Глупо! Трое профессиональных воинов упустили одну девицу. Как в глаза людям смотреть? Ладно, не трое, а двое, но все равно… Но с другой стороны, на кону стояла жизнь Михаила. Его же спасать надо было! Хотя, если бы не его окрик…
– Как знаешь. Мог бы отдыхать, – но Денис лишь досадливо махнул рукой.
Выйти сразу не получилось. Петр с четверть часа докладывал кому-то результаты разведки, выводы, другие важные факты. Информация пропасть не должна; раз человек вновь выходит за пределы безопасных стен, значит, обязательно надо передать ее тем, кто сумеет воспользоваться сведениями в случае невозвращения разведчика. Мало ли…
В обратный путь пустились не одни. Еще две двойки воинов при автоматах, повинуясь приказу незнакомца, явно имеющего право их отдавать, послушно присоединились к поисковикам. Да еще нео тоже пустились в обратный путь.
– Вы направо, вы налево, – распорядился людьми Петр. – Брраг, ты пройди вдоль проспекта. Встретишь девушку, захвати, пожалуйста, живьем. Она очень нужна. Только будь осторожнее. Она дерется хорошо.
– Брраг встретит – Брраг поймает. Брраг дерется лучше всех!
– Ну, с Богом!
После памятного двора все разделились. Лина, если была до сих пор жива, могла оказаться где угодно. В принципе, беглянке было достаточно запрятаться в любой подвал, в любую квартиру, и хоть двадцать раз пройдешь мимо, а не заметишь. И тем более не играл роли численный перевес. Вдвоем ли обнаружишь пленницу, вшестером, – разницы особой не будет. Денису невольно вспомнились петляющие незримые тропы, по которым приходилось идти гуськом. Воистину, не в многолюдстве сила! Но получалось, безопасных маршрутов немного. Иначе смысл монахам возвращаться труднейшей дорогой?
Как и подумал дружинник, себе Петр оставил их прежний маршрут. Проказница-ночь пыталась обмануть людей, меняя очертания предметов, да еще луна временами пропадала за появившимися некстати облаками, и в одиночку Денис вряд ли повторил бы недавно пройденный путь. Особенно часть, идущую через парк; там он точно бы во что-нибудь влетел. Когда все ориентиры – лишь деревья, да и те скрытые мраком, обязательно рано или поздно повернешь не там и не туда.
Вначале разведчики двигались довольно бодро. Вот и двор, где произошло нападение. Но дальше-то что? Куда убежала девушка? А может, убедилась, что погони нет, и затаилась до рассвета? Но что ей даст рассвет?
Сплошные вопросы без единого ответа…
Над головой стремительной тенью промелькнул рукокрыл. Два ствола взметнулись вверх, но летающий хищник по каким-то причинам не заинтересовался людьми. Вдали кто-то отчаянно взвыл и мгновенно умолк. Мир был заселен больше, чем казалось на первый взгляд, и с большинством его обитателей встречаться никому не хотелось. Сейчас же, с учетом миссии, встречи даже с самыми безобидными тварями стали бы излишеством.
На всякий случай Денис проверил, как ходит в ножнах клыч. Против того же рукокрыла холодное оружие может оказаться действеннее автомата. А уж против дерева или кустарника…
Он не думал, что будет делать, если обнаружит пленницу. Найти ее казалось намного важнее, – а уж дальше надо полагаться лишь на умение. Один раз удалось одолеть Лину, удастся и во второй. Единственное, чего точно не хотелось, – это стрелять, хотя если бы противником был мужчина, дружинник попытался бы попасть в ногу и спокойно повязать без всяких проблем. Но в ногу девушке… Все-таки какие-то чувства у Дениса еще оставались. Была бы вместо Лины другая, он и в мыслях бы не колебался. Или виновата ночь?
О том, что не столь давно он целил Лине точно в спину, Денис позабыл.
По сторонам вновь были деревья, чуть шелестели кроны над головой. Ночь казалась еще темнее, и как Петр ориентировался во мраке, дружинник не представлял. Он покорно шел за проводником, постоянно вглядываясь: вдруг беглянка притаилась рядом? А если не она – так нечто опасное…
Кто-то шумно выдохнул за кустами, и следом послышался тяжелый всплеск. Потянуло сыростью – очевидно, от упомянутых Михаилом прудов. АК Дениса уставился в ту сторону, но был ли от него сейчас толк, узнать дружиннику, по счастью, не удалось.
Наконец разведчики вышли на берег. Луна, словно по заказу, выползла из облаков, только полоса воды так и оставалась черной. Трапеза давно закончилась, и река пребывала в покое. На другой стороне угадывались мертвые дома. Левее выделялся разрушенный метромост. Вправо уходила набережная. Местами деревья подходили к ней чуть ли не вплотную. А вот живых существ нигде не маячило. Не только беглой девушки, – даже каких-либо животных не видно. Да и что им делать около воды?
– Посмотрим, – Петр заглянул в тайник так, словно всерьез опасался угона лодки.
Все было в порядке, и даже лунного света хватало, чтобы понять: тайник никто не трогал. У девушки не хватило бы сил, чтобы в одиночку дотащить лодку до воды. Не та фигура, элементарно не хватит мускульной силы. Только проверить все равно надо. А вот что делать дальше…
– Подождем, – в своей обычной манере заявил монах.
Куда вообще могла податься беглянка? Другие пути ей неизвестны. Этот-то запомнить с первого раза почти невозможно. Правда, иногда у Лины пробуждалось чутье на аномалии, да ведь отшельник рассказал, в каких условиях. Такого случая у Лины не было. Оставалось допустить, что огромный всплеск адреналина способен заменить оргазм. Не столь давно, при первой встрече, шпионка шайнов сумела свободно пройти по такому сложному месту, куда не рискнул идти даже Михаил, – правда, находящийся не в лучшей форме. Вдруг и теперь беглянка сумела отыскать безопасную тропинку? Если нет – ее тело уже активно усваивается местной флорой или валяется в одной из аномалий.
А ведь жалко, понял вдруг Денис. Как бы он ни относился к спутнице, смерти ее он не желал. И одновременно вспомнился раненый монах. Как он сейчас? Жив ли, или уже отправился в те края, где обитает Мстислав и очень много других отважных воинов? Оказывается, дружинник прикипел к Михаилу если не как к отцу, так как к старшему брату, которого не было отродясь. Если бы не та встреча у Гейзера, путь был бы намного короче. Не оборвался бы там, закончился бы где-то неподалеку. И уж понятное дело, не нашел бы Денис отца, не передал бы в Кремль бумагу, – а это гораздо важнее одной жизни. И как должен переживать Петр, много лет ходивший вместе с товарищем!
Вокруг воцарилось безмолвие. Медленно и тихо текла в неведомые края река, молчал парк, безмолвствовали дома на противоположном берегу. Словно жизнь окончательно исчезла с земли или свелась к царству флоры. В нынешней тишине имелся плюс: в темноте поневоле приходилось больше полагаться на слух, тем более, когда обзор ограничен.
Ожидание тянулось долго. Изредка Петр уходил вдоль берега прочь от разрушенного моста, судя по быстрому возвращению – не очень далеко. Тогда приходилось вглядываться и вслушиваться за двоих. Но никто не возникал из мрака, и редкие звуки никак не соотносились с появлением людей.
– Не придет она, – очень тихо сказал Петр после очередного возвращения. – Или сразу ушла, или отправилась другой дорогой.