– Если твои требования будут профессиональными, то конечно, – улыбнулась она. Ради Джиа.
– Полагаешь, что мои требования могут быть непрофессиональными? – спросил Лайэм приглушенным голосом, наклонившись к ней.
Она чуть подняла голову, понимая, что подставляет ему свою уязвимую шею как будто для поцелуя.
– Я думаю, ты путаешь профессиональное и личное.
Виви пыталась игнорировать борьбу, которая разыгралась в ней, – бежать от Лайэма или пуститься во все тяжкие. Как бы грубо это ни звучало, когда дело доходило до Лайэма, других вариантов не существовало. Но только не сегодня. Она повзрослела и научилась контролировать себя и свои чувства к нему.
– А ведь ничего не изменилось, ты все так же стремишься угождать, верно? – Его голова находилась уже на расстоянии поцелуя. – Как ни парадоксально, девушка, которая так решительно добивалась независимости, превратилась в раба.
Она моргнула.
– Что?
– Бегаешь за своим боссом, со всем соглашаешься. Самая настоящая рабыня.
Это было грубо. Но самое ужасное, Виви уже чувствовала себя в рабстве тогда, несколько лет назад, – настолько влюбленной и привязанной к нему. Она сбежала от своих восторженных эмоций, тем более что на них не отвечали взаимностью. В настоящий момент Виви изо всех сил старалась скрыть пламенную страсть, которая искрила между ними.
– Твоей рабыней я никогда не буду.
– Нет? – Он поднял руку и провел костяшками пальцев по ее подбородку, прежде чем отойти. – Завтра утром в семь тридцать. У меня в отеле.
Лайэм ушел прежде, чем успел сделать какую-нибудь глупость, например прижать ее к стене и дерзко, страстно поцеловать. С каких это пор Виктория Разерфорд огрызается в ответ? Раньше она не была на такое способна.
И она призналась, что использовала его – именно это Лайэм и подозревал. Все, что она хотела, – вырваться из того болота, из жизни, которую родители придумали для нее. Он просто стал удобной возможностью, за которую она ухватилась. Теперь она была «мисс Независимость» и казалась счастливой.
В ней появилось больше, чем просто изысканность и искушенность. Она стала язвительной, острой на язык. Увидев ее, Лайэм вновь ощутил волнующее влечение, но она не проявляла интереса. Хотела казаться спокойной и безразличной? Маленькая лгунья. Он ее раскусил – он слышал хрипловатые нотки в ее голосе, видел разрумянившееся лицо и напрягшееся тело. Ее сексуальное волнение. Он не позволит это отрицать. Ей не удастся переписать историю. Да, та страсть была настоящим безумием. Но сегодня он уже в состоянии управлять своими гормонами. И это докажет. Лайэм улыбнулся, подойдя к подносу с закусками.
Виви старалась не смотреть на него с другого конца зала, но отлично знала, что он болтал и смеялся с Аланной и Джиа и всеми остальными, кто весело проводил время на вечеринке.
Она не была ничьей рабыней. Ее труд исключительно хорошо оплачивался, и по заслугам. Джиа с ней очень повезло. Но на этот раз Виви не хотела оставаться на второстепенных ролях, трезвой и разумной. Она шагнула вперед, подхватив бокал шампанского с подноса. Она будет участвовать во всеобщем веселье, она докажет, что ее место в самом сердце этого общества.
Сделав глоток, Виви услышала смех у себя за спиной и обернулась. Нико, один из любимых фотографов Джиа, наблюдал за ней.
– Ты сегодня странная, Виви. – Он подошел ближе.
– С чего ты взял? – Она сделала еще один большой глоток шампанского.
Виви была в бешенстве из-за того, что Лайэм появился здесь. Он позволил себе стоять слишком близко к ней, говорить слишком мягко – как будто они только вчера занимались любовью. Для него существовала только слепая страсть, но она больше не угодит в эту ловушку.
Нико кивнул, глядя чуть выше ее головы:
– У тебя положительная аура.
– Аура?
– Мощная энергия. – Он смерил ее взглядом. – Сегодня в воздухе определенно что-то витает. – Нико выглядел удивленным. – Ты действительно выглядишь по-другому, более свободной, раскрепощенной.
– Это из-за того, что на мне нет бюстгальтера, – прямо ответила она. – Аланна взяла его для шоу, и теперь он разодран в клочья.
– Кажется, в настоящий момент Аланна заинтересована еще в чем-то, что принадлежит тебе.
Принадлежит ей? Виви проследила за взглядом Нико и увидела Аланну, жадно ловившую каждое слово Лайэма.
– Она может делать с ним все, что хочет. – Виви решительно повернулась к Нико. – Я на него не претендую.
– Виви, – Нико выглядел удивленным, – ты забываешь, я зарабатываю тем, что фотографирую чувства. Я вижу каждый намек на эмоцию, мой палец знает, когда щелкнуть кнопкой, чтобы запечатлеть мгновение откровенности.
– Да ну. – Виви силой подавила в себе прилив женского удовлетворения. Это было просто смешно. – Ты создаешь иллюзию эмоции с помощью макияжа, инсценировки и освещения.
– Виви, – Нико положил руку себе на грудь, – ты ранишь меня.
– Это правда. А потом ты обрабатываешь фантазийные фотографии на компьютере. – Она дразнила. – Ты не фотограф, ты чародей, который обманывает всех ловкостью рук и фокусами.
Нико радостно засмеялся.
– Определенно возбужденная аура. Интересно только, что или кто завел тебя сегодня?
– Я уже сказала, – Виви пожала плечами, – это из-за бюстгальтера, точнее, из-за его отсутствия.
– Без одежды Виктория совершенно другой человек. – Лайэм подошел к ней сзади.
Виви застыла и обернулась.
– Виктория? – снова засмеялся Нико. – Кто же эта женщина на самом деле?
Лайэм встал между ней и Нико.
– Та, с которой я хочу поговорить.
В изумлении подняв брови, Нико подхватил бокал с шампанским и удалился.
– Просто класс! – Пальцы Виви так сильно сжали бокал, что было удивительно, как он не треснул. – Что, если он мой парень?
– Тогда бы он остался, – ответил Лайэм. – Очевидно, его интересует другое – грустный влюбленный взгляд, который он бросал в мою сторону, выдал его… – Он беззастенчиво улыбнулся.
Все в зале смотрели так на Лайэма, который выглядел намного привлекательнее всех собравшихся здесь моделей, что было крайне несправедливо. Они прихорашивались, сияли и позировали в надежде обратить на себя его внимание, но безрезультатно. Лайэм, казалось, не замечал их. В отличие от них ему не нужно было соответствовать каким-то ожиданиям, он не боялся запрокинуть голову назад и громко рассмеяться. Короче говоря, ему было настолько комфортно в своей собственной шкуре, что он привлекал к себе внимание всех присутствующих. И это взбесило Виви – потому что он волновал ее больше всех.
– О чем ты хотел побеседовать? – спросила она, пытаясь говорить по-деловому.