Единственное, что он сделал правильно – не стал ничего говорить, иначе бы бэканья и мэканья выдали его с потрохами.
Он молча вынул из кармана халата КПК и протянул полковнику.
– Спасибо, профессор. Я мигом. Не уходите никуда, а то опять не дозваться вас.
– Хорошо, – выдавил тот и занялся протиранием рук, изо всех сил пытаясь делать безразличный естественный вид.
Рогожин слегка усмехнулся, но тут же сморщился от рези в обожженной щеке. Придерживать ПСС под складкой халата у бедра и одновременно манипулировать кнопками и функциями КПК было сложно. Он выбрал КПК Мешкова, украдкой поглядывая за ученым. Тот отвернулся и стирал тряпкой мазут и пыль с ладоней.
Фраза, появившаяся на экране «наладонника»: «824541. Они в ДК. 397406», подтвердила все догадки.
– Зачем? – раздался под сводом бункера сухой чёткий и строгий голос полковника.
– Вы просто мусор, вы инструмент, вы шлак в этой жизни! – так же неожиданно отчетливо произнес Мешков, выразительно выговаривая каждое слово.
– Так мусор или все же инструмент? – с издевкой спросил полковник, не предпринимая никаких действий и просто наблюдая за предателем.
– Бросьте свои плоские казарменные шуточки! – с визгливой ноткой вдруг воскликнул очкарик. – Вы отбросы общества, и тот мир, за сферой Зоны, он годен лишь…
– А что мы так нервничаем, Мешков? Или как вас там на самом деле?! «Бастион»? «Атом»? «Задница»? – Рогожин улыбнулся, хотя внутри клокотал вулкан. – Крыс никогда не терпел и не терплю. Ни подвальных, ни лабораторных, ни вот таких, как ты, чмо.
– Не двигайтесь… пол… Рогожин, – пробормотал, заикаясь, ученый, уронил тряпку на пол и поднял ПММ, когда-то выданный ему в оружейке Истребителем. Ствол пистолета смотрел на лежащего полковника.
– А то что, крыса?
– Я ученый, я светило науки. И Великий «О» назначил меня исполнить эту миссию… – залепетал Мешков.
– Слышь ты, светило! Так ты у нас из Ока Зоны? Вау-у. Ваще уму непостижимо. Ты какого хрена сюда приперся, в это измерение, в Зону? И нас всех притащил, а, чудило?
– Держите себя в руках, офицер! – крикнул профессор, потрясая пистолетом. – Не уподобляйтесь своим подчиненным, этим воякам, пустышкам, не ведающим истины мировоззрения, главенствования…
– Фу-у, ёп, – перебил лжеученого полковник, – как стремно слышать от тебя эту туфту и бредни спятивших сектантов, этой неформальной противозаконной компашки. А моих ребят ты, сука, не трожь! Они там сейчас твои прихоти выполняют, теряя товарищей, в твоей Зоне, ради твоего «О». Туда их послал ты и твои приспешники, которых мы выведем на чистую воду и у стенки спросим, почему такие уроды пачкают нашу землю.
– Замолчи-и! – завизжал очкарик. – Сейчас же-е замолчи-и!
– Не визжи тут, крыса поганая. Ни чёрта у тебя не выйдет. И у твоих сраных учредителей. Вычислил я тебя, и не видать вам, уроды, цели нашей операции. Сгниете здесь, в этой дыре! И поделом.
– Что-о? Да ты… да я… – трясся Мешков, брызжа слюной и дергая рукоятку ПММ.
Он замешкался, бросая недоуменные взгляды на оружие в дрожащей руке, но в этот момент Рогожин вынул пистолет и сквозь сжатые зубы проговорил:
– Аут, крыса. Игра закончена!
И помещение бункера огласило эхо выстрела, еще долго потом блуждающее под его сводами.
* * *
Очень торопливо, а потому и небрежно двое сектантов в сером камуфляже монтировали ДШК на треноге со ржавым щитком и блоком управления и боепитания за ним. А еще надо было пристрелять сектор, обложить низ турели мешками или арматурой, самим занять позиции.
