— Что ты имела в виду под «просто посмотреть»? Что еще было у тебя на уме?
Кэти закусила губу.
— Н-ничего, дядя Чарльз, — мягко ответила она, пожалуй, слишком мягко.
— Если я услышу о том, что ты приближалась к той площадке для гольфа, Кэти, то действительно очень рассержусь.
Но это заявление только подлило масла в огонь и разбудило в ней мятежный дух.
— Эти окаменелости принадлежат всем, — заявила Кэти, гордо подняв голову. — Как же может быть иначе, если они уже были там за сотни миллионов лет до появления на Земле человека? Какая глупость — Поль бы расхохотался при смехотворной мысли, что они могут быть чьей-то собственностью!
— В таком случае, — ответил Чарльз с поразительным терпением, — ты должна тоже согласиться, что это не твоя собственность и она никогда не сможет стать твоей.
Эти окаменелости, решила про себя Кэти, должны принадлежать тому, кто сможет извлечь их. Неужели ее дядя действительно вообразил, что она сможет устоять перед таким искушением?
— Я не вижу смысла оставлять их там…
— Я ожидаю, что ты поступишь так, как я тебе сказал!
Он довольно долго свирепо смотрел на нее, а затем, решив, что спор закончен, стал вытаскивать из машины пакеты. Захлопнув дверцу машины, направился к дому. Но его действия возымели обратный эффект, в глазах Кэти вспыхнул мрачный огонек, и все ее инстинктивное сопротивление чьей-либо власти с новой силой овладело ею. Ни ее любовь к Чарльзу, ни страх перед его неудовольствием не смогли сдержать ее мятежный дух. Если бы эти окаменелости находились на вересковых полях, она бы могла делать с ними то, что пожелает.
— Я сделаю попытку извлечь их, — твердо объявила она, хотя румянец на ее щеках несколько поблек, едва она заметила, как изменилось выражение его лица.
— Кэти, — сказал он очень мягким тоном, — если ты только дотронешься до них, я накажу тебя, и очень серьезно, ты меня понимаешь?
Она припомнила те тоскливые часы, которые провела взаперти в своей комнате, и на короткое мгновение ее уверенность была поколеблена. Но потом ее глаза вновь засветились решимостью.
— Никто не может оспаривать мое право пополнять коллекцию окаменелостей! Поль первый бы согласился с этим и подбодрил бы меня… — Кэти замолчала; упоминание ее отца произвело странный эффект на Чарльза, его ноздри внезапно раздулись. И тем не менее, когда он, наконец, заговорил, интонации остались такими же мягкими и убедительными.
— Кэти… тебе когда-нибудь давали нахлобучку?
Ее глаза широко распахнулись, но она промолчала, и он продолжал с таким видом, словно терпение его подвергается испытанию сверх всякой меры:
— Чертовски глупый вопрос с моей стороны! — и угрожающе добавил: — Ты ее получишь, могу уверить тебя, и совсем скоро!
— Если ты так поступишь со мной, — гневно ответила Кэти, — то я никогда не прощу тебя — никогда!
— Не думаю, что это так. — К ее удивлению, гнев его стих. — Нет, я уверен, что это не так.
Шероховатая порода блестела на солнце, и Кэти поворачивалась то так, то эдак, чтобы рассмотреть возможные залегания окаменелостей под разными углами. Она была разочарована, так как ожидала увидеть нечто большее. Но на самом деле увидела всего лишь небольшой отпечаток в скале, почти невидимый, если не приглядеться повнимательней. Почти три часа, призвав на помощь все свое умение и знания, она работала над ним, но скала была слишком тверда. Здесь до нее побывали уже многие, если судить по множеству выбоин. Глубоко вздохнув, она стала собирать свои орудия, а через несколько минут уже лезла через колючую проволоку, которая служила барьером от нежелательных вторжений.
Если бы было в человеческих силах извлечь эту окаменелость из скалы, то она уже давно находилась бы в музее; и тот, кто пытался сделать это, полностью удостоверился в невозможности предприятия. Успешно миновав колючую проволоку, Кэти накинула на плечи рюкзак и направилась к автобусной остановке. У нее было лишь одно слабое утешение — с дядей не возникнет неприятностей!
— Будь хорошей девочкой, и я постараюсь приехать в выходные, думаю, что могу пообещать тебе это. — Он поколебался. — Мне кажется, я нашел решение проблемы, которая так долго меня мучала.
Сразу сойдя с автобуса, Кэти направилась к Динам. Хозяйка была на кухне, она приветливо улыбнулась девушке, оторвавшись от приготовления сандвичей. С некоторым недоумением она покосилась на тяжелый рюкзак, но ничего не сказала.
— Все в гостиной, дорогая, — сообщила она Кэти после того, как предложила ей снять пальто.
— Все?
— Ноэль и Билл приехали. — Миссис Дин нерешительно помолчала, а потом сказала: — Ступай к ним, Кэти, и Бриджет сама расскажет тебе новости.
Она продолжала резать сандвичи, и Кэти на мгновение замешкалась, с любопытством остановив на ней взгляд, словно ожидая объяснений, но миссис Дин лишь снова повторила ей, чтобы она шла в гостиную.
Бриджет и Ноэль были помолвлены; Кэти охватила странная робость, когда она поздравила их. Она решила, что причина заключается в том долгом и заинтересованном взгляде, который бросил на нее Билл. Он подвинулся, чтобы Кэти села рядом с ним на диване, а когда миссис Дин внесла поднос с чаем, принялся очень заботливо ухаживать за ней.
Решено было устроить большую вечеринку в честь помолвки в одной из больших гостиниц Лестера, и Кэти, естественно, была в числе приглашенных.
— Интересно, сможет ли Чарльз зайти к нам? — задумчиво проговорила миссис Дин, обеспокоенно наблюдая за тем, как Билл низко наклонил голову к Кэти.
Чарльз заходил к Динам утром и потребовал, чтобы они тщательно следили за тем, чтобы его племянница и этот Билл не оставались наедине. Гостиница, в которой было решено провести вечеринку, стояла среди деревьев, и, естественно, парочки выходили из бальной комнаты, чтобы побродить по саду. Наблюдая за Биллом, она уже почти не сомневалась, что он пригласит Кэти на такую прогулку.
В глубине души она считала Кэти слишком робкой для неподобающих поступков, но беспокойство за девушку ее дяди внушало уважение. Поэтому она решила выполнять его требования беспрекословно.
— Дядя Чарльз? — Глаза Кэти засияли. — Это было бы чудесно!
По непонятным причинам она вдруг вспомнила, как когда-то сидела напротив него в ресторане и впервые заметила, насколько он красив. Как внезапно почувствовала гордость и радость от того, что он не стар и не относится к ней по-отечески, как Поль. Кэти и мечтать не могла об этом. Нет ничего лучше, чем явиться туда в сопровождении дяди, к тому же теперь она уже немного научилась танцевать, ведь после того случая на танцах Бриджет настояла на том, чтобы дать ей несколько уроков. Танцевать с Чарльзом, ощущать непонятное блаженство в его объятиях… Кэти непроизвольно взглянула на кольцо Бриджет; новое и необъяснимое чувство охватило ее, и ее рука, державшая чашку, слегка вздрогнула.