— Ну, пот видите, вы же сами все понимаете, — улыбнулась Инес.
Да уж, за этой прелестной внешностью, за этой голубиной кротостью скрывается недюжинный ум и сильная воля, невольно восхитилась Джасмин и мстительно рассмеялась.
— Эстебан хвалит вас за «организаторские таланты». Не самый лестный комплимент для возлюбленной, вы не находите? — На лице Инес впервые отразилось что-то похожее на неудовольствие. — По всей видимости, вы и впрямь отлично умеете устраивать приемы и вести дом.
— Что до меня… — молодая женщина решила выпустить коготки, — то у меня все всегда идет наперекосяк. Эстебан зовет меня ведьмой и мегерой, говорит, что на язык мне лучше не попадаться. Но когда мы с ним занимаемся любовью, он теряет голову в моих объятиях, а потом засыпает, не размыкая рук. Не так, нет. — Джасмин ткнула пальцем в фотографию. — Чтобы Эстебан уснул на одном краю кровати, а я — на другом, такого вовеки не бывало!
Однако Инес Ортуньо превосходно владела собой. Впрочем, Джасмин добилась своего: привлекла ее внимание к фотографиям. Она выхватила из пачки очередной снимок.
— По счастью, у Эстебана пока еще все пальцы на месте. — Джасмин ехидно указала на фрагмент, где рука ее мужа покоилась на животе девушки. — Если бы он стоял позади вас, ваш затылок приходился бы ему вровень с грудью, не с подбородком. Вы, Инес, ростом не вышли, раз уж мы взялись говорить откровенно, И талия у вас не такая тонкая, и грудь не такая пышная. Один маленький совет: когда склеиваете фрагменты разных фотографий, заполняйте чем-нибудь пустоты. Вот здесь, например, части леера не хватает. Интриганка должна обращать внимание на детали, а вы такие важные подробности упускаете! Я, видите ли, профессиональный фотограф, — торжествующе закончила Джасмин, — и с фотоотпечатками каждый день работаю. Мне достаточно лишь взглянуть на снимок, чтобы понять: складки одежды падают вниз как-то неестественно.
К ее удивлению, Инес равнодушно пожала плечами. Где же смущение и страх преступницы, пойманной с поличным?
— Ах, Джасмин, какая же вы глупенькая, наивная провинциалка! — снисходительно улыбнулась сеньорита Ортуньо. — Я отлично знала, чем вы зарабатываете на хлеб, и рассчитывала, что эти фотографии объявят фальшивками. Ну с какой мне стати себя компрометировать? Я собиралась обратиться к экспертам, а потом высказать предположение, что фотографии сфабриковали вы, чтобы упрочить свои позиции в бракоразводном процессе. Вы же и впрямь профессионалка…
Да эта особа действительно настолько уверена в своих силах, что не боится раскрыть карты передо мной, своей соперницей! — потрясенно осознала Джасмин. Как же она просчиталась! Как говорится, за деревьями леса не увидела!
— В вашем плане, Инее, есть лишь одно единственное уязвимое место, — напрямик сообщила она. — У меня нет никаких оснований желать развода.
— А как насчет вашего мужа? Вы и впрямь ему нужны или Эстебан просто-напросто отстаивает свои финансовые интересы?
— О, Джасмин мне нужна, еще как нужна! — раздался глубокий, бархатистый голос.
Женщины, как по команде, обернулись. В дверях стоял Эстебан — судя по всему, едва ли не с самого начала разговора.
— Я нуждаюсь в Джасмин днем и ночью, — добавил он. — Ни минуты не в силах прожить вдали от нее, а ночами она является мне во снах. Так что тебе, Инес, рассчитывать не на что. И, не дожидаясь ее ответа, Эстебан обратился к жене:
— Пойдем?
Не колеблясь ни секунды, Джасмин шагнула к нему. К мужчине, в котором заключалась ее жизнь и ее единственная надежда на счастье. В золотисто-карих глазах светилась неизбывная любовь, отражаясь в темном взгляде, точно в зеркале. Но так просто Инес сдаваться не собиралась.
