Делать очередные финты становилось все тяжелее. Мордасов чувствовал, что боль в простреленной голени уже распространилась на всю ногу, а штаны ниже колена пропитались кровью. «Все, надо уходить, – решил командир диверсантов. – Иначе я погублю и себя, и своего снайпера еще до проведения основной акции. Надо уходить сейчас, пока я еще чувствую в себе силы. Рана не опасна, но нужно не допустить обильной потери крови». Сжав губы, он пронзительно свистнул.
...Раздражение Сайдакова достигло предела. Вот уже несколько секунд он никак не мог зафиксировать на противнике пятно целеуказателя, поэтому все выпущенные им пули пролетали мимо. В условиях перестрелки мелькание светового пятна только нервирует стрелка. И Сайдаков оказался как раз в такой ситуации. Нервозность и усиливающееся раздражение привели к тому, что опытнейший снайпер делал промах за промахом. Он расстрелял уже почти весь магазин, но так и не поразил противника. Олег Муромцев избегал стрелять в Сайдакова из-за боязни попасть в кого-нибудь из пассажиров автобуса, но своими действиями он отвлек на себя внимание диверсанта, что дало возможность Ветрову и Чернышову тоже вступить в перестрелку. Когда выстрелы оперативников ФСБ зазвучали с разных сторон, Сайдаков тоже решил, что пора уходить. Свист Мордасова, означавший сигнал к отходу, только укрепил диверсанта в верности принятого решения. Сайдаков выпустил длинную очередь в сторону Олега Муромцева, уже особо не рассчитывая не попадание, и бросился к своему командиру. Командир диверсантов огнем из своего пистолета прикрывал отход Сайдакова.
Бросок диверсанта прошел на глазах у Олега Муромцева. Но Сайдаков понимал, что автобус за спиной является его спасением, поэтому старался держаться ближе к нему. Его расчет оправдался, Муромцев так и не решился выстрелить. Чернышов видел, как второй диверсант буквально промелькнул у него перед глазами. Чернышов, правда, успел один раз выстрелить, но сделал это слишком поздно, диверсант уже выбежал из сектора обстрела. Ветров вообще ничего не видел, так как Мордасов своими выстрелами не давал ему высунуть головы.
Оказавшись возле Мордасова, Сайдаков выдернул из рукоятки пистолета опустевший магазин и тут же вставил вместо него запасной. Под прикрытием огня двух автоматических пистолетов диверсанты скрылись в проходе между двумя зданиями.
– Артем, за мной! – крикнул Олег Муромцев, рванувшись вслед за ними.
Артем Ветров не заставил себя ждать. Оставив свое укрытие за задним бортом автобуса, он бросился догонять опередившего его Олега Муромцева. Муромцев первым вбежал в темный проход. Напрягая глаза, Олег пристально вглядывался в темноту, стараясь увидеть фигуры бегущих людей или красный глазок лазерного целеуказателя. Вбежав во двор, Олег вынужден был остановиться, чтобы сориентироваться и оглянуться по сторонам. Он понимал, что в данный момент является отличной мишенью, но продолжать преследование наугад вообще не имело смысла. К Муромцеву подбежал Ветров, остановился рядом и тоже начал оглядываться по сторонам. Но диверсанты скрылись.
Двор оказался проходным, и, чтобы обследовать его, оперативникам пришлось разделиться. Несколько минут Муромцев и Ветров кружили по соседним дворам и, только окончательно убедившись, что потеряли диверсантов, вернулись обратно. На место предстоящего покушения диверсанты прибыли за час до оперативников ФСБ. За это время они обошли все соседние дворы и определили пути отхода. Под прикрытием темноты диверсанты легко оторвались от бросившихся в погоню оперативников, которые даже не имели при себе электрических фонариков.
