Эта церемония далась Тамми нелегко. Ей все время казалась, она вот-вот совершит что-то скандальное — закружится на месте или громко запоет от восторга. Но она могла себе позволить лишь радостно улыбаться.
Тамми продолжала улыбаться, когда гости окружили невесту с женихом для поздравлений, а Флетчер наконец-то приблизился к ней.
—Тамалин...
Ей понравилось, как звучало его имя в его устах, он будто пробовал его на вкус и наслаждался результатом. Его темные глаза проникали в самое сердце и вызывали в нем трепет. Тамми вцепилась в букет, словно за единственную соломинку, позволяющую ей не упасть.
— Привет, — тепло откликнулась она. — Оказывается, ты любишь посещать свадьбы, Флетчер, что ты здесь делаешь?
— Причуда судьбы: Кирсти выходит замуж на брата Макса, — улыбнулся мужчина, забыв упомянуть, как он не преминул воспользоваться таким совпадением. — Позволь мне заметить, что я рад быть здесь и снова видеть тебя.
— Я могу считать это комплиментом? — беззаботно, спросила Тамми, с удивлением осознавая — она действительно верит, что увидеться с ней — единственная причина его визита.
—Я абсолютно искренен, — проникновенно подтвердил он низким, волнующим голосом, — При первой же нашей встрече твоя красота поразила меня, как удар молнии.
Услышав такое, Тамми внутренне напряглась. Красота может привлечь, но не удержать. Жизнь ее матери — живое тому подтверждение. А ведь оба раза Флетчер видел ее в искусственной нарядной упаковке. Привлекла бы она его внимание в своем естественном виде?
—Хм, но ведь ты жив, а значит, это был не удар, а всего лишь осечка, — иронично заметила Тамми.
—Но у меня остались воспоминания... и шрамы, — с притворной грустью пожаловался Флетчер.
—Шрамы, значит.
—Боевые раны, — усмехнулся он. — В прошлый раз я проиграл битву с тобой.
Тамми с подозрением оглядела его. Неужели все это результат раненого эго?
—И сегодня ты собираешься взять реванш?
—А у меня есть шансы?
—Зависит от того, насколько сильно ты сможешь меня обидеть.
—Я усвоил урок, — с насмешливой мрачностью склонил он голову. — Никаких комментариев по поводу замужества твоих подруг.
—Ну, хорошие вещи ты можешь говорить.
—Лучше я сосредоточусь на тебе, — его взгляд впился в ее глаза. — У тебя есть кто-то, Тамалин?
Тамми не собиралась упустить шанс прояснить ситуацию полностью:
—Нет. А у тебя?
Он улыбнулся с явным облегчением:
—Я приехал один. Надеялся насладиться твоим обществом сегодня.
Насладиться моим обществом... Забрезжившая надежда придала ей смелости, и она решилась его поддразнить:
—Насладиться, Флетчер? Ты, должно быть, мазохист, ведь с прошлой стычки у тебя остались шрамы.
—Мне нравятся наши битвы. Я нахожу их занятными. Буду с нетерпением ждать, когда ты закончишь с обязанностями подружки невесты.
—Соскучился по моему острому язычку?
—У него очаровательный вкус, — проникновенно прошептал Флетчер, не отрывая глаз от ее рта, в его голосе прозвучало обещание чего-то притягательного.
Он намерен поцеловать ее сегодня. Никаких сомнений. И она хотела того же — так сильно, что тело подавало однозначные сигналы: ее грудь напряглась, сердце бешено колотилось, внутренности скрутило в один напряженный узел.
Дженнифер помогла ей выйти из неловкой ситуации:
—Тамми, фотограф!
—Мне нужно идти, — напряженным голосом объяснила она.
—Буду с нетерпением ждать, когда ты освободишься, — повторил Флетчер.
Тамми развернулась и на ватных ногах пошла к подругам. А в сердце у нее горело желание, чтобы этот вечер с ней стал для Флетчера незабываемым.
Чтобы я стала для него единственной женщиной на свете.
Как только фотосессия закончилась, Флетчер возник рядом с Тамми как из-под земли и протянул ей бокал шампанского:
— Может, найдем уютный уголок... полюбоваться видами?
Долг подружки невесты пока ничего от Тамми не требовал, к тому же ей самой не терпелось побыть с Флетчером наедине.
—С удовольствием, — ответила она.
Обняв Тамми за талию, Флетчер отвел ее на дальнюю террасу, с которой открывался потрясающий вид на бухту. Несмотря на чудесные виды, Флетчер предпочел усесться к ним спиной и разглядывать Тамми.
—Ты наверняка много путешествуешь, Флетчер. Разве в мире много мест, где встречается подобная красота? — Девушке очень хотелось, чтобы он почувствовал ностальгию по дому, чтобы ему хотелось как можно чаще приезжать сюда, возможно, даже обосноваться тут...
Возможно, даже с ней.
—Подобная? Нет. У многих мест есть своя красота. Невозможно сравнивать одно с другим, ведь они насколько разные, и у каждого свое очарование. Лично я предпочитаю первобытные ландшафты, вдалеке от городской суеты. Ледники на Аляске, залив Халонг во Вьетнаме, парк Серенгети в Кении... Ты выезжала куда-нибудь за пределы Австралии, Тамми?
—Я еще не заработала на такие поездки, — покачала она головой.
—Сиделки — мало оплачиваемая профессия, — посочувствовал он. — Ты уже сдала экзамены на акушерку?
—Почти, — улыбнулась Тамми, радуясь тому, что он не забыл их разговор на свадьбе Селин. — Ты помнишь такие детали?
—Тамалин с буйными черными волосами и фиолетовыми глазами, острым, как молния, язычком, врожденным ритмом чувственной сирены, сердцем земли-матушки... Я все помню о тебе.
Искушающая лесть.
Тамми едва смогла найти слова от удивления и удовольствия:
—Я даже не была с тобой мила.
—Мила... — Флетчер рассмеялся. — Милые женщины постоянно попадаются мне по жизни, но я предпочитаю пикантных. Расскажи... вся эта возня с младенцами до сих пор тебе нравится?
—Да, конечно. Хотя... очень трудно, когда... — Тамми надеялась, что справилась с собой и может говорить спокойно об этой трагедии, но слезы в очередной раз навернулись на глаза. — Мы потеряли ребенка на этой неделе. Мальчика. Родители очень хотели его. Родительское горе... — она покачала головой и не смогла закончить. — Было очень тяжело.
—Потеряли... Надеюсь, не по твоей вине? — участливо спросил он.
—Нет. У бедняжки не было шансов.
—Уверен, ты сделала для него все, что могла, Тамалин.
—Да. Но иногда этого недостаточно. И очень больно осознавать собственное бессилие. Не знаю, зачем я тебе рассказываю... Вряд ли ты в настроении выслушивать мои грустные истории.
Никаких острот, никакой пикантности, абсолютно не сексуальна, подумала Тамми. Но в его взгляде не было никакого разочарования: