– А мне надо заняться счетами, – тут же вспомнил Дейв. – Похоже, с того момента, как мы отправились в «Чайку», появилась дюжина новых. Готов поклясться, если оставляешь их одних на столе, они плодятся.
Стефани с неприкрытой тревогой переводила взгляд с одного на другого.
– Вы не можете так поступить. Не можете оставить меня в подвешенном состоянии.
– Выбора нет, – мягко ответил Винс. – Мы подвешены уже двадцать пять лет, Стеффи, и в этой истории нет брошенной секретарши.
– Как нет и огней Эллсуорта, отражающихся от облаков, – добавил Дейв. – Нет даже Теодора Рипоно, бедного старого моряка, убитого за гипотетический пиратский клад и оставленного умирать на палубе в луже собственной крови, тогда как тела всех остальных членов команды покидали за борт… И почему? Как предупреждение потенциальным охотникам за сокровищами, клянусь богом! Вот где связующая нить, дорогуша!
Дейв улыбнулся… Но потом улыбка поблекла.
– В деле Парня из Колорадо ничего такого нет. Нет нитки для бусин, ты это видишь, и нет Шерлока Холмса или Эллери Куина, чтобы нанизать их на эту нитку. Есть только двое мужчин, издающих газету, в которую каждую неделю необходимо писать сотню статей. Ни одна из них не дотягивает до стандартов «Бостон глоуб», но живущие на острове тем не менее читают их с удовольствием. И раз зашла речь о статьях, не собиралась ли ты поговорить с Сэмом Жернером? Выяснить все подробности знаменитого катания на возу сена, танцев и пикника?
– Я собиралась… собираюсь… и хочу! Вы это понимаете? Что я и впрямь хочу поговорить с ним об этой дурацкой затее?
Винс Тиг расхохотался, Дейв присоединился к нему.
– Ага, – выдавил из себя Винс, когда к нему вернулся дар речи. – Не знаю, что скажет декан твоего факультета журналистики, Стеффи, может, его начнет трясти, и он заплачет, но я знаю, что ты хочешь. – Он посмотрел на Дейва. – Мы знаем, что ты хочешь.
– И я знаю, что вам есть чем заняться, но у вас должны быть какие-то идеи… какие-то версии… после стольких лет… – Она жалобно смотрела на них. – Я хочу сказать… Ведь есть?
Они переглянулись, и вновь она почувствовала связавший их телепатический мост, но на этот раз понятия не имела, какими они обменялись мыслями. Потом Дейв посмотрел на нее.
– А что ты хочешь знать, Стефани? Скажи нам.
– Вы думаете, его убили? – Именно это Стефани не терпелось узнать. Ей предложили отставить в эту идею сторону, и она послушалась, но теперь разговор о Парне из Колорадо, можно сказать, закруглялся, и она подумала, что ей позволят вернуться к этому моменту.
– Почему ты думаешь, что речь идет не о случайной смерти, учитывая все, что мы тебе рассказали? – спросил Дейв. В его голосе слышалось искреннее любопытство.
– Сигареты. Он сознательно положил пачку в карман. Просто не думал, что пройдет чуть ли не полтора года, прежде чем кто-то обратит внимание на акцизную марку штата Колорадо. Коган не сомневался, что для опознания человека, найденного мертвым на берегу, приложат гораздо больше усилий, чем приложили на самом деле.
– Да. – Винс говорил тихим голосом, но при этом сжал кулак и потряс им, словно болельщик, приветствующий игрока, принесшего победу или точно ударившего по мячу. – Хорошая девочка. Хорошая работа.
В свои двадцать два Стефани, случалось, сердилась на некоторых людей, когда те ее называли девочкой. Но это не относилось к девяностолетнему старику с редеющими седыми волосами, узким лицом и пронзительным взглядом синих глаз. Если честно, она покраснела от удовольствия.
