– Не приходит. С тех пор, как была создана эта штука, стало куда больше теневых гроз. Они раздирают ткань Отражений. Они воздействуют на саму природу реальности.
– Не подходит, – отмел я. – В то же самое время произошло еще одно, и куда более важное событие. Был поврежден Лабиринт в Эмбере, и Оберон отремонтировал его. Возникшая из-за этого волна Хаоса промчалась по всем Отражениям. Она воздействовала на все. Но Лабиринт выдержал, и все успокоилось. Я больше склонен считать все эти грозы похожими по своей природе на шок последствия…
– Это хороший довод, – согласилась она. – Но что, если это не так?
– Не думаю.
– Мерль, здесь сосредоточена какая-то мощь, огромная мощь.
– Не сомневаюсь.
– У нас в обычае всегда было не терять иЗ виду таких мест, пытаться понять их, сделать мощь управляемой. Потому что в один прекрасный день она может стать угрозой. Корвин, рассказывая тебе о своих деяниях, дал тебе хоть как-нибудь понять о том, что именно представляет собой эта штука, и как мы можем управиться с ней.
– Нет, – сказал я. – Ничего кроме того, что он создал его в спешке для замены старого, который, по его пониманию, Оберон не сумел отремонтировать.
– Если бы только мы сумели найти его!
– Все еще нет никаких известий?
– Дроппа утверждает, что видел его в ресторане «Дюны» на любимом вами обоими Отражении-Земля. По его словам, он находился в обществе привлекательной женщины, они пили вино и слушали музыкальную группу. Затем он помахал рукой и направился через толпу к ним, подумав, что Корвин узнал его. Однако, когда он добрался до столика, они исчезли.
– Это все?
– Это все.
– Не густо.
– Знаю. Но если он единственный, кто может пройти эту проклятую штуку, и если она все-таки является угрозой, то мы однажды можем оказаться в большой беде.
– По-моему, ты паникуешь, тетушка.
– Хочется верить, что ты прав, Мерлин. Пошли, я отведу тебя домой.
Я еще раз изучил взглядом это место, впитывая в себя не только подробности, но и ощущения, так как хотел нарисовать для него Козырь. И я никому не сказал, что когда опускал ногу, то никакого сопротивления не возникло, потому что коль ступишь на Лабиринт или Логрус, возврата уже нет. Либо ты пройдешь его до конца, либо будешь уничтожен им. А я, как бы ни любил тайны, не располагал достаточным временем, так как каникулы подходили к концу, и мне требовалось вернуться к занятиям.
Мощь.
Мы были вместе в лесу Черной Зоны, того района Отражений, с которым Хаос поддерживает торговые связи. Мы охотились на ЖАНДА, рогатого, невысокого, черного, свирепого и плотоядного зверя. Я не особенно люблю охотиться, потому что не в восторге от убийства без особой необходимости. Однако, придумал эту охоту Юрт, а поскольку это, возможно, было моим последним шансом добиться до своего отъезда хоть какого-то примирения с братом, я решил принять его предложение. Ни он, ни я не отличались особой меткостью в стрельбе из лука, а жанд очень проворен. Поэтому при самой минимальной удаче никто не умрет, а мы получим возможность побеседовать и, наверное, добиться к концу охоты лучших отношений.
На каком-то этапе, когда мы потеряли след и отдыхали, у нас произошел долгий разговор о стрельбе из лука, придворной политике, Отражениях и погоде. В последние дни он держался со мной намного вежливее, и я принял это за добрый знак. Он отрастил волосы так, что они закрыли недостающее левое ухо. Уши трудно регенерировать. Мы не вспоминали о нашей дуэли, о споре, приведшем к ней. Так как мне вскорости предстояло уйти из его жизни, я считал, что, наверное, он желал бы забыть об этой главе своей жизни и остаться в относительно дружеских отношениях со мной, так, чтобы мы разошлись в разные стороны с хорошими воспоминаниями. Так или иначе, я оказался наполовину прав.
Позже, когда мы остановились закусить холодной охотничьей снедью, он спросил меня:
– Так на что похоже это ощущение?
– Какое? – не понял я.
– Мощи, – ответил он. – Мощи Логруса, способности ходить по Отражениям, работать с магией более высокого порядка?
Я в общем-то не хотел вдаваться в подробности, так как знал, что он хотел трижды при оказиях преодолеть Логрус, и каждый раз в последний момент отступал, поглядев на него. Наверное, его также беспокоили не убираемые никуда Сухэем скелеты неудачников. По-моему, Юрт знал чуточку или совсем немного догадывался о том, что мне известно о последних двух случаях, когда он передумал. Поэтому я решил преуменьшить свои достижения.
– О, на самом-то деле не ощущаешь ничего особенного, – протянул я, – до тех пор, пока действительно не применишь ее. А тогда это трудно описать.
– Я подумываю сам вскорости заняться этим, – сказал он. – Было бы неплохо посмотреть кое какие Отражения, а может даже найти где-нибудь королевство для себя самого. Ты не можешь мне дать какой-нибудь совет?
Я кивнул.
– Не оглядывайся, – посоветовал я. – Не задумывайся. Вперед и только вперед.
– Похоже на приказ, как я армии, – засмеялся он.
– Полагаю, сходство есть.
Он снова засмеялся и предложил:
– Пошли, подстрелим себе жанда.
В тот полдень мы потеряли след в чаще среди опавших листьев и сучьев. Мы слышали, как жанд ломился сквозь заросли, но трудно было сразу определить, в какую сторону он уходил. Я стоял спиной к Юрту и смотрел на опушку леса, пытаясь найти какой-нибудь след, когда Фракир туго стянул мое запястье, а затем размотался и упал на землю.
Я нагнулся, чтобы поднять его, гадая, что же случилось, когда услышал сверху звон. быстро поняв взгляд, я увидел, что из ствола дерева прямо передо мной торчит стрела. Она вонзилась на такой высоте от земли, что если бы я остался стоять, она вошла бы мне в спину.
Я быстро повернулся к Юрту, даже не выпрямляясь из своего согнутого положения. Он вставлял в лук новую стрелу.
– Не оглядывайся, – повторил он. – Не задумывайся. Вперед и только вперед, – и засмеялся.
Я бросился ему в ноги, когда он поднял оружие. Лучник поопытнее, вероятно, убил бы меня, однако, увидев, что я метнулся к нему, он ударился в панику и выпустил стрелу раньше времени, так что она попала мне в бок кожаного жилета и не задела тела.
Я подсек его выше колен, и он выронил лук, падая на спину. Он выхватил охотничий нож, откатился вбок и взмахнул оружием, целя мне в горло. Я схватил его за запястье левой рукой и был брошен на спину силой инерции. Отведя от себя нож, я одновременно ударил его правым кулаком в лицо. Он пнул мне коленом в пах, блокировав удар.
Острие ножа опустилось на расстоянии каких-то дюймов от моего горла, и этот удар большей частью разрушил мое сопротивление. Все еще мучаясь от боли, я сумел вывернуть его руку, порезав по ходу дела его кисть. Затем толкнул его правой, потянул на себя левой и перекатился влево от силы поворота. Его рука ушла из моего ослабевшего захвата, и он откатился в сторону, а я попытался встать – и тут услышал его пронзительный вскрик.