Они явно не успевали.
И не успели!
Никита прицелился и ловко снял одного из них из «Вала». Труп бастионовца без глаза и с окровавленным лицом рухнул возле пулемета. Другой не побежал прочь, не стал сдаваться или трусливо прятаться за кучей хлама. За это в «Бастионе» карали строго и жестко. Он крутанулся, уходя от пуль нападавших, бросился наземь, потом вскочил, стреляя на ходу в чрево тоннеля, и успел сделать несколько шагов. Точнее, прыжков, сбивающих прицельный огонь противника. Типа «качания маятника», известного еще со времен подготовки СМЕРШа. Но…
Очереди бойцов-профи из трех стволов, конечно же, поразили цель. Сектант распластался, получив пулю в шею.
Спецназовцы чётко и быстро рассредоточились по краям площадки, тенями выскользнув из тоннеля. Прошерстили округу. Проверили сектора. Каждый свой. Затем по команде старшего занялись тем, что не успели сделать бастионовцы, только ДШК развернули в обратную сторону.
Пока Никита устанавливал «монку», маскируя ее в листьях побитых местных деревьев сбоку от дороги, Орк с Кэпом домонтировали турель, разобрались с блоком наведения и поворотным механизмом треноги. Ленту на пятьсот патронов размерами с крупные шприцы уложили в цинк, закрыли все пустой канистрой, смятой бочкой и двумя обломками бордюра. Подтянули люльку от мотоцикла «Урал», закрепили двумя арматуринами. Приготовили турель к пуску, проверив боевой взвод и ход станины.
Хлопнули друг другу в ладони. Доложили командиру.
Никита закончил с миной направленного действия, сделал поправку на ближнюю к входу в тоннель аномалию, учел возможные точки маскировки и расположения, приказал занять позиции.
На КПК пришла эсэмэска: «Встречайте. Свои».
Вовремя.
– Ну что, пацаны, встреча на Эльбе?! Сзади она, эта Эльба. Или как там ее, речка Вонючка, – Никита улыбнулся, показав большой палец, – красной дорожки, оркестра и цветов не обещаю, но музыку и салют обеспечим легко. Правильно, бойцы?
Кэп и Орк закивали, повеселев.
– Значит, так. Если наши появляются без хвоста, то махом отключаем ДШК, пропускаем их и снова заряжаем трофеи в работу. Ясно? Все, орлы, а теперь по местам согласно купленным билетам.
Все трое разбежались, занимая облюбованные скрытные позиции. Кэп – за укрытие турели, Орк за остов «Запорожца» слева, Никита ближе к мине, чтобы в нужный момент потом поставить ее на боевой взвод. Притаился за обломками бетонного кольца от колодца.
Перемигнулись и стали ждать.
* * *
Холод пока еще не собирался помирать. Особенно здесь, в Зоне. Да и вообще. Скоротечный планчик, созревший в голове, он осуществил чётко и слаженно. Заманив собою остатки фантомов в сарай, Ден почти с разбега прыгнул в то окошко, которое недавно использовал сбежавший пленный. Бандит еще был жив, полураздавленный «парашей», стонал и медленно умирал, распластавшись на полу в застывшей луже сработавшей аномалии. Холод наступил на бедолагу, оттолкнулся и щучкой в прыжке нырнул в оконный проем. Почти гладко и ловко. Только слегка зацепился снарягой, но хорошо хоть не трубой огнемета. Прилично ободрав ладонь и колено (защитные щитки спецназ в эту операцию не взял), он сделал кувырок и мягко приземлился снаружи сарая, в тлеющую траву. Вскочил и побежал дальше, к углу здания, где его уже начал оплакивать Тротил. На бегу подхватил в охапку рюкзаки, оружие и снарягу, отмахал шагов двадцать и рухнул на асфальт. Тротил что-то закричал ему, светлея обгоревшим лицом, замахал. Но Ден поднялся, сбросил с рук все ремни и груз, повернулся назад.