— Я не испытываю на себе никакого давления, и я никогда не ссорюсь с мужем, — отвечаю я.
И это правда. Нам вообще не из-за чего ссориться. Для нас главным камнем преткновения является Ева, но мы о ней просто не говорим. А когда пытаемся о ней поговорить, все заканчивается тем, что мы вообще не говорим.
— Совсем не ссоритесь? — не верит мне сержант уголовной полиции Морган.
— Совсем не ссоримся. Нам не из-за чего ссориться.
Она скептически кивает и впервые за все время делает какую-то пометку в своем блокноте. Она старается разговаривать со мной «как женщина с женщиной», но у нее это не выходит, потому что, как мне кажется, она не любит женщин. Да и мужчин, судя по всему, тоже. Но во всем этом чувствуется что-то странное. Я перевожу взгляд на Джека и замечаю его застывшую позу. Он не моргая смотрит на женщину-полицейского. Я тоже смотрю на нее. Я понимаю, что Джек и сержант Морган знакомы. Но откуда? Она не похожа на одну из женщин, которых соблазнял Джек. С другой стороны, они могли встретиться при иных обстоятельствах, когда она выглядела бы иначе. Между ними могла пробежать искра.
Предположив, что она могла переспать с моим мужем, я смотрю на нее уже совершенно другими глазами. Я вижу, что она не умеет подавать себя в выгодном свете. Ее макияж никуда не годится. Эта коричневая помада совершенно не подходит к ее коже и волосам. Если бы я ее консультировала, то порекомендовала бы ей тональный крем не оранжево-бежевого, а голубовато-розового оттенка. Я указала бы ей на то, что на ее губах лучше смотрелась бы более яркая, например красная, помада. Не ярко-красная, но, возможно, винно-красного оттенка. Ее ресницы нуждаются в одном слое туши днем и в двух — вечером. Ее нынешний макияж придает ей злобный вид. С другой стороны, возможно, я слишком снисходительна. Что, если дело вовсе не в макияже? Что, если она кажется мне злобной, потому что она такая на самом деле? Я прихожу к выводу, что Джек с ней не спал. Она слишком неприятная персона. Тогда почему она точит на него зуб? То, что она это делает, не вызывает у меня никаких сомнений.
— О чем вы разговаривали, когда произошла авария? — спрашивает она.
— О том, как мы с Джеком познакомились. Я говорила, что, к счастью, он отнюдь не был неотразим для всех без исключения женщин. Он спросил меня, почему «к счастью». Я хотела ответить, и тут произошел этот удар.
— Так значит, он задал вам вопрос. Он смотрел на вас, задавая его?
— Если и смотрел, я этого не помню, — отвечаю я.
Видимо, это именно то заявление, которого она ожидала, потому что она набрасывается на него, как голодная собака на кость.
— Вы хотите сказать, что не уверены в том, что его взгляд в момент аварии был устремлен на дорогу?
— Простите, но почему вы об этом спрашиваете? — отвечаю я вопросом на вопрос, одновременно мысленно исправляя ее макияж.
Я пристально смотрю на нее и думаю, что, возможно, и она делает нечто подобное, мысленно убирая с моей головы шрам и возвращая на нее волосы.
— Насколько я понимаю, в аварии виноват другой водитель, который, нарушая закон, разговаривал по мобильному телефону и поэтому не заметил нас, поворачивая на дорогу с оживленным движением, — напоминаю я ей. — Я смотрела туда, откуда выехал этот автомобиль, и я его не заметила. Как это мог сделать Джек? И даже если бы он его заметил, что он смог бы предпринять?
Карие глаза сержанта Морган приобретают такое выражение, как будто я только что грязно выругалась. Затем она начинает прикидывать, как ей получше меня достать и чем меня посильнее расстроить. Мне стало ясно, что зубом, который она точит на Джека, она способна укусить и меня.
— Быть может, нам следует сменить тему? — дипломатично предлагает она. — Что вам известно о смерти первой миссис Бритчем?
Я внутренне сжимаюсь, не понимая, куда она клонит. «Так вот что она задумала! — мелькает в голове шальная мысль. — Неужели она хочет обвинить меня в смерти Евы?»
— Ничего, — быстро говорю я, чтобы не позволить ей истолковать заминку с ответом как попытку изобрести для себя алиби. — Совершенно ничего. Вы что же, считаете, что я имею какое-то отношение к ее смерти? Но я ее не знала. Я и с Джеком тогда не была знакома.
— Но вы ведь знали, что подушка безопасности в машине вашего супруга была неисправна?
У меня в животе зарождается тянущее тошнотворное чувство.
— Это противозаконно? — спрашиваю я. — Или я не должна была садиться в машину, зная о неисправности подушки? Вы меня за это арестуете?
— Нет, нет, мне это и в голову не могло прийти.
— В таком случае что вы хотели этим сказать? — спрашиваю я.
Она косится на Джека. Она явно предпочла бы, чтобы его здесь не было. Это уже слишком! Мне и без того надоело, что люди беседуют только с моей правой стороной, всем своим видом давая понять, что они не смотрят на шрамы. Точно так же они игнорируют отсутствие растительности у меня на голове. Я не желаю мириться еще и с тем, что эта совершенно незнакомая женщина обвиняет меня в чем-то, чего я никак не могла предотвратить.
— Могу я вас кое о чем спросить? — начинаю я и, не дожидаясь, ответа, продолжаю: — Почему вы задаете мне все эти вопросы? Какое отношение имеет ко всему этому Ева? Более того, какое отношение имеет к этому наша беседа накануне аварии? В нас врезался другой автомобиль. Я хочу знать, что все это означает и чего вы пытаетесь добиться.
Сержант Морган вздыхает. Немного чересчур театрально для такой хладнокровной особы, как она.
— Миссис Бритчем, мне не нравится делать то, что мне приходится делать, — явно лжет она. — Но когда тяжелые травмы получает человек, находящийся в непосредственной близости от того, кого совсем недавно подозревали в убийстве, я вынуждена расследовать это происшествие. Особенно с учетом подозрительных обстоятельств, при которых оно произошло. Простите, что я делаю вам больно, но я должна указать вам на то, что ваш супруг вас чуть не убил.
У меня все холодеет внутри.
— Неужели? — я встревожена, и мне не удается это скрыть. — Когда?
Я роюсь в памяти, пытаясь понять, когда он мог предпринять подобную попытку. Я смотрю на Джека, который продолжает испепелять ее взглядом. Если он действительно пытался меня убить, он держится на удивление хладнокровно.
— Во время аварии, — поясняет госпожа Морган.
Я озадаченно сдвигаю брови.
— Но в нас врезался другой автомобиль.
— Я знаю. — Очередной театральный вздох. — Но ведь вы пострадали сильнее, чем он, и именно из-за того, что не сработала подушка безопасности.
Так вот кто она такая! Она допрашивала его после смерти Евы. Теперь я в этом практически не сомневаюсь.
— И вы утверждаете, что Джек разъезжал по улицам, рассчитывая на то, что в нас кто-нибудь врежется и я погибну оттого, что подушка безопасности неисправна? — спрашиваю я, стараясь, что бы в моем голосе не была слышна издевка. — Вот оно что!