Тихоня Пэт поднял голову, хотя оставался коленопреклоненным в маленьком проходе, ведущем к алтарю часовни. Снаружи донесся звук вертолета, садившегося на вертолетную площадку замка, меж тем как его прожектор высвечивал высокий витраж за статуей Пресвятой Девы.
Он уставился на Карсли, совершавшего извращенный грех в самом доме Божием, и растленную монахиню, которая предавалась содомии перед алтарем Господа, – эта сцена теперь высвечивалась, словно в страшном калейдоскопе. Дрожащий Тихоня Пэт поднял пистолет. Карсли воздел руку, и голос его прогромыхал как из бочки, меж тем как даже теперь он продолжал свои проникновения.
– Не-е-е-ет!
Пэт все равно нажал на спусковой крючок. Щелчок бойка эхом разнесся по часовне. Но пистолет не выстрелил.
Пэт быстро проверил предохранитель и попробовал еще раз, но результат был прежним. Он оттянул затвор, проверяя, есть ли патрон в патроннике. Все выглядело хорошо. Все выглядело угрожающе. Все выглядело готовым к бою.
Отпустив затвор, он попробовал еще раз, и опять ничего не произошло. Испуг развратной парочки обратился в смех. Карсли возобновил свои толчки.
– Такова воля Божья, знаешь ли! – крикнул Карсли, издеваясь над ним. В отчаянии Пэт склонил голову и пал ниц перед алтарем. Брошенный пистолет лежал рядом с его распростертой правой рукой. Слезы падали на тонкую красную ковровую дорожку, ведущую к ступеням алтаря.
Замутненным зрением он различал очертания монахини, все еще склоненной над первой скамьей, бывшего священнослужителя, продолжавшего на ней восседать, по-прежнему издевательски смеясь над смиренной фигурой, лежавшей не более чем в двенадцати футах от них. Монахиня под ним хихикала.
Но когда откуда-то из-под узкой кафедры донесся взрыв, она умолкла, а когда языки мгновенно последовавшего пламени охватили их, она больше ничего не слышала, не видела и не чувствовала. Она глотала языки пламени, которые опаляли ей горло, доводя до кипения ее легкие, меж тем как ее священнический любовник сплавлялся с ней в одно целое.
Тихоня Пэт, в свое время видевший достаточно взрывов, сразу понял, что стал свидетелем не гневной мести Бога, но действия потайного зажигательного устройства. С испуганным смирением он наблюдал, как пламя летит по проходу в его направлении. Несколько мгновений – и он сам стал частью ада. Куски горящих досок падали со сводчатого потолка, все, что было сделано из дерева, сразу охватывалось огнем, бушевавшим вокруг него. Он лежал, раскидав руки и ноги, его разум вопил в агонии горения. По крайней мере, он взирал на алтарь.
По крайней мере, его горящие руки простирались к нему, словно в мольбе.
И, по крайней мере, вся боль, все угрызения совести, все чувство вины испарялись, пока он умирал в жаровне, которая когда-то была святой часовней замка Комрек.
Минута была не особо подходящей, но Эш знал, что ему надо перевести разговор на предмет его с Дельфиной отбытия. (Казалось, на данном этапе лучше не упоминать, что они хотели захватить с собой и молодого человека из башни.)
Прежде чем он успел заговорить, старик поднял истощенную руку.
– Байрон, – прохрипел лорд Эдгар, – по-моему, мне надо сейчас получить еще одно лекарство, верно? Я уверен, что оно даст мне время завершить дискуссию с мистером Эшем. – Он посмотрел на исследователя. – Вы не могли бы выйти на минутку в другую комнату?
Эш встал на ноги и вместе с выпивкой прошел в кабинет лорда Эдгара. Он размышлял, как можно излагать истории, полные такого кровопролитного ужаса, – и не без энтузиазма, как это всего несколько минут назад сделал лорд Эдгар, когда в дверях появился Байроне.
– Его светлость уже готов, – объявил он с озабоченным выражением на длинном лице.
Следуя за Байроне в меньшую комнату, Эш прикидывал, какого рода «лекарство» предоставлял дворецкий на этот раз, – он уже решил, что хрупкий старик перед тем потягивал морфин. Байроне подошел к буфету, где по-прежнему стоял покрытый тканью поднос.
Лорд Эдгар Шоукрофт-Дракер послал Эшу все ту же странную полуулыбку, к которой следователь начинал привыкать, меж тем как Байроне наполнил еще один стакан густой с виду жидкостью и передал его лэрду.
– Полагаю, мистер Эш, что у вас есть много вопросов касательно Внутреннего двора и замка Комрек.
Боже, было так много вопросов, которые Эш хотел бы задать лорду Эдгару, хотя побег из Комрека являлся самым приоритетным.
– Ну… – медленно начал Эш, подбирая слова на ходу, – я вот подумал, откуда вам известно так много, ну, кровавых деталей Муллахча? Вы словно бы присутствовали там лично. – Замечание было грубым, парапсихолог понимал это, но на протяжении многих лет он не раз убеждался, что лесть является лучшим способом завоевать чье-то доверие.
Лорд Эдгар в ответ на это издал сухой смешок.
– Все было записано, молодой человек, и так близко к действительности, как черт его знает что. Видите ли, у Маккиннона имелся молодой писец, которого Лаглан Дихан заставил записать те события. Отчет на гэльском языке был переведен на английский для короля Эдуарда III и переплетен. Копии обоих находятся в частной библиотеке Комрека.
Эш отпил виски, наслаждаясь его дымным привкусом. Он гадал, насколько хорошо оно совмещается с модафинилом. Шоукрофт-Дракер смотрел на него оценивающим взглядом.
– То проклятие общеизвестно. Чего мы не можем понять, так это почему после стольких лет мира замок сейчас, по-видимому, преследуют призраки. Мы надеялись, что вы точно определите их источник и посоветуете нам, как положить этому конец.
– Я не экзорцист. Я говорил об этом и Мейсби и Хельстрему.
– Да, но, как я понимаю, вы специалист по борьбе с такими проблемами.
Эш ничего не сказал.
– Многие важные люди прожили в Комреке до самой смерти, по большей части в безмятежности. Но сейчас мы недоумеваем, что же нам делать.
– Все очень просто. Эвакуировать проклятое заведение!
– Пожалуйста, мистер Эш, не принимайте меня за дурака. Вы прекрасно знаете, что это невозможно. Для многих наших гостей уход отсюда будет означать немедленное лишение свободы – во многих случаях пожизненное.
– Разве здесь не то же самое?
– Называйте Комрек тюрьмой, если вам угодно, мистер Эш, но я сомневаюсь, что вы услышите хоть какую-нибудь жалобу от так называемых заключенных.
Эш решил, что пора завести разговор о безопасном проходе для себя и Дельфины.
– Говоря о заключенных, лорд Эдгар… – Но старик перебил его.
– Я уверен, что вы успели узнать нескольких печально известных личностей. Генерала Луковича, например, – добавил он с усмешкой. – Как я понимаю, он непреднамеренно спас вам жизнь. Это для вас удача.