— Да, фотографии — фальшивка, но из этого вовсе не следует, что мы с ним не любовники! — зло выкрикнула она. — Эстебан, расскажи ей все. Про наши восхитительные ночи на яхте. Про наши тайные встречи в Жероне. Расскажи ей о том, что твоя мать считает ее вульгарной шлюхой и, что твоей сестре противно находиться с ней в одной комнате!
Джасмин побледнела как полотно. Она еще не забыла кошмары и унижения прошлого, и гнусные нападки Инес попали в цель. Молодая женщина подняла умоляющий взгляд на мужа. Ответь ты, читалось в ее глазах, у меня не осталось сил сражаться дальше!
Но позади него стоял кто-то еще. Стоило Эстебану сделать шаг навстречу жене, и Джасмин увидела Эльвиру, бледную, возмущенную, сжимающую кулаки Эльвиру.
— Инес, прекрати! — с непривычной для нее решимостью воскликнула сестра Эстебана. — Не понимаю, как ты только посмела…
— Ах, ты не понимаешь! — Инес смерила подругу уничтожающим взглядом. — Конечно, где тебе! Твои братья насмеялись над моими чувствами и я этого не потерплю!
Братья? Все взгляды обратились к сеньорите Ортуньо, Куда только подевалось ее напускное спокойствие, ее бесстрастная собранность? Теперь она и впрямь напоминала кобру — кобру, вставшую на хвост и изготовившуюся к смертоносному прыжку.
— Всю жизнь я завидовала тебе черной завистью! — прошипела она. — Балованная любимица стольких мужчин: отец и братья в тебе души не чаяли! А меня твой брат отверг, забыл, точно ненужную вещь!
— Инес, я никогда в жизни…
— Да не ты! — топнула ногой Инес. — Не ты, а Фернандо! Четыре года назад Фернандо от меня отказался! Сказал, что мы еще слишком молоды, чтобы знать, что такое любовь, и сделал мне ручкой! Меня же увезли в Португалию. Теперь он женится на Хасинте Тенорьо, а я осталась ни с чем! Ты залечивал сердечные раны в Египте, прятался на своей яхте. Ну что ж, подумала я, отчего бы нам не утешиться в объятиях друг друга? Ты, к слову сказать, думал о том же, знаю, что думал! Лги своей жене сколько угодно, но я-то знаю, что бракоразводный процесс ты затевал только ради меня!
— Кажется, это все зашло слишком далеко, — раздался новый голос, голос сеньора Хуана Тенорьо, отца Инес. — Эстебан, ты, надеюсь, сделал все, чтобы фотографии не появились в газетах? — поинтересовался он. — Вот и славно. А теперь будь так добр, оставь нас. С дочерью я сам поговорю.
По дороге назад все молчали, Эльвира с удрученным видом сидела на заднем сиденье «порше». Джасмин, бледная, изможденная, расположилась рядом с мужем. Сначала Эстебан завез домой сестру. Машина остановилась у великолепного особняка, раза в три больше и роскошнее его собственного. Прежде чем выйти, девушка горячо зашептала Джасмин:
— Прости меня, пожалуйста, прости. Я ни когда не думала…
— Позже, Эльвира, — перебил ее брат. — Мы обо всем поговорим позже.
— Но ведь это я во всем виновата! — горестно воскликнула Эльвира. — Я всячески поощряла Инес, целыми днями твердила, что ей непременно нужно выйти замуж за одного из моих братьев… и тогда мы станем настоящими сестрами!
— Детские фантазии, — успокаивающе произнес Эстебан.
— Я жаловалась ей, что терпеть не могу Джасмин! — Эльвира, всхлипнув, перевела дух. — Я ей доверяла все свои секреты, обо всем ей рассказывала, а она все запоминала и вон что устроила. Просто выразить не могу, до чего мне стыдно!..