– Он не мог знать, что расследованием его смерти займется пара чурбанов, таких как О’Шенни и Моррисон, – вздохнул Дейв. – Он не мог знать, что судьба его опознания окажется в руках выпускника колледжа, который два месяца только и слышал, что подай-принеси, да двух парней, выпускающих еженедельник, лишь на шаг опережающий бесплатные рекламные газетенки, какие раздают в супермаркетах.
– Придержи язык, брат, – осадил его Винс. – Не наезжай. – И он с улыбкой поднял костлявые кулаки.
– Я думаю, он все сделал правильно, – сказала Стефани. – Если посмотреть, как все закончилось, он все сделал правильно. – А потом, вспомнив женщину и малыша Майкла (которому теперь перевалило за двадцать пять), добавила: – И она тоже. Но без Пола Дивейна и вас двоих Арла Коган никогда не получила бы страховку.
– Толика правды в этом есть, – признал Винс. Стефани позабавило, что от ее слов ему стало не по себе. Не потому, что он поступил хорошо, подумала она. Нет, причина смущения заключалась в другом: кто-то узнал, что он сделал что-то хорошее. Они пользовались Интернетом, спутниковые антенны были в каждом доме, ни одна рыбацкая шхуна не выходила в море без GPS-приемника. Но идеи кальвинизма не сдавались. Пусть твоя левая рука не знает, что делает правая.
– Так что именно, по-вашему, случилось? – спросила Стефани.
– Нет, Стеффи, – по-доброму, но твердо ответил Винс. – Ты все еще ждешь, что из стенного шкафа выплывет Рекс Стаут или Эллери Куин под руку с мисс Джейн Марпл. Если бы мы знали, что случилось, если бы у нас возникли какие-то идеи, мы бы приложили все силы, чтобы докопаться до сути. И напечатали бы все, что нарыли, не в «Бостон глоуб», а на первой полосе нашего «Островного еженедельника». В восемьдесят первом мы были редакторами маленькой газеты – и сейчас мы старые редакторы маленькой газеты, но мы не мертвые редакторы маленькой газеты. И сама идея сенсации до сих пор представляется мне привлекательной.
– Мне тоже, – поддержал его Дейв. Он уже поднялся, вероятно, думая о счетах, но теперь вновь устроился на краешке стола, покачивая ногой. – Я всегда мечтал о том, что мы опубликуем статью, которая потом будет перепечатана по всей стране, и с этой мечтой я, похоже, умру. Давай, Винс, расскажи ей, что мы об этом думаем. Она все оставит при себе. Теперь она одна из нас.
Стефани вздрогнула от удовольствия, но Винс Тиг словно и не заметил этого, всмотрелся в ее голубые глаза своими более темными, цвета океана в солнечный день.
– Хорошо, – кивнул он. – Я заподозрил, что с его смертью не все чисто, равно как и с его появлением здесь, задолго до того, как прояснилась ситуация с этой акцизной маркой. А вопросы себе начал задавать, осознав, что в пачке отсутствует только одна сигарета, хотя он пробыл на острове живым не меньше шести с половиной часов. Поэтому зачастил в газетный киоск «Бэйсайд ньюс».
У Винса эти воспоминания вызвали улыбку.
– Фотографию Когана я показывал всем, включая уборщика. Я не сомневался, что сигареты он купил там, если только не воспользовался торговым автоматом в «Красной крыше», или в «Шаффл инн», или на автозаправочной станции «Суноко Сонни». Исходил из того, что у него закончились сигареты, пока он, сойдя с парома, прогуливался по Музи-Виллидж, и ему пришлось купить новую пачку. Еще исходил из того, что в киоске «Бэйсайд ньюс» он купил сигареты незадолго до одиннадцати вечера. Потому что в одиннадцать киоск закрывался. Это объясняло, почему он выкурил только одну сигарету и, соответственно, лишь раз чиркнул спичкой до того, как умер.