– Это же сто пятьдесят километров, – с сомнением сказал Псарев.
– Верно, – согласился Мордасов. – Но пешком нужно пройти только до Карабулака. Это тридцать пять километров. Там мы сможем взять машину.
– Рискованный переход, – заметил Псарев.
– Да ладно тебе. Нам и раньше приходилось проделывать подобные марш-броски, – опять поддержал план Мордасова Кирилл Сайдаков. – К тому же, когда мы будем с таким арсеналом, кто сможет нам помешать?
– От случайностей никто не застрахован, – невесело усмехнулся Георгий Псарев.
– Мы на войне, – жестко сказал Мордасов. – Случайности здесь встречаются повсеместно. И мы отправляемся на диверсионную акцию, а не в лес за грибами.
– Резонно, – кивнул Псарев. – Тем не менее до реки Сунжа я предлагаю доехать на машине. Это и быстрее, и безопаснее. К тому же таким образом мы сможем, как минимум, вдвое сократить наш пеший переход.
– Даже если у тебя есть машина, ее придется бросить при подходе к позициям российских войск. А брошенная машина укажет на маршрут нашего движения, – возразил Мордасов своему заместителю.
– У меня нет машины, – ответил Псарев. – Зато у меня есть знакомый водитель с машиной, который за деньги охотно возьмется нас подвезти.
– Это еще хуже. Водитель может проговориться, куда он нас подвозил. Дальнейшие выводы сделать несложно.
Спор с Псаревым уже начал раздражать Мордасова. Раньше ему не приходилось объяснять Георгию Псареву такие прописные истины. В отличие от своего командира Псарев остался абсолютно спокоен.
– Ты справедливо опасаешься, что водитель может проговориться, – заметил он, посмотрев в глаза Мордасову. – Но это решаемая проблема.
Раньше они понимали друг друга с одного взгляда. Вот и сейчас Степан Мордасов понял, что ему хотел сказать Псарев.
– Но мы не можем оставлять машину на месте высадки. – Мордасов повторил свой первый аргумент.
– И это решаемая проблема, – так же уверенно ответил Псарев.
– Хорошо, – согласился Мордасов. – Раз ты гарантируешь молчание водителя, можешь договариваться с ним. Выезд завтра в шесть тридцать. К этому моменту машина должна быть уже здесь.
– Водитель не опоздает, – заявил Псарев. – Он знает, что в случае малейшего опоздания не получит денег.
При дальнейшем объяснении задачи в споры с Мордасовым больше никто не вступал.
Когда все детали предстоящего перехода были обговорены, с разрешения своего командира Сайдаков и Чагин отправились спать. Псарев ушел договариваться со своим знакомым водителем. Степан Мордасов остался в пустой комнате один. Он тоже попробовал заснуть, но сна не было. Предстоящая акция волновала его воображение. Псарев вернулся минут через сорок.
– Все в порядке, – объявил он, заходя в комнату. – Машина будет.
Доложив командиру о своей договоренности с шофером, Георгий Псарев взял мешок с приобретенной сегодня пластиковой взрывчаткой и, прихватив с собой использованный Сайдаковым моток изоленты, скрылся в чулане. В чулане Псарев оборудовал свою пиротехническую мастерскую, где создавал самые разнообразные взрывные устройства, впоследствии используемые чеченскими боевиками. Пока Георгий Псарев заканчивал свои дела в чулане, Степану Мордасову все же удалось заснуть. Обнаружив своего командира спящим, Псарев тоже последовал его примеру. На втором этаже уже давно спали Сайдаков и Чагин.
Перед началом операции надо было отдохнуть. С завтрашнего дня всем четверым предстояло стать участниками смертельно опасной игры, за которую каждому из них было обещано по миллиону долларов.
По другую сторону линии фронта, в городе, ставшем опорной базой федеральных войск, в одной из квартир хозяин и его молодая подруга тоже готовились ко сну. Вернее, ложиться спать собирался только хозяин, а девушка сопротивлялась. Она вылезла из-под руки Акопа, перевернулась на живот и своим мизинцем с ярко накрашенным ногтем провела по его голой груди.
– Сегодня я никак не могу, может быть, в другой раз...
Любовная игра была уже позади. Клиент полностью выдохся и в ближайшие сутки ни на что не был способен. Его мужское достоинство, которое совсем недавно приподнимало простыню и гордо возвышалось над кроватью, имело теперь довольно жалкий вид. Тем не менее Акоп не хотел расставаться с девушкой. Сегодняшней ночью он хотел спать, плотно прижавшись к разгоряченному любовной игрой молодому женскому телу. Однако у его двадцатилетней подруги Веры Кольцовой были совсем другие планы. Вера ловко увернулась, когда Акоп потянулся к ней. Девушка уселась на колени рядом с Акопом, при этом розовые соски ее грудей уставились Акопу в лицо.
– В другой раз, – уже более решительно повторила Вера.
Акоп попытался поймать ее за руку, но Вера резко оттолкнула руку мужчины и вскочила с кровати. Акоп смог снова увидеть целиком ее обнаженное тело. И ее налитые груди с выпирающими остренькими сосками, которые Акоп так любил облизывать и всасывать своими губами, и ее стройные ноги с округлыми бедрами, которыми Вера крепко обхватывала его поясницу, когда забиралась на него верхом. На какое-то мгновение Акоп снова ощутил нечто напоминающее эрекцию, но это ощущение тут же исчезло.
Очевидно, девушка тоже что-то заметила, потому что на секунду задержала взгляд на его паху. Затем недовольно фыркнула себе под нос и, повернувшись к Акопу спиной, начала одеваться. Ее одежда была разбросана по полу возле кровати. Красиво раздеться и аккуратно сложить свою одежду девушка никогда не успевала.
Вера прекрасно знала, что ее клиент очень быстро возбуждается, но так же быстро его возбуждение проходит, поэтому ей приходилось спешить. Обычно, как только Акоп брал ее за руку и тянул в спальню, Вера тут же сбрасывала с себя одежду, и они оба бросались на кровать в объятия друг друга. За несколько сеансов Вера научила Акопа контролировать свою эрекцию. Однако ей требовались более продолжительные игры, на что Акоп, увы, был не способен. Впрочем, удовлетворение Вера получала от других своих приятелей помоложе. Когда одного оказывалось недостаточно, ему на помощь всегда мог прийти второй. На квартиру к Акопу Вера приходила не за удовлетворением, а за деньгами, за шероховатыми зеленоватыми бумажками с портретами американских президентов. Мужская слабость Акопа щедро компенсировалась вручаемыми девушке долларами. Поэтому Вера никогда бы не променяла некрасивого, полноватого и немолодого Акопа, от которого к тому же постоянно пахло жареными чебуреками, на дюжину молодых и статных красавцев с твердыми дрынами в штанах, но с пустыми карманами.
Девушка ходила по ковру, поднимая с пола то бюстгальтер, то трусики, то колготки. Вера знала, что Акоп рассматривает ее, поэтому старалась все делать нарочито грациозно. Это был тот же стриптиз, только наоборот. Вот Вера натянула трусики, прикрыв полупрозрачными кружевами треугольник волос между ног. Вот ее груди с соблазнительно выпирающими сосками скрылись под чашечками бюстгальтера. Дальше по-следовали колготки, блузка, черные облегающие лосины и яркая кофточка. Вера подхватила с кресла свою сумочку на длинном ремне и, раскрыв ее, выжидательно посмотрела на Акопа. Тот спустил ноги на пол, встал с кровати и подошел к шкафу, где хранил деньги на мелкие расходы. Вера Кольцова относилась именно к таким расходам.