– Вам покрепче или послабее?
– Покрепче, – ответил Егоров.
Ирина наполовину наполнила его чашку заваркой, себе плеснула только на донышко и долила обе чашки кипятком, потом грустно усмехнулась:
– Мама заваривала замечательный чай, а я так и не научилась.
– Что вы, Ирина, отличный чай, – солгал Егоров, отпив глоток.
В действительности чай оказался совершенно невкусным, да еще к тому же холодным – чайная заварка была сделана раньше и уже успела остыть. Но его неумелый комплимент оказался как нельзя кстати.
– Не лгите, – ответила Ирина и... улыбнулась. Всего на секунду, на одно мгновение, но улыбнулась! – Вот берите лучше варенье. С ним вкуснее.
Егоров послушно положил в чашку три ложки вишневого варенья и снова попробовал – с вареньем чай действительно оказался вкуснее.
– Вы правы. Так гораздо лучше.
Чтобы не обидеть хозяйку, он съел печенье, допил весь чай до дна и съел оставшиеся в чашке ягоды.
– Налить еще? – тут же с готовностью предложила Ирина.
– Спасибо. Может быть, чуть позже.
Егоров понял, что она боится предстоящего разговора, боится узнать правду о гибели своей семьи и старается всячески оттянуть этот момент. Но победить мечущийся в глазах девушки страх можно было только одним способом – открыть наконец ей правду. И Егоров решительно взял в руки принесенную с собой папку.
– Ирина Константиновна, – он сознательно вернулся к обращению по имени-отчеству, чтобы девушка внутренне собралась и приготовилась к этому тяжелому, но необходимому для нее разговору.
– Да, – Ирина опустилась напротив него на табурет.
– Вот разрешение на захоронение. Вот другие необходимые документы, – Егоров вынул из папки несколько листов и передал их Ирине, а последний положил на стол перед собой. – А вот заключение патологоанатомической экспертизы. – Он взглянул в лицо сидящей напротив него девушки. Ирина побледнела, но не отводила от него глаз. – Ваша семья погибла не в результате автокатастрофы. Ваших родных убили и только после этого инсценировали автомобильную аварию.
Губы Ирины мелко задрожали:
– Кто это сделал?
– Мы полагаем, что члены международной террористической организации «Аль-Кайда», стремящиеся завладеть ядерным оружием, в создании которого принимал участие и ваш отец.
– Значит папу, маму, Олю и Данила убили из-за бомбы, – медленно произнесла Ирина и вдруг, ударив своими остренькими кулачками по столу, гневно взглянула на Егорова. – Почему же вы не защитили их?! Почему позволили каким-то террористам убить их?! Ведь папа для вас делал эту проклятую бомбу! А вы подло бросили его на произвол судьбы, когда он стал не нужен!
– Я принимаю ваши упреки, Ирина, – со вздохом ответил Егоров. – Вы правы: государство обязано защищать своих ученых. Тем более тех, кто посвятил себя поддержанию его обороноспособности. А я и мои коллеги не уберегли вашу семью. Простите нас, если сможете. Мы не смогли остановить убийц ваших близких. Но я уверен: мы еще можем предотвратить другие преступления против коллег вашего отца, если вы нам поможете.
– Вы считаете, что папиным коллегам тоже угрожает опасность? – испуганно спросила Ирина.
Егоров в ответ утвердительно кивнул головой:
– Именно так, Ирина.
– Но чем же я могу помочь? – Ирина изумленно взмахнула ресницами. Егоров отметил, что у нее большие и очень красивые глаза.
– Скажите: как у Константина Александровича возникла идея поездки в Египет?
– Нет, это не у папы, – Ирина отрицательно покачала головой. – Это Ольга несколько месяцев назад предложила всем нам на майские праздники поехать за границу.
– Вы помните: речь сразу шла о Египте?
– Насколько я помню, сначала она просто предложила поехать отдохнуть за границу. А потом как-то все решили поехать туда, где есть море и тепло. В результате остановились на Египте.
– Вы тоже собирались поехать?
– Хотела, – поправила Егорова Ирина. – Хотя мне с самого начала было ясно, что я не смогу. У нас в институте май – самая горячая пора. Студенты, как обычно, подчищают накопившиеся за семестр хвосты. Преподаватели тоже зашиваются. И мой научный руководитель попросил меня проверить студенческие рефераты и еще помочь ему с приемом зачета в двух группах. Хотя это и не совсем по правилам, но у нас многие аспиранты помогают преподавателям.
– Вы учитесь в аспирантуре? – сообразил Егоров.
– Да.
– На физфаке?
Девушка смутилась.
– Нет, на историческом.
– Значит вы будущий путешественник? – Егоров улыбнулся. – Будете ездить по миру, вести раскопки, отыскивать древние города и изучать забытые цивилизации.
Ирина смешно сморщила носик и отрицательно покачала головой.
– Скорее канцелярская крыса. Я ведь специализируюсь на изучении архивных документов. Так что, скорее всего, всю жизнь проведу в книжной пыли.
– Среди древних манускриптов, – поправил девушку Егоров. – И, как Генри Шлиман, по записям в какой-нибудь древней книге отыщете свою Трою.
Ирина изумленно взглянула на Егорова.
– А Вы оказывается романтик?
Он грустно вздохнул.
– Что вы? Я всего лишь опер, который вынужден вторгаться в чужую жизнь и задавать нудные, а порой и неприятные вопросы.
– Не извиняйтесь, я все понимаю, – Ирина осторожно коснулась руки Егорова. У нее оказались очень нежные пальцы, и Егоров сразу подумал, что из нее могла выйти прекрасная пианистка. – Спрашивайте, что вас еще интересует.
Егоров поймал себя на мысли, что ему совсем не хочется о чем-то спрашивать, а хочется просто сидеть рядом с ней, чувствуя ее тонкие пальцы на своей руке. Но, сделав над собой ощутимое усилие, он все-таки произнес:
– Скажите, Ирина, а Алексей собирался ехать с Ольгой?
– Да собирался. Но на него внезапно свалился срочный заказ, и он тоже вынужден был остаться.
– А чем он занимается? – быстро спросил Егоров.
– Алексей? Он же журналист – Алексей Бельков. Не слышали?
– Нет, – честно признался Егоров.
– В журналистских кругах он довольно известен. Пишет для разных изданий. Так вот, он любит говорить, что журналиста ноги кормят. А тут ему подвернулась выгодная работа, и он остался в Москве.
– Простите за нескромный вопрос Ирина. Я знаю: это была не дешевая поездка. Кто оплачивал ее? – сменил тему Егоров.
– Ольга хотела заплатить за все путевки сама. Она дизайнер по интерьерам и хорошо зарабатывает. Зарабатывала, – поправилась Ирина. – Но папа настоял, что за их с мамой путевку он заплатит сам.