Она всегда говорила себе, что не собирается прощать Теда. Однако теперь она столкнулась с тем фактом, что ей придется сделать это.
Когда она обвинила Теда в том, что он спал с Лизой, то ожидала, что он начнет оправдываться. Но вместо этого он совершенно спокойно подтвердил свою неверность, выразил сожаление, но не стал извиняться или хотя бы объяснять мотивы своего поведения. И оставил ее раненной в самое сердце.
Тогда, ошеломленная и униженная, она, плача, приказала ему покинуть их дом и ее жизнь.
Он повернулся и ушел, не сказав ни единого слова протеста.
Сэра говорила себе, что через несколько дней он вернется, чтобы попросить прощения, но, как он ни будет просить и умолять, она не простит его. Потому что он должен страдать так же, как страдала она. Это было бы справедливо.
Но Тед так и не вернулся, и уверенность в том, что теперь он проводит все свое время с любовницей, сыпала соль на ее рану. Ей пришлось взглянуть в глаза реальности: ее брак закончился так же быстро, как и начался, и все предупреждения ее родных и близких были верными.
Я действительно считала нас счастливой парой, с отчаянием подумала она. По крайней мере, до потери ребенка. Конечно, мы не во всем соглашались друг с другом, но кто живет без этого? Нужно было учиться жить вместе. Когда же все начало разрушаться?
Если быть честной, Тед всегда был для нее загадкой. В его жизни было столько мест, куда он ее не пускал, или, по крайней мере, не сделал этого сразу. Он был очень молод, когда его мать умерла, но из тех замечаний, которые он изредка бросал, Сэра поняла, что отношения его родителей были далеко не мирными, и он об этом прекрасно знал. Когда через два года после смерти матери его отец женился на Фионе, ничего не изменилось.
Постепенно Сэра поняла, что отец Теда был донжуаном, который к тому же любил играть в казино. Родители его матери навсегда разругались с ней, когда она решила выйти за него замуж. Но свой старый каменный дом в Сан-Клементе они завещали внуку.
Именно там Сэра провела свой короткий медовый месяц.
- Мой прадедушка был рыбаком в Сан-Клементе, - сказал ей Тед. - А бабушка Кончита была его единственной дочерью. Они повстречались во время войны, когда оба участвовали в испанском Сопротивлении.
Глаза Сэры расширились.
- Как романтично.
- Мне так не кажется, - сухо сказал Тед. Это была опасная, грязная и очень страшная работа. Но когда война закончилась, они поженились. Бабушка унаследовала этот дом, и они приезжали сюда в свободное время.
- А затем они отдали его тебе, как их внуку?
Тед пожал плечами.
- Думаю, у них не было другого выхода, сухо прокомментировал он.
- Но ты же сблизился с ними, когда умер твой папа?
- Да, но мы никогда не были близки по-настоящему. Слишком много стояло между нами.
А им, кроме них самих, больше никто и не был нужен. Они любили друг друга всю жизнь.
- Ах, - сказала она. - Разве это не замечательно?
- Да? - Его губы скривились.
- Да, - сказала она. - Конечно. И мы тоже будем такими.
- Ты думаешь, молния может ударить два раза в одно и то же место, то есть, в одну семью?
- Я уверена, что это возможно, - с воодушевлением сказала она.
- Как скажешь. - Он поцеловал ее в губы. - Бедная Сэра. Ты хочешь, чтобы мир был чистеньким и опрятным, чтобы не было темных углов и скелетов в шкафу. А мир совсем не такой.
Она вздохнула.
- Ты надо мной смеешься... Это ты - Синяя Борода, у которого есть потайная комната, Тед?
- Даже не одна. - Он притянул ее к себе и поцеловал с неожиданной страстью. - Так что берегись дверей, которые ты открываешь, любовь моя.
И я, подумала Сэра, была достаточно глупой, чтобы счесть сказанное шуткой.
Их венчание было обставлено просто, но со вкусом. Священник прочел старинную молитву.
И когда Сэра говорила слова клятвы, она чувствовала себя на седьмом небе. Она решила, что сделает все, чтобы Тед был счастлив. Люди будут смотреть на их брак и вздыхать от зависти.
Когда они доехали до дома в Сан-Клементе, уже стемнело. После всех волнений дня Сэра чувствовала себя усталой. Как сквозь туман она смотрела на каменный пол, светлые стены и низкие потолки дома, когда Тед вел ее по лестнице. В спальне потолок был украшен потемневшими от времени стропилами, на деревянном полу лежал пушистый ковер, а большое окно было раскрыто навстречу звукам моря.
Кровать была огромной, с балдахином, резным изголовьем и белоснежным бельем, от которого пахло лавандой.
- Эта кровать очень старая, - сказал ей на ухо Тед. - Настоящее супружеское ложе. Как видишь, мои предки очень серьезно подходили к выполнению своих супружеских обязанностей.
- А ты последуешь их примеру? - прошептала она в ответ.
- Конечно, - сказал он. - Но не сегодня ночью.
- Почему? - Она не стала скрывать своего разочарования.
- Потому что это был очень долгий день, - просто сказал он. - И я хочу лечь, обнять тебя и смотреть, как ты будешь спать. Буду наслаждаться тем, что я наконец-то твой муж. У нас будет так много времени, чтобы насладиться любовью, моя прекрасная женушка, но сегодня я хочу позаботиться о тебе, как и обещал всего несколько часов назад.
Он медленно раздел ее, надел через голову вышитую ночную рубашку, которой, как она думала, ей никогда не придется воспользоваться, и уложил на кровать. Потом он быстро разделся сам и присоединился к ней, прижав ее к своему теплому расслабленному телу.
Сквозь сон она сказала:
- Но у нас есть шампанское...
- Мы выпьем его позже. - Его губы прикоснулись к ее закрытым векам. У нас вся жизнь впереди, любовь моя. А теперь спи.
И она заснула. Заснула крепко, без сновидений, положив голову на его плечо.
Она проснулась оттого, что сиявшее высоко в небе солнце пощекотало ее глаза пробившимся сквозь щели ставней лучом. Она сладко потянулась и оглянулась вокруг. Теда нигде не было видно. Она откинула одеяло и вылезла из постели. Открыв дверь в коридор, Сэра позвала его по имени, но ответа не было.
Заинтригованная, она подошла к окну, открыла ставни и только тогда, повернувшись к кровати, заметила на второй подушке записку с лаконичным сообщением "Ушел за покупками".
Сэра неторопливо приняла душ в большой старомодной ванной, затем натянула белые шорты и светло-розовую майку, надела на ноги простые матерчатые туфли и спустилась на первый этаж.
Входная дверь была открыта настежь. Сэра вышла наружу и остановилась, с радостным удивлением оглядываясь вокруг. Дом стоял на широкой ровной площадке, и море сверкало и переливалось всего в нескольких десятках метров от него. Дом был длинным и низким, его беленые стены оживлялись голубыми пятнами ставень и деревянными кадками с нежно-розовыми цветами, стоявшими возле входа. Неподалеку от дома начиналась старая каменная лестница, ведущая к пляжу. Сквозь темные камни лестницы упрямо пробивалась изумрудная трава.