Внезапно из гущи уродливых тел вынырнуло еще одно – самое отвратительное, напоминающее опутанного щупальцами жирного слизня. Оно скользнуло вперед и оказалось прямо перед лицом Фагота. А он… он вдруг увидел, как его руки тянутся к этой колышущейся массе, причем сам он их совершенно не чувствовал. Фагот с ужасом понял, что не только не в состоянии управлять собственным телом, но даже не ощущает его. Словно его тело и разум оказались оторванными друг от друга.
«Ты станешь вечностью», – голос изменился. Теперь он больше напоминал шипение.
Из узла шевелящихся щупалец высунулось еще одно с отверстием или разинутой пастью на конце.
«Становис-сь!»
Пасть на конце щупальца раскрылась еще шире, превратившись в воронку с неровными шевелящимися краями. Она качнулась вперед и присосалась к лицу Фагота. Он закричал, но не услышал собственного крика, только свист, от которого заложило уши. А потом увидел самого себя, опутанного присосавшимися щупальцами. По ним, как по шлангам, к нему в голову, грудь, живот, ноги и руки закачивалась светящаяся зеленая жижа. Или это была кровь слизня?… Или ядовитый пищеварительный сок? Под действием закачиваемого яда его туловище начало раздуваться, а руки и ноги, наоборот, вытягиваться и удлиняться. Растущему телу стало тесно под одеждой, и армейская форма треснула, а затем и распалась в клочья, словно лист размокшей бумаги. Под расползающимися лохмотьями показалась новорожденная кожа. Она оказалась такой же гладкой и блестящей, как у сползшихся со всех сторон жутких существ, и так же лоснилась от слизи. Но этого Фагот уже не увидел. За мгновение до того, как его армейский десантный комбинезон распался на куски, все вокруг заполнилось густым непроглядным туманом. Мгла полыхнула ослепительно яркой зеленой вспышкой, за которой наступила полная темнота.
Повороты тоннеля, выросшая на пути темная решетка, какая-то дверь в глухой бетонной стене, потом металлическая лестница, ведущая вниз, и новая дверь… Глухарь долго бежал, пока не почувствовал, что может остановиться. Вернее, пока не увидел это. Вокруг него плыли клубы искрящегося зеленого тумана, и он сразу понял, что цель достигнута.
Наконец-то он был один. Враги: ненавидящая его врачиха, Чугун и его подручные, остались далеко позади. Он оторвался от них. Вырвался и сбежал, пока они вели перестрелку с подброшенными бункером автоматами. Глухарь торжествующе улыбнулся. Он всех оставил с носом. Правильно выбрал момент и умело воспользовался им. Теперь он в безопасности. Впрочем, пока его враги живы, рано рассуждать о безопасности. Как было бы замечательно, если бы автоматы выкосили их всех до единого. Но Глухарь знал, что это не так. Чугун и его команда не только живы, хотя и потеряли одного бойца, но уже идут по его следу. Больше они не будут церемониться и, как только обнаружат его, пристрелят сразу, без колебаний. Это Глухарю было так же ясно, как и то, что он единственный, кто заслужил доверие бункера.
Здесь у него открылись потрясающие способности, о которых он ранее и не подозревал. Чего стоит одно ночное зрение, позволяющее видеть в полной темноте? А выносливость! Он уже несколько часов провел под землей и ни разу не присел за это время, только боролся с Чугуном или куда-то бежал. И ни капли не устал. Глухарь прислушался к своим ощущениям. Он не чувствовал ни голода, ни жажды. А вот сил, напротив, только прибавилось. Глухарь сжал внушительных размеров кулак, внимательно осмотрел его и вдруг, неожиданно для себя, поддавшись внезапному порыву, влепил кулаком в бетонную стену. Раздался хрусткий удар, хотя он совсем не почувствовал боли, однако по стене от точки удара ломаными лучами побежали трещины, а на пол осыпались куски отбитой штукатурки. Ничего себе! Глухарь не смог сдержать собственного восторга и даже крякнул от удовольствия. Таким ударом он проломит башку любому, даже Чугуну с его титановым лбом. Но времена, когда исход схватки решали сила и ловкость, давно прошли. Ни один былинный богатырь, способный согнуть подкову или завязать узлом печную кочергу, не одолеет даже хлюпика с автоматом. Кулаки, мечи, ножи и кастеты годятся лишь для рыцарского турнира или уличной драки, что по большому счету одно и то же. А чтобы победить вооруженного стволом противника, нужен другой ствол: автомат, ручной пулемет или снайперская винтовка, на крайняк пистолет, но ствол непременно, и, конечно, патроны.
Глухарю пришлось прервать свои рассуждения, потому что окружающие его клубы тумана зашевелились и раздвинулись, открыв небольшой участок пола, на котором лежал… Автомат! В первый момент Глухарь не поверил своим глазам, но затем, испугавшись, что автомат может так же внезапно исчезнуть, как и появился, нагнулся и цепко схватил оружие. Да, он не ошибся. Это был «АК»-«сотка», калибра 7,62 мм. Бункер понял его нужду и живо откликнулся на его мысленную просьбу. Что ж, теперь он готов к встрече с Чугуном и его бандой. Глухарь отстегнул магазин и взвесил его в руке – магазин был полон. Он снова присоединил магазин к автомату и передернул затвор, дослав патрон в патронник.
Клубы тумана снова зашевелились. Глухарю показалось, что они трутся друг о друга, как камни в стремительном потоке горной реки. Потом между клубами тумана проскочила искра, оставив за собой след в виде тонкой светящейся линии. К удивлению Глухаря, светящийся след не погас, не растаял и не растворился, а так и остался в туманной мгле, словно путеводная нить, указывающая направление. Глухарь понял: бункер хочет, чтобы он шел туда. Это было справедливо. Бункер уже столько сделал для него, теперь его черед послужить бункеру.
* * *
– Какого черта ты медлил?! Если бы огонь прорвался на лестницу, мы бы тут все изжарились, как Фагот!
Злобин гневно смотрел в лицо Дмитрия и тяжело дышал. Всегда выдержанный, сейчас снайпер не походил на самого себя. Даже его лицо покрылось красными пятнами, чего Дмитрий за Злобиным раньше не замечал.
– Если бы вы с Жилой меня не остановили, я бы успел спасти его, – возразил Дмитрий, но слова прозвучали неубедительно, наверное, потому, что он устал спорить.
– Никого бы ты не спас! – рявкнул Злобин. – Сгорели бы оба!
– Чугун, Фагот что, совсем спятил? – испуганно спросил выглянувший сбоку Жила. В отличие от Злобина, его лицо было мертвенно бледным. – Сам шагнул в огонь, да еще с довольной улыбкой.
– Очевидно, перенесенный стресс оказался слишком велик для психики вашего товарища, и она просто не выдержала, – вмешалась в разговор Ольга.
Возможно, она была права, но сейчас ей лучше было бы промолчать.
– Не выдержала психика? Да что вы понимаете?! – взорвался Злой. – Фагот был здоровый, как бык. Он попадал в такие переделки, какие вам и не снились! И ни разу, ни разу не съехал с катушек!
– Увы, такое происходит в том числе и с физически крепкими, здоровыми людьми, – вздохнула Ольга. – Наше сознание – тонкая и еще очень плохо изученная материя.
– Но что должно произойти с человеком, чтобы он сам, по доброй воле, бросился в огонь? – спросил Жила.