– Да там сами боевики все затоптали. Поди определи: какие следы принадлежат им, а какие наемникам-диверсантам, – оправдываясь, ответил Кудрявцев.
– Кто спорит? – повторил Снежин. – Однако диверсанты ушли, но! – Снежин многозначительно посмотрел на сидящего напротив Кудрявцева. – Возможно, удастся подобраться к ним с другой стороны. Через этого пакистанского террориста. – Контрразведчик указал взглядом на полученную по каналам спецсвязи ГРУ ориентировку и вновь обратился к Кудрявцеву: – Тарак был профессиональным разведчиком. Кому, как не тебе, офицеру ГРУ, понять его логику. Я уверен: ему нужен был не Бисламов, а нанятые Бисламовым диверсанты. Давай, Женя, сконцентрируйся. Ты должен разобраться, для чего они ему понадобились.
– Давай попробуем, – не очень уверенно ответил Кудрявцев.
Аналитика никогда не была его сильной стороной. И Евгений отдавал себе в этом отчет. Впрочем, от заместителя командира спецподразделения по боевой подготовке требовались несколько иные качества: быстрота реакции, искусное владение холодным и огнестрельным оружием, умение с первого взгляда оценивать противника, способность выявлять уязвимые места в системе охраны и обороны особо важных объектов и другие специфические навыки профессионального бойца-диверсанта. Но обстоятельства вынуждали его выступить в непривычной для себя роли эксперта-аналитика. И он начал рассуждать:
– Что мы знаем о Тараке? – Задав вопрос, Евгений вновь склонился над полученной ориентировкой, но Снежин через стол перетянул ориентировку к себе и быстро сказал:
– Агент или кадровый сотрудник пакистанской внешней разведки и член исламской экстремистской организации, завязанной на торговле наркотиками.
– Как я понимаю, он был не последним человеком среди «Воинов Джихада», – заметил Кудрявцев.
– Далеко не последним, – поддержал его Снежин. – И я тебе скажу со всей определенностью: фигуре такого масштаба нечего было делать в Чечне, тем более сейчас. – Кудрявцев промолчал, и контрразведчик, расценив его молчание как сомнение, поспешил развить свою мысль: – Посуди сам, Тарак контролировал наркодоллары талибов и распределял средства, выделяемые на поддержку чеченских боевиков. И вдруг он в одночасье бросает это дело и несется в Чечню, где, между прочим, стреляют и запросто можно попасть под пулю.
– Что, кстати, с ним и произошло, – закончил за Снежина Кудрявцев. – Да, риск выглядит совершенно бессмысленным.
– Привез деньги? Это работа простого курьера, – включился в рассуждения Снежин. – Хотел лично убедиться, что выделяемые боевикам средства тратятся по назначению, и для этого записал на видео расстрел санитарной автоколонны? Но «духи» и сами регулярно посылают такие видеоотчеты своим зарубежным «спонсорам»…
– Видеокамера! – Кудрявцев щелкнул пальцами, нацелив указательный палец в грудь своего собеседника. – Цифровая видеокамера с возможностью подключения к спутниковому терминалу! Тарак не только снял расстрел автоколонны, но и передал его своим зарубежным партнерам! Во всяком случае, мог это сделать.
– А тем, стало быть, не терпелось увидеть, как оплачиваемые их деньгами боевики расстреливают и жгут ненавистных шурави? – высказал сомнение Снежин.
Кудрявцев встал из-за стола и в волнении заходил по кабинету контрразведчика:
– Нет, Юр, тут другое. Это не отчет, а… доказательство их мастерства… уровня профессиональной подготовки диверсантов. Тарак прибыл в Чечню, чтобы найти высокопрофессиональных диверсантов! – наконец сформулировал он собственный вывод. – А чтобы оставшиеся за рубежом коллеги из «Воинов Джихада» и пакистанской разведки одобрили его выбор, Тарак отправил им видеозапись акции, проведенной отобранными им диверсантами. Он прибыл в Чечню, чтобы сделать диверсантам какой-то крупный заказ, настолько секретный и ответственный, что прочие лидеры «Воинов Джихада» осмелились поручить эту миссию только своему ближайшему соратнику.
Снежин невесело усмехнулся:
– Вопрос лишь в том: передал Тарак диверсантам свой заказ или только собирался?
– Думаю, да, – утвердительно кивнул Евгений. – Поверь моему опыту, уровень диверсионной подготовки этих наемников очень высок. Тянет на высший балл… Да, и еще, – добавил Кудрявцев после секундной паузы. – Если бы диверсанты не получили заказ от Тарака, им попросту не имело смысла его убивать.
Последний довод оказался для контрразведчика решающим. Он со злостью хлопнул кулаком по столу и процедил сквозь зубы:
– Успокоил так успокоил. – Потом снова поднял глаза на Кудрявцева и спросил: – И ты полагаешь, что о существе заказа знали только ныне покойный Тарак и нанятые им диверсанты?
Евгений не ответил. Вместо этого он пристально посмотрел в глаза своему коллеге и произнес:
– Юра, если такой человек лично занимался подбором исполнителя, то он заказал не обстрел очередной автоколонны и даже не взрыв жилого дома. Готовится что-то очень серьезное, поэтому мы должны немедленно поставить в известность командование Объединенной группировки и доложить свои соображения руководству.
Контрразведчик покачал головой:
– Пойдем проситься на прием к командующему.
Боксер осмотрел лежащие у его ног два перевязанных ватных матраса и положенный на них скрученный в трубу ковер и, пнув ногой один из матрасов, недовольно спросил:
– Ну и как мы все это попрем, на себе, что ли?
– Возьмем машину. Какие проблемы? – невозмутимо ответил ему Блэк и приказал: – Побудь тут, а я поймаю тачку.
Оставив своего боевика возле только что сделанных покупок, он направился к выходу. А Боксер от нечего делать уселся прямо на ковер. На рынке пока еще было мало покупателей. Тем не менее спешащие за покупками люди недовольно косились на человека, бросившего прямо на входе свои матрасы и ковер, да еще и усевшегося на них сверху. Одна из женщин, катившая за собой тяжело нагруженную хозяйственную тележку и зацепившаяся ею за выпирающий в проход ковер, злобно взглянула на Боксера и произнесла что-то на своем языке.
– Ты чего там вякаешь, кошелка старая? – оскалился в ответ Боксер.
Женщина резко обернулась и, всплеснув руками, набросилась на Боксера с русскими и кавказскими ругательствами. Вокруг них мгновенно собралась толпа, большинство в которой составляли дагестанцы или, по крайней мере, люди схожих национальностей. Разгоревшаяся ссора вот-вот должна была вылиться в драку. Предчувствуя такое развитие событий, Боксер вскочил на ноги и, сунув руку под полу куртки, обхватил рукоять армейского ножа. Женщина с тележкой, заметив его движение, заголосила еще громче. На мужчин угроза Боксера не произвела впечатления. Некоторые из них сжали кулаки и с разных сторон двинулись к обидчику. Привлеченные шумом и криками, ко входу на рынок направились двое патрульных дагестанских милиционеров. В этот момент сквозь толпу к Боксеру протиснулся Блэк. Он заметил милицейский патруль и мгновенно оценил ситуацию. Вмешательство милиции грозило проверкой документов и приводом в отделение. Ни того ни другого нельзя было допустить. И, оказавшись возле Боксера, Блэк резко ударил его под дых. Не ожидавший удара Боксер согнулся пополам, судорожно хватая ртом воздух. Толпа одобрительно загудела. А Блэк поймал Боксера за шиворот и, приблизив свое лицо к его уху, грозно зашептал: