Каролина положила руки ему на плечи, чтобы удерживать на расстоянии, но в этом жесте не было ничего враждебного. Макс привлек ее к себе, и она с готовностью обвила его шею руками. Каролина с самого начала жаждала его поцелуя, и Максу было об этом известно. Он не видел необходимости в спешке. Наслаждаясь близостью ее тела и вкусом губ, он растягивал мгновение, позволяя и ей смаковать каждую его ласку, но при этом мягко подталкивал ее к стоящему у окна дивану, ни на секунду не выпуская из кольца своих рук.
Какой бы пьянящей ни казалась ему Каролина, он вспомнил о том, что должен задать ей один вопрос. Он отстранился и посмотрел на нее, распростершуюся на разноцветных подушках. Его пальцы ласкали ее нежные груди, как тогда, в карете, когда они ехали с бала Ричардсонов, а на соседнем сиденье тихо посапывала Мириам Элфорд. Взгляд Каролины был рассеянным.
— Каро?
Она попыталась понять, откуда раздается этот голос, проникающий в ее сознание сквозь дымку дурманящих разум ощущений.
— М-м-м?
— Сладкая Каро, — соблазнительным голосом промурлыкал Макс, наблюдая за предпринимаемыми ею усилиями. — Помнишь, однажды я спросил тебя, захотела бы ты остаться со мной наедине, не будь я твоим опекуном? Что бы ты ответила мне сейчас?
Этот вопрос, просочившийся в ее сознание через дымку восхитительного наслаждения, показался Каролине лишенным смысла. Она слегка нахмурилась, не в силах понять, зачем он спрашивает ее об этом. Макс, однако, перестал ласкать ее, явно ожидая ответа.
— Я всегда сопротивлялась тебе, — сказала она. — Просто мне никогда не удавалось убедить в этом и тебя тоже. Даже если бы ты не являлся моим опекуном, я продолжила бы вести себя так же. — Руки Макса снова стали ласкать ее, и Каролина закрыла глаза, оставив попытки поддерживать светскую беседу. Очень скоро он опять остановился.
— Что ты имеешь в виду, говоря «даже если бы ты не был моим опекуном»?
Каролина застонала:
— Макс! — Выражение его лица оставалось непреклонным, и он продолжал настойчиво ждать ответа, поэтому ей пришлось терпеливо объяснить: — То, что мы с тобой вместе, было бы скандалом в любом случае, даже если бы ты не был моим опекуном. То, что ты им являешься, во много раз усугубляет ситуацию. — Она снова закрыла глаза. — Ты не можешь об этом не знать.
Макс в самом деле знал, но он и не подозревал, что Каролина отнесется к нему с благосклонностью, даже если бы их не связывали никакие узы. На его губах медленно появилась улыбка. Глаза Каролины все еще были закрыты, чтобы ничто не отвлекало от ласк, которые его пальцы дарили ее груди, поэтому она не увидела ни его улыбки, ни сопутствующего ей блеска в глазах. Ее глаза широко распахнулись лишь тогда, когда Макс наклонился к ее розовому соску и взял его в рот.
— Ах!
Она напряглась всем телом. Макс на мгновение поднял голову и, посмотрев на нее, по-волчьи усмехнулся. Он вопросительно изогнул брови, но Каролина была не в состоянии произнести ни слова. Продолжая смотреть ей в глаза, Макс сосредоточился на второй груди, ощущая, как ее тело снова напрягается в его руках, готовясь к новому шоку. Постепенно она расслабилась, приняла его ласку, и Макс стал направлять ее дальше, зная, что не встретит сопротивления. Каролина раскованно отвечала ему, так что ему самому постоянно приходилось сдерживаться и помнить о самоконтроле. Каким бы сведущим человеком в любовной сфере он ни был, общение с Каролиной Твиннинг стало для него настоящим открытием, далеко выходящим за рамки его прошлого опыта.
Очень скоро они подошли к той тонкой черте, переступив которую нельзя повернуть назад. Макс отлично это понимал, но сомневался, что и Каролине это известно. К собственному удивлению, он остановился, затем мягко отстранился и, развернув ее, прижал к своему торсу, не переставая покрывать поцелуями ее теплую шейку и гладить груди. Каролина ничего не заподозрила, а сам он отчаянно размышлял, как поступить дальше.
Преимущества создавшейся ситуации были очевидны, но Каролина, несомненно, пришла бы к нему вне зависимости от его желания, сейчас или в будущем. Например, завтра. Макс понимал, что сейчас им нужно будет обязательно вернуться обратно на бал. Для мужчины, который хочет лишь овладеть женщиной, но не провести с ней всю ночь, это стало бы идеальным решением. Имей он свободу выбора, Макс предпочел бы провести в постели с Каролиной по крайней мере двадцать четыре часа, чтобы вознаградить себя за длительное воздержание. Не следовало, однако, забывать о ее сестрах. Даже находясь наедине с Каролиной, держа ее в объятиях, он не смог бы целиком сосредоточиться на ней, так как постоянно задавался бы вопросом, чем в это время заняты Арабелла, Сара и Лиззи. Он вздохнул. Его телу не нравились логические доводы рассудка. Не давая себе времени передумать, он теснее прижал Каролину к себе и прошептал ей на ухо:
— Каро?
Она промурлыкала «Макс», и провела рукой по его лицу. Он улыбнулся:
— Милая, как бы мне ни хотелось завершить процесс твоего обучения здесь и сейчас, меня не покидает ужасное предчувствие, что твои сестры сочинят какую-нибудь ужасную историю, если заметят наше с тобой отсутствие в бальном зале.
Он знал, что это — самая верная отговорка, и действительно, Каролина тут же пришла в чувство.
— О боже, — разочарованно вздохнула она, отчего улыбка Макса сделалась еще шире. — Подозреваю, что ты прав.
— Я знаю, что прав, — заявил он, выпрямляясь и заставляя ее сделать то же самое. — Идем восстановим твое честное имя.
* * *
Решив, что надежно спряталась от глаз своего опекуна в пестрой толпе поклонников, Лиззи Твиннинг, выждав немного, направилась к окну, находящемуся дальше всего от двери в бальный зал, — именно сюда по требованию Сары должен был подойти сэр Ральф для получения дальнейших инструкций. Он уже был на месте, облаченный в темно-зеленое домино и черную маску.
Лиззи протянула ему руку.
— Хорошо! — Рука, держащая ее ладонь, подрагивала. Она внимательно всмотрелась в прорези маски. — Вы же не хотите разочаровать Арабеллу, не так ли?
К ее облегчению, сэр Ральф сглотнул и отрицательно покачал головой:
— Нет. Разумеется, нет. Мой экипаж ожидает наготове, как и просила мисс Сара.
Хотя он говорил слабым голосом, Лиззи осталась довольна.
— Все в порядке, — заверила она его. — На Арабелле — розовое домино. Это ее любимый цвет, так что вы без труда ее узнаете. Мы приведем ее к вам, как и договорились. Не беспокойтесь, — добавила она, пожимая его ладонь, — так будет лучше, вот увидите. — Похлопав его по руке, она ушла.
Продвигаясь по бальному залу, Лиззи заметила Каролину в домино цвета морской волны, вальсирующую в объятиях фигуры в черном домино. Это, несомненно, был их опекун. Усмехнувшись, она на мгновение потеряла бдительность и тут же врезалась в кого-то в темно-синем домино, вставшего прямо у нее на пути.
— Ой! — Она отступила на шаг и поспешно поднесла руку к съехавшей набок маске.