизона эта скорость относительно земного времени во много раз быстрее, то сейчас, если, выражаясь словами сталкера, они «там, где больше этого мира», сам окружающий мир – его «декорации», «наполнение» – это Мизон, а «глобальные» величины, такие как атмосфера, светила и тому подобное – из мира Земли. Потому и солнце неподвижно, и воздух не движется.
Правда, такое «наслоение миров» не объясняло, каким же образом в этот «слоеный пирог» попал Тохас. Хотя, опять же, почему нет? Кто сказал, что в этом «пироге» только два мира? И вообще, что, если это и есть та самая пресловутая Роза Миров? Что если так обожаемая Сомом Зона – лишь частный случай этого вселенского образования? И перемешаны в ней не два мира, а три, восемь, сто, тысяча?..
У тохасианина даже голова закружилась, когда он попытался все это представить.
– Ты чего? – заметил его состояние сталкер.
Теонг поделился с ним своим предположением, и землянин, наморщив лоб, крепко задумался. Впрочем, на это не ушло очень уж много времени. Его лоб снова разгладился, а лицо расплылось в улыбке.
– Так это значит, что тут мы можем хоть месяц прохлаждаться, а на Земле и минуты не пройдет?
– Может, и секунды не пройдет, кто знает, – кивнул тохасианин.
– Йодистый калий, так значит, я все равно успею спасти Кота с Ребусом, когда мы выйдем туда, где Земли больше, чем этой срани?
– Если эта теория верна, то получается так, – снова кивнул Теонг.
А потом… Потом ему подумалось о таком, что перехватило дыхание и быстро-быстро застучало единственное сердце. Ведь если скорость течения Времени у разных миров может быть разной, то почему не может отличаться и его направление? И что, если на Тохасе время движется в обратную относительно здешнего сторону?.. Тогда, если они найдут место, где «больше Тохаса», то он сможет вернуться в родной мир, где еще жив отец!
Он понимал, что вероятность этого ничтожно мала, но все же у него появилась хоть какая-то надежда, и настроение заметно улучшилось. Однако делиться этим с землянином Теонг все же не стал.
А сталкер сделал новый вывод:
– Так, значит, валять твою кладь, нам не обязательно назад в гору переться? Ведь мы и тут можем выйти туда, где Земли больше?
– Получается так, – согласился тохасианин. И снова на всякий случай добавил: – Если наша теория верна.
– Пусть будет верна, – насупился сталкер. – Иначе, ковать твою медь, я могу не успеть к ребятам. А тогда…
Договаривать он не стал, лишь обреченно махнул рукой. А потом они с Теонгом договорились (хотя говорил в основном Сом, тохасианин лишь молча кивал) считать, что по-прежнему находятся в Зоне, а потому вести себя будут соответственно, то есть предельно осторожно. Назад к туннелю пока не пойдут. Для начала найдут воду и чего-нибудь пожрать, потом «пошарятся» в окрестностях (как минимум, дойдут до леса), а если уж не получится в ближайшее время (сталкер отвел на это сутки) попасть на Землю (или на Тохас, подумал Теонг), тогда, сделав запас продуктов и воды, вернутся к туннелю, как и планировали ранее.
Фир неотрывно следил за происходящим в видеопузыре действом, то и дело внося в события коррективы. Он был настолько поглощен работой, что не замечал стоявшего за спиной Нюда, пока тот не заговорил.
– Интересная теория, – хмыкнул старший сценарист.
Фир от неожиданности вздрогнул, быстро оглянулся, но тут же снова вернул взгляд на пузырь.
– Да, – сказал он. – Хотя я, если честно, не особо вслушивался. Как-то не до этого.
– Как это не до этого? – удивился начальник. – Ты должен быть в курсе происходящего! Как же ты будешь работать?
– Я в курсе происходящего, – попытался вывернуться сценарист. – Я ведь слежу за событиями. А всякие там разговоры…
– Ну, скажу я тебе, тут ты не прав! Разговоры могут быть разными. Может, они сейчас договариваются, как быстрее и лучше покончить с собой. Ты на них планы строишь, сценарий разрабатываешь, а они – брык! – и конец игры. Досрочный. Или, вон, они у тебя назад повернуть хотели. Тебе это надо?
– Мне не надо, – поморщился Фир, – но они не собираются кончать с собой. А назад я бы их в любом случае не пустил. Я ведь главное слышу. А вот ерунду всякую – соленую лысину, медь, кладь и прочую лабуду – пропускаю.
– И теория наслоения миров для тебя лабуда?
– А разве нет? Я-то ведь знаю, что никакая это не Зона, а павильон.
– Кстати, насчет павильона, – нахмурился Нюд. – Теория-то у них не на пустом месте родилась. С солнцем и ветром – это уже мы лопухнулись. Не мешало бы и впрямь сделать «светило» подвижным. И ветерок добавить.
– Лишние усложнения до добра не доводят, – буркнул сценарист. – Возрастет вероятность поломок оборудования, внештатных ситуаций. Зачем нам лишние неприятности? Раньше на это никто внимания не обращал.