— А-а, — махнул рукой Завадский, скривившись. — Тетка заболела. Она действительно при смерти. Живет неподалеку, на Штраус-стрит.
— Район Меа-Шеарим?
— Да. Откуда ты знаешь? Хотя... — И Завадский снова бессильно махнул рукой.
— Ты беспричинно жестикулируешь, мой друг, успокойся, — притворно мягко посоветовал Хаким. — Докладывай, что тебе удалось узнать.
Завадский несколько секунд настраивался на ответ.
— В районе гибели «Хьюга» американцы развернули щит из трех кораблей. Провели несколько погружений со спасательного судна.
Хаким видел «Атлас» собственными глазами: яхта египетского миллионера прошла в полумиле от него. То было универсальное судно с американской военно-морской базы. Оно было способно проводить любые аварийно-спасательные работы — буксировку, снятие судов с мели, заделку пробоин, тушение пожаров, откачку воды, снятие людей с тонущих судов и даже спасение экипажей затонувших подлодок. Единственно, чего «Атлас» не мог, так это поднять груз со дна моря. Хотя глубина там порядка ста пятидесяти метров. Для этого нужен не универсальный корабль, а специальное судно. Плюс подробный и обоснованный план по поднятию.
— На американской базе есть такое судно? — спросил Камиль.
— Нет. Ты прав — сейчас американские военные разрабатывают программу по поднятию «Хьюга». В Бур-Сафагу идет специализированная баржа Epic.
— Гражданское судно?
— Да. Оно принадлежит управлению по подъему затонувших судов.
— Когда американцы планируют поднять «Хьюг»?
— Не раньше чем через полтора месяца. Водолазы поднимают мелкие обломки и свозят на базу. Там работает комиссия во главе с адмиралом Маккормиком. Он представляет в Израиле и Иордании военно-морскую разведку США.
— Да, я знаю.
«Я говорил об этом», — существенно поправил собеседника Завадский. Как и о многом другом. В частности, почему руководство «Амана» посвятило в секретную операцию именно его. Он представлял военную разведку Израиля в Москве, контактировал с российскими разведчиками, мог сопоставить разрозненные фразы, дать поэтапные заключения: в курсе ли российская сторона «сепаратных» переговоров США и Израиля в секретной миссии «Хьюга».
— Почему именно этот адмирал возглавил комиссию? — продолжал спрашивать Хаким.
— Все просто: он был ответственным за отправку груза из Эйлата. В Тель-Авиве он оставил своего помощника.
— Значит, у нас есть полтора месяца, — покивал Камиль. — Ограничим срок пятью неделями. Время терпит, но у меня так и нет профессиональной команды. Где бы найти настоящих экспертов по диверсиям? — спросил он, улыбнувшись.
— Откуда мне знать? — пожал плечами Завадский.
— У меня тоже могут возникнуть проблемы. Мои интересы в этой области могут быть дешифрованы спецслужбами, и мне перекроют кислород. Боюсь, поверхностная информация уже просочилась. Ты что-нибудь слышал об этом? Что говорят в коридорах «Амана» и офисах российских разведок?
— Об этом я ничего не слышал. Кстати, — Завадский похлопал себя по карману, — я сменил номер сотового телефона. — Он продиктовал новый. Камиль кивнул: «Да, я запомнил». И спросил:
— Беннет знает об этом?
— Нет.
— Я сам свяжусь с ним и продиктую твой новый номер. Беннет остается с тобой на связи.
— Мне он не нравится.
— Мне ты тоже не очень-то симпатичен, а куда деваться? — резковато перебил Камиль. — Докладывай ему обо всем, что касается этого дела. — Египтянин вынул из кармана пачку долларов и незаметно передал Завадскому. — На лечение твоей тетки. Не очень-то ты ее любишь.
Завадский счел за благо не отвечать. Он положил деньги во внутренний карман пиджака.
Наступила пауза. Хаким прошел к следующей картине. Завадский остался на месте. Он краем глаза наблюдал за египтянином, клял и его, и себя. Информация о секретном грузе вылилась в трагедию. Завадский не мог предположить, что Камиль так быстро сориентируется и отреагирует. За неделю он успел подготовить брандер и спланировал операцию по уничтожению, вернее, затоплению американского буксира.
Что еще он запланировал? Узнать бы это. Хотя желания предотвратить очередную драму у Завадского не было. Он, конечно, мог сбросить инкогнито секретные данные в родной «Аман», но поплатившись за это своей головой.
Хургада, Египет
Пьер Фини, имеющий итальянские корни, перебрался с семьей на родину — в Тулон аккурат на свой 45-летний юбилей и устроился на работу в научно-исследовательскую группу, занимающуюся изучением и решением проблем человека под водой; эта работа ему быстро надоела. Сейчас бывшему морскому пехотинцу сорок девять. Он невысокого роста, приземист, с широкими седыми бровями. Ищет сезонную работу.
Одетый в пеструю рубашку с короткими рукавами и синие потертые джинсы, Пьер стоял перед Камилем Хакимом и отвечал на его вопросы.
— Какую школу вы закончили?
— Школу подводного плавания в Сен-Мандире.
— Насколько я знаю, она имеет три отделения, — уточнил Камиль. Он сидел на роскошной оттоманке от Маартена Бааса. Через открытый иллюминатор в каюту проникал полуденный голос моря. Яхта миллионера дрейфовала в полумиле от Хургады. Французского моряка на борт доставил разъездной катер.
— Да, мсье, — кивнул Пьер. — Я выпускник отделения водолазов-минеров. Я обучался шесть месяцев, последние три недели в Бресте, где проходят тренировки в холодной воде. После двухмесячной стажировки проходил службу в составе кораблей минно-тральных сил. Участвовал в боевой операции в Суэцком заливе...
— Меня это не интересует, — прервал собеседника Хаким. — На какой наибольшей глубине вы работали?
— В легком снаряжении я опускался на двести метров и проводил на глубине до полутора часов. С французским аппаратом «Оксимикс».
— Итальянский «ARO» вам знаком?
— И очень даже хорошо.
— Садитесь.
— Отличный комбинированный аппарат, — похвалил Пьер, принимая приглашение. Он пристроил бейсболку на колене и продолжил: — С ним можно опуститься и на двести пятьдесят метров.
— Так глубоко вам опускаться не придется.
— Можно узнать насчет характера работы?
— Она сопряжена с риском.
— Как и любое погружение.
— Для начала нужно исследовать состояние груза на одном затопленном судне.
— Старинное судно? — проявил интерес Пьер Фини.
— Современное. Сокровищ там нет. Но его охраняют так, словно его трюм набит жемчугом. — Камиль встал, предложил гостю сигарету и щелкнул зажигалкой. Ответив кивком на благодарность француза, хозяин яхты возобновил разговор, став у центрального иллюминатора. — Над ним позиционированы три военных корабля. Я знаю, что на судно, которое интересует меня, опускался глубоководный аппарат и группы легководолазов. Я хочу узнать, какие работы ими были произведены. На борту судна — это буксир — находятся десять контейнеров. Открывались ли они при помощи технических средств, вам и предстоит узнать. Это первый этап. В зависимости от того, как вы справитесь с ним, мы обсудим дальнейшие шаги. Возможно, вам предстоит поднять груз весом примерно сорок килограммов. Такое возможно?