Зенон не стал испытывать терпение товарищей, со всеми подобающими предосторожностями он распаковал коробку, извлек оттуда черную, блестящую, как свежий антрацитовый скол, бутылку.
– Вот, посмотрите, вроде бы все печати и магические метки на своих местах, – произнес он не без гордости. – В наследство от Эраста досталась. Портфельчик позже обнаружился у меня под столом, а в нем бутылочка. Вот я до поры до времени ее и припрятал – не отдавать же начальству.
– Это ты правильно сделал, паря, – одобрительно оскалился Зуур эр Шуур. – Я, может быть, всю свою жизнь мечтал попробовать что-то по-настоящему стоящее.
– Нужно где-нибудь соответствующие фужеры найти, – встрепенулась эльфийка, – не по пыльным граненым стаканам разливать этот нектар. Я пока сгоняю в буфет, посмотрю, чем у них можно разжиться из посуды, заодно пару плиток шоколада и фруктов куплю.
– А я пока ее раскупорю. – Огр схватил бутылку и уже вознамерился нанести удар своей могучей лапищей по ее донышку.
Однако завершить начатое ему не удалось, поскольку с порога послышался истошный крик грандмага:
– Зуур, не сметь, иначе ты всех нас погубишь!!! Это вовсе не бренди!
Шаман так и застыл в статичной позе с бутылкой в одной руке и вознесенной для удара другой рукой и растерянно воззрился на входную дверь, откуда в помещение уже вбегал крайне возбужденный Вельмир Максай.
Выхватив из рук ошарашенного до крайности огра бутылку «Двойной Короны», грандмаг перевел дух и, утерев лоб от выступивших капелек пота, с облегчением произнес:
– Уфф… успел.
– Вообще-то я не понял, – опомнившийся Зуур с негодованием посмотрел на нежданного визитера, посмевшего отобрать у него законную выпивку, и небольшие глазки огра начали наливаться кровью. – С какой такой стати?!
– Помолчи, Зуур, дай объяснить, а уж потом возмущайся! – Вельмир поднес к физиономии огра отобранную емкость. – А теперь посмотри на этот пузырь не глазами прожженного ценителя спиртного, а трезвым взглядом умудренного жизнью естествоиспытателя. Смотри, брат, смотри, внимательно смотри!
Поначалу расстроенный и обозленный огр выполнял требование полковника без особенного энтузиазма. Ну что, казалось бы, можно разглядеть через абсолютно непрозрачное стекло? Но постепенно нахмуренное лицо горного великана разгладилось, вместо гнева в глазах появилось любопытство, которое очень быстро сменилось выражением озабоченности, граничащим с неподдельным ужасом.
Зенон, Эниэль и Парацельс также внимательно воззрились на загадочный сосуд, но в отличие от своих продвинутых в магии коллег ничего особенного, а тем более пугающего, не увидели.
– Это ж надо! – вдоволь налюбовавшись бутылкой, громко воскликнул огр. – Вот же сволочи коварные! Пожалуй, магическая тварь, что заключена внутри, способна разнести в пыль всю нашу контору. Но как же хитро придумали, черти, запихнуть в ограниченное пространство!..
Договорить он не успел, поскольку входная дверь с треском распахнулась, и в кабинет влетел крайне обеспокоенный Герхард Бен Розенталь.
– Молодец, Вельмир, успел раньше меня! – похвалил с порога генерал. – Реакция у тебя – впору позавидовать! Пока я осознавал, откуда исходит опасность, ты уже все урегулировал. А тебе, Зенон, – темный эльф грозно посмотрел на юношу, – строгий выговор! Точнее, всем троим по строгачу, чтоб никому обидно не было!
– Это за что же, ваше превосходительство? – рискнула задать вопрос неугомонная Эниэль.
– Нашему юному герою, – плотоядно ухмыльнувшись, охотно начал пояснять генерал, – за преднамеренное утаивание вещественных доказательств, а вам, дорогие мои Эниэль и Зуур, – за пособничество, попустительство и распитие спиртных напитков в рабочее время и на рабочем месте. Еще вопросы ко мне имеются?
Обиженная эльфийка не успокоилась и хотела было ввязаться в беспредметный и малопродуктивный спор с генералом, но Зуур эр Шуур не позволил этому случиться. Приобняв за плечи расстроенную девушку, он философски заметил:
– Полно тебе, Эни, выговором больше, выговором меньше – плевать, главное – беречь свои нервы.
– Это ты правильно заметил, Зуур, нервы следует беречь, – ощерился в клыкастой улыбке Батя. – Только не думайте, что «Собака воет – ветер носит», лишаю каждого из вас двадцати пяти процентов от ежеквартальной премии. – Посчитав разговор законченным, Бен Розенталь перевел взгляд на Вельмира и, покосившись на злосчастную емкость, зажатую в его руках, как ни в чем не бывало произнес: – Это срочно на экспертизу, о результатах доложишь завтра с утра. – Затем обер-полицмейстер посмотрел на притихшего Парацельса. – А тебе, юноша, отдельная благодарность! Полезная штука – эти твои ловушки и вообще, сам Господь, похоже, послал тебя к нам в столь трудную минуту.
На этой патетической ноте генерал прервал свою речь и, ни с кем не попрощавшись, покинул кабинет так же внезапно, как в нем появился…
– Чего это на него сегодня нашло? – Зуур эр Шуур вопросительно посмотрел на грандмага. – Что-то не припомню от него подобной лютости. Ну, пожурит слегка, ну, объявит внеочередное дежурство по управлению, но чтобы на кровные покушаться… Не ожидал от Бати такой подлянки! Никак не ожидал.
– Вообще-то на его месте я бы вас всех на недельку под домашний арест отправил, – без какого-либо намека на иронию в голосе ответил Вельмир. – Вы хотя бы приблизительно представляете, что могло бы произойти, если бы Зуур успел раскупорить емкость с ифритом?
– Ифрит?! – в один голос громко воскликнули удивленные Эниэль и Зенон, до которых только-только начала доходить суть происходящего.
– Да, да, – печально улыбнулся Вельмир и укоризненно покачал головой, – под видом драгоценной надирахской лозы вам подсунули самого настоящего ифрита, или согласно общепринятой классификации квазиразумную энергетическую сущность третьего рода. А тебе, Зуур, должно быть стыдно за то, что вовремя не разглядел истинную природу заключенного внутри сосуда существа. Это ведь только в волшебных сказках ифриты в благодарность за избавление от плена осыпают своего освободителя различными материальными и духовными благами. На самом деле эти обитатели горячих звездных глубин не способны вести какой-либо диалог с нами, поскольку, оказавшись в непривычных условиях весьма холодного по их понятиям мира, начинают активно терять энергию. Поэтому пытаются компенсировать эти потери всеми доступными им средствами, а конкретнее: поджигают все, что может хоть как-то гореть. Впрочем, с точки зрения здравого смысла, такое их поведение вполне обоснованно. Представьте, что кого-нибудь из вас в самый разгар зимы неожиданно выдернут из теплой уютной постельки и прямо в неглиже перенесут на заснеженную поляну в глубь приполярной тайги, вооружив одной лишь зажигалкой…
– Чтобы не окочуриться от холода, – зябко подергал широченными плечами огр, – я бы попросту извел на дрова весь лес.
– Именно так, в фигуральном смысле, и поступают освобожденные ифриты. – Вельмир по-отечески ласково посмотрел на шамана. – А конкретнее: пытаются создать вокруг себя привычную им среду. После того как в радиусе примерно сотни метров выгорит абсолютно всё, что может гореть, эти твари погибают, точнее сказать, замерзают.