Муромцев и Ветров вернулись к автобусу. Женщина из медицинской службы опустилась на колени возле раненого лейтенанта и оказывала ему первую помощь. Рядом с женщиной на корточках сидел Чернышов и ей ассистировал. Лейтенант оказался ранен в бедро. Осколок пропахал у него на ноге глубокую борозду. От потери крови лейтенант обессилел. Он уже не кричал и, как показалось Ветрову и Муромцеву, даже потерял сознание. Своим перочинным ножом Чернышов разрезал лейтенанту штанину до самого пояса. А врач накладывала на бедро, чуть выше раны, жгут, скрученный из брючного ремня. Двое солдат стояли у нее за спиной и испуганно смотрели на своего раненого командира. Водитель автобуса осматривал пробитые осколками задние колеса и сокрушенно кивал. Прапорщика рядом с автобусом не было.
Чернышов только взглянул на лица своих оперативников и с первого взгляда понял, что преследование диверсантов не дало результатов. Он не стал задавать им вопросов, а вместо этого коротко приказал:
– Срочно найдите машину! Раненого нужно немедленно доставить в больницу. Я уже послал прапорщика, но он что-то задерживается.
Ветров и Муромцев бросились выполнять приказ Чернышова. Но не успели они отбежать от автобуса, как появился прапорщик с машиной. Солдаты помогли женщине-врачу из медицинской службы погрузить раненого лейтенанта в машину и вместе с ней и раненым уехали на машине в больницу. Возле автобуса остались только полковник Чернышов, капитаны Ветров и Муромцев, незнакомый им прапорщик да водитель автобуса, который все еще осматривал изувеченные покрышки на задних колесах. Чернышов огляделся по сторонам, осматривая место перестрелки, и сказал:
– Звоните в ФСБ и в комендатуру. Вызывайте следственную бригаду. Будем работать.
* * *
За ходом перестрелки со своей наблюдательной позиции внимательно следил Сергей Осипов. Он остался стоять возле ларька, когда Мордасов и Сайдаков двинулись к автобусной остановке. Осипов видел, как Мордасов швырнул гранату, как она взорвалась под автобусом и как после этого началась ожесточенная стрельба. Осипов вжался в стенку ларька, опасаясь попасть под шальную пулю. Происходящее на остановке от Осипова закрывал автобус, поэтому он мог оценивать все только по звуку. Осипов понял, что все складывается не так удачно, как ему показалось вначале. А потом он увидел отступающего командира диверсионной группы и сообразил, что покушение сорвалось. Командир диверсантов свистнул, подавая сигнал своему напарнику. Тот тут же присоединился к командиру. Отстреливаясь от преследующих их оперативников, диверсанты скрылись в ближайшем к остановке дворе. Осипов понял, что и ему пора уходить. Не выходя из тени ларька, послужившего ему укрытием, Осипов отступил назад, забежал в подворотню и через двор выскочил на параллельную улицу. Здесь он перешел на шаг и вскоре затерялся среди прохожих.
Солдаты из ночной смены, заходя в столовую, с интересом смотрели на полковника и двух капитанов, сидящих за одним из столиков. Солдаты никак не ожидали, что в столь поздний час вместе с ними будут ужинать офицеры. Повышенное внимание со стороны солдат ничуть не смущало полковника Чернышова и его оперативников. За весь день, проведенный в городе, не только Ветров, но и Муромцев с Чернышовым изрядно проголодались. В Моздоке они не смогли нормально поесть и рассчитывали это сделать, вернувшись в часть.
Оперативная группа Чернышова вернулась в часть глубоко за полночь, так как вместе со следственной бригадой североосетинского ФСБ изучала место перестрелки и участвовала в поиске возможных свидетелей. Результаты первичного расследования оказались минимальными. След совершивших нападение диверсантов потерялся. На месте перестрелки собрали множество гильз, но те также не могли вывести на след диверсантов. Самыми ценными для следствия оказались личные наблюдения участвовавших в перестрелке оперативников.