– Это все.
– Вы пришли к какому-то выводу?
– Возможно.
– Не хотите сказать мне, к какому?
Я улыбнулся и покачал головой.
На этом я и остановился. Несколько прямых вопросов, заданных ею, пока мы ехали, привели меня к убеждению, что я заставил ее гадать о результатах моих умозаключений. Хорошо бы дать этому любопытству разгореться. Мне требовался какой-нибудь противовес ее скрытности по тем пунктам, какие вызывали у меня наибольший интерес, и я надеялся, что приведут к полному обмену сведениями. Кроме того, я пришел-таки к определенному выводу касательно нее. Вывод не был завершен, но если он верен, то, раньше или позже, я потребую и остальной ответ. Поэтому нельзя сказать, что я сблефовал.
Окружающий нас полдень был окрашен в золотистые, оранжевые, желтые и красные оттенки, с влажными осенними запахами за прохладным дуновением бриза. А небо голубое-голубое, похожее на какие-то драгоценные камни…
Спустя минут десять я задал ей более нейтральный вопрос:
– Не могли бы вы показать мне дорогу в Эмбер?
– Разве вы ее не знаете?
Я покачал головой.
– Я никогда раньше не бывал в этой стороне. Знаю только, что проходящие здесь сухопутные дороги ведут к Восточным Воротам.
– Да, – подтвердила она. – По-моему, чуть дальше к северу. Поехали, поищем ее.
Она направила лошадь обратно к дороге, по которой мы некоторое время ехали до этого, и свернули на нее, что меня вполне устраивало. Я воздержался от замечаний по поводу туманности ее ответа, хотя в скором времени ожидал вопросов с ее стороны по поводу моих планов. По крайней мере, у меня возникло ощущение, что она только ждет удобного момента.
Примерно три четверти мили спустя мы подъехали к перекрестку. На обочине высился каменный указатель, сообщавший расстояние до Эмбера, расстояние в обратную сторону, до Бейль-порта, расстояние до Бейль-гребня на востоке, и до местечка под названием Мурн прямо впереди.
– Что это за Мурн такой? – спросил я.
– Небольшая животноводческая ферма.
Этого я никак не мог проверить, не проехав шесть лиг.
– Вы собираетесь поехать обратно в Эмбер? – спросила она.
– Да.
– А почему бы просто не воспользоваться Картой?
– Я хочу получше познакомиться с этой местностью. Это моя отчизна. Мне здесь нравится.
– Но я же предупредила вас о существующей опасности. Камни сделали вас меченным. Вас легко выследить.
– Это еще не означает, что меня ВЫСЛЕДЯТ. Я сомневаюсь, что тот, кто подослал ко мне убийц прошлой ночью, уже узнал, что они нашли меня и потерпели неудачу. Если бы я не решил пойти поужинать, они бы все еще сидели в засаде. Уверен, что у меня есть несколько дней передышки на удаление отметин, про которые вы говорили.
Она спешилась и оставила лошадь щипать траву. Я сделал то же самое. То есть спешился.
– Вероятно, вы правы. Просто мне не нравится, что вы идете на ЛЮБОЙ РИСК, – сказала она. – Когда вы собираетесь отправиться обратно?
– Не знаю. Полагаю, что чем дольше буду ждать, тем больше вероятности, что лицо, стоящее за вчерашним покушением, забеспокоится и пришлет новых громил.
Она взяла меня за руку и повернулась, внезапно оказавшись прижатой ко мне. Такой поворот дела меня несколько озадачил, но моя свободная рука автоматически двинулась, чтобы обнять даму, к чему она в общем-то склонна в подобных случаях.
– Вы ведь не собираетесь уехать сейчас же, не правда ли? Потому что если вы уедете, я отправлюсь с вами.
– Нет, – правдиво ответил я. На самом-то деле я намеревался отправиться на следующее утро после хорошего ночного сна.
– Когда же тогда? Нам еще о многом нужно поговорить.
– По-моему, мы довели игру в вопросы и ответы почти до той границы, за которой заканчивается вообще все отношения.
– Есть некоторые обстоятельства…
– Я знаю.
Это был неловкий момент. Да, она была желанна. И нет, мне не хотелось поддерживать с ней отношения сложившимся образом. Отчасти из-за ощущения, что она хочет также и еще чего-то, на знаю, чего именно, а отчасти потому, что она обладала странной силой, с которой я не стремился познакомиться на интимном расстоянии. Как бывало говаривал дядя Сухэй, выражаясь языком колдунов: «Если ты не понимаешь чего-то, не возись с этим». А у меня сложилось впечатление, что все, выходящее за пределы дружеского отношения с Винтой, может привести к поединку энергий.
Поэтому я быстро поцеловал ее, чтобы поддержать дружеские отношения, и освободился из объятий.
– Возможно, я вернусь завтра, – пообещал я ей.
– Хорошо. Я надеюсь, что вы проведете ночь тут. Возможно, не одну. Я защищу вас.
– Да, я все еще чувствую себя усталым.
– Мне придется накормить вас хорошим обедом для восстановления сил.
Затем она провела по моей щеке кончиками пальцев, и я вдруг понял, что откуда-то знаю ее. Откуда? Я не мог этого сказать. И это меня тоже испугало. Даже очень сильно испугало. Когда мы сели на лошадей и поехали обратно к Лесному Дому, я начал составлять план, как убраться отсюда этой же ночью.
Поэтому, сидя в отведенной для меня комнате, потягивая красное вино из бокала и глядя, как мерцают на сквозняке от открытого окна свечи, я ждал – сначала, когда в доме станет тихо (что вскоре произошло), а потом – когда пройдет приличный отрезок времени. Дверь в комнату я закрыл на засов. За обедом я несколько раз пожаловался на то, что сильно устал, а потом отправился спать пораньше. Я не отличаюсь той эгоистичной мужественностью, чтобы постоянно чувствовать себя объектом страсти, но Винта дала понять, что может зайти ко мне ночью, и я хотел отгородиться от этого предлогом усталости. Меньше всего я желал оскорбить ее отказом. У меня хватало проблем и без этого.
Я все жалел, что с собой у меня нет хорошей книги, н последнюю иЗ них я оставил в доме Билла, а если бы вздумал добывать ее сейчас, то неизвестно, почувствует ли это Винта, точно также, как Фиона почувствовала однажды, что я создал новый Козырь. Вполне возможно после этого, что она явится ко мне под дверь и станет ломиться, чтобы узнать, что тут, черт побери, происходит.
Но никто не ломал дверь, и я прислушивался к скрипам притихшего дома и ночным звукам за окном. Свечи укоротились, а тени на стенах поубыли и текли темным потоком вслед за колеблющимся светом. Теперь уже скоро…
Воображение? Или я только что услышал, как из какого-то неопределенного места прошептали мое имя?
– Мерль…
Снова.
В самом деле, но…
Перед моими глазами на миг словно поплыло, а затем я сообразил, что это такое: очень слабый козырный контакт.