Она повернулась и исчезла так быстро, что лишь звук каблучков напоминал о ее недавнем присутствии.
Джеймс взял Кейт за руку и повел в музыкальный салон. И осторожно притворил дверь, когда они вошли.
Стряхнув с себя снег, Кейт повернулась к нему.
— О боже, что обо мне подумает Лили? — Она сокрушенно покачала головой.
— Она не станет осуждать тебя, поверь мне… — сказал Джеймс, беря с софы плед и укутывая ее плечи. Усадив Кейт на софу, он опустился перед ней на колени, снял с нее туфли и чулки. Кейт почувствовала, что ее бьет дрожь, нет не от холода… А затем, взяв ее руки в свои теплые большие ладони, Джеймс стал тереть их и дышать на них, чтобы они согрелись.
— Ты должна подняться к себе и надеть другие туфли.
Кейт послушно кивнула.
Она приняла его заботу с милой улыбкой, надеясь, что они не закончат на этом.
— Откуда ты знаешь, — начала она, потирая ладони и дыша на них, — что Лили не осудит меня?
Джеймс хитро улыбнулся.
— У них с Колтоном было еще не то, уверяю тебя.
Глаза Кейт расширились.
Джеймс нежно обнял ее за плечи.
— Послушай меня, Кейт, мы должны поговорить. После обеда.
— Тогда приходи в мою комнату? — вырвалось у нее. И сердце ее бешено заколотилось. Если он придет, то тогда… О, она даже не смеет думать об этом. Это будет так прекрасно и… это будет новый скандал. Но если они будут осторожны, никто ничего не узнает, верно?
Сняв плед с ее плеч, Джеймс бросил его на софу. Он встал и протянул ей руку.
— Да, Кейт, я приду к тебе ночью.
Где-то после полуночи Кейт услышала легкий стук в дверь. Сердце подкатило к горлу. Рождественский обед в кругу ее новых друзей прошел замечательно, хотя она старалась не встречаться глазами с Лили, предоставив это Джеймсу. Все были в отличном настроении, много смеялись, шутили и чудесно провели время. Но Кейт не могла думать ни о чем другом, кроме предстоящей ночи и встрече с Джеймсом. Несмотря на то, что еда была превосходная, Кейт едва прикоснулась к ней. Обед насчитывал семь блюд: мясо, утка, заливное, выпечка, пудинги и всевозможные десерты. А также соусы и гарниры. Поистине королевская еда для гурманов и хорошей компании. Но когда Кейт ловила на себе взгляд Джеймса, все ее нутро дрожало и кусок не лез в горло. Пришлось извиниться перед хозяйкой за отсутствие аппетита, за то, что она не отдает должного блюдам, которые ей подносили постоянно.
Если Лили и думала о странном отсутствии аппетита у Кейт, то вида не подала. После того как она стала невольным свидетелем страстной сцены между Кейт и Джеймсом, Кейт поняла бы Лили, если бы та закрыла перед ней двери своего дома. Очевидно, Лили не была поражена тем, что увидела. Но Кейт не оставляла мысль, что подумала бы о ней маркиза, если бы знала о том, что должно произойти сегодня ночью? Кейт закусила губу. Не оскорбит ли это чувства ее новой подруги?
Что ж… Недели назад Кейт решила, что хочет жить, а то, что случится сегодня ночью, и называется жизнью. Хотя, вполне возможно, Джеймс просто хочет поговорить с ней? И он не станет целовать и обнимать ее и прикасаться так, как это было в заснеженном саду… но она отчаянно хотела обратного. Конечно, она понимала, что у них нет общего будущего. Это поставило бы Джеймса в слишком трудное положение. Ну и пусть! Одна-единственная ночь с ним, и это будет волшебно, и она будет вспоминать об этом долгие одинокие ночи на континенте.
Стук повторился снова, и, пройдя через комнату, Кейт на секунду задержалась перед зеркалом. Легкий пеньюар так сильно просвечивал, что скорее подчеркивал, чем прикрывал ее. Она обнаружила это только сейчас, бросив взгляд в зеркало. И улыбнулась про себя. Вынув одну за другой все шпильки, Кейт распустила волосы и тряхнула головой. Золотая волна, упав на плечи, стекла вниз, на спину, подобно сверкающему пламени. Джеймсу понравится. Ему очень понравится. Кейт поспешила к двери и, глубоко вздохнув, открыла ее с улыбкой на устах.
Джеймс стоял, опираясь плечом о стену. Он был без галстука, но все еще в черном вечернем костюме. Строгий черный сюртук, белоснежная рубашка, брюки из тончайшего сукна. Одна рука убрана в карман, а темные волосы, как всегда, уложены волосок к волоску.
Шире открыв дверь, она отошла в сторону.
— Входи, Джеймс.
Расправив плечи, он прошел мимо нее в комнату.
Обернувшись, остановил на ней взгляд и только сейчас заметил, как она одета.
— Кейт.
Она закрыла за ним дверь. Кейт уже спланировала все, что будет делать дальше. И медленно пошла к постели. Присев на край, подняла на него глаза.
— Кейт? — Он сглотнул слюну.
— Да, — кивнула Кейт, глядя на него сквозь завесу ресниц.
— Кейт, что ты… делаешь?
— Мне кажется, ты хотел поговорить, Джеймс?
Он подошел к ней и, протянув руку, осторожно прикоснулся к ее щеке. Наклонив голову, Кейт закрыла глаза и потерлась щекой о его ладонь.
— Да… я хотел, — в некотором замешательстве проговорил он, — но ты хочешь разговаривать… здесь? — Он указал на постель.
— А почему нет? — с невинным видом спросила Кейт. Она была так беззащитна. Так беззащитна. И предлагала себя ему. Джеймсу стоило только протянуть руку и… взять ее.
Его глаза потемнели. Он наклонился и коснулся губами ее рта.
— Ты уверена?
— Да, — повторила Кейт.
И тогда Джеймс поцеловал ее. Приник губами к ее губам, так сладко, так нежно. И Кейт понимала в этот момент, что он дает ей это мгновение, чтобы она могла отказаться и сказать «нет». Но если она не сделает этого, если она ответит на его поцелуй со всей полнотой страсти, которую ощущала к нему, то тогда они не остановятся, и случится то, что должно случиться. А дальше? Дальше, возможно, ничего подобного не будет. Но Кейт была готова смириться с этим.
Она уже приняла решение. Встав на колени, она потянулась к Джеймсу и обняла его за шею. Ее губы скользнули к его уху.
— Я должна сказать тебе кое-что.
— Что? — проговорил он сквозь стиснутые зубы.
Она могла бы сказать, что он боролся с собой, решив не прикасаться к ней, пока они не обсудят то, что может произойти между ними этой ночью.
— Нет, кажется, я не способна разговаривать.
И тогда он накрыл своим ртом ее губы. Его чувственные губы сложились в улыбку.
— И я тоже.
Он уперся руками в ее бедра и начал медленно склонять ее на постель, ниже, ниже, пока Кейт не легла на спину. Опираясь на локти, он навис над ней и, опустив голову, поцеловал ее в губы. Оторвавшись от губ, он долго смотрел на нее, не прикасаясь. Его взгляд прошелся по ее телу от кончиков пальцев до макушки.