В голове шутливо пронеслось: “Я никогда так не поступал с клиентами”. А с другой стороны, что он мог сказать себе, чем оправдать свое глупое лицо и хорошо отглаженное платье Норы, если бы отстранился, сбросил ее руки с плеч? Дикость: и не поговорил как следует, и девушку не трахнул.

– Мне пора. – Нора с сожалением вздохнула и села в кровати. – Не принесешь мне стакан воды? Подожди, – она остановила его прикосновением руки. – Откуда это у тебя?

Правая рука Марковцева повыше запястья была изуродована пулевыми ранениями.

– Эти отметины мне сделал майор спецназа, когда со своими бойцами брал меня в монастыре. Эти, – рука Марка коснулась груди, – знак уважения одного негодяя, которого я хотел сделать богатым и счастливым. Про первого я давно ничего не слышал, а второй...

– Что стало со вторым? – Нора проявила любопытство, поторапливая замолчавшего партнера.

Сергей перешел на классику:

– Неважно, сколько он мучился, важно, что он умер. А сам я... – Марк улыбнулся. – Меня столько раз убивали, что кажется, я не существую. Живым почувствовал себя только сегодня. С тобой. Честно.

Нора прижалась к нему и долго не отпускала.

– Не хочешь спросить, почему я пришла?

Марк покачал головой:

– Нет.

– Почему?

– Хочу сам разобраться.

– Скажешь потом? – Она поняла его немой вопрос и уточнила: – Завтра. У меня дома.

Савицкая подошла к “Мерседесу” и прикурила сигарету. Андрей Федоров распахнул заднюю дверцу, и девушка, не удостоив телохранителя взглядом, заняла место в машине. Нащупав в кармане пару стодолларовых купюр, какое-то время просидела в раздумье. Наконец тронула охранника за плечо и молча протянула ему деньги. Молча, открыто давая понять, за что платит. Переглянувшись с напарником, Андрей кивнул и положил деньги в карман.

Как раз в это время зазвонил сотовый. Дисплей на трубке высветил номер абонента, находящегося за тысячи километров отсюда.

– Останови машину, – распорядилась Савицкая, раньше времени закрывая рукой трубку, – и заглуши двигатель.

Водитель выполнил приказ и равнодушно слушал:

– Да, дорогой... Конечно, спала... Нет, я отключила его. Ты же знаешь, какой резкий и неприятный звонок у него... Прощаю... Целую...

Нажав на клавишу отбоя, Нора наклонилась вперед:

– Быстро домой!

Она дала обещание Борису включить телефон городской линии, и звонок мог прозвучать в любую секунду.

У себя в комнате, опустившись на атласное постельное белье, девушка вздрагивала при малейшем шуме. Причин беспокоиться у нее не сосчитать по пальцам.

30

13 декабря, четверг

Марковцев отметил в Элеоноре одну отличительную особенность: она рассуждала как женщина, а решения принимала как мужчина. Приятное исключение – ее связь с Сергеем. Однако связью-то и рисковала. Не все, но очень значительное она ставила на кон.

Сегодня Марк узнал о денежных поощрениях телохранителей Норы. В шутку он заметил: “Так ты разоришься на мне. Дай-ка я улажу этот вопрос по-своему”.

Телохранители зарабатывали деньги, сидя в “Мерседесе”. Они слушали музыку и перебрасывались шутками: пока они потягивают пиво, Марковцев потягивает их хозяйку. Хмель и солод в одном флаконе наталкивали на простейшую комбинацию: международным телефонным звонком заставить шефа вскочить с постели и разбить крепкими рогами старинный ночной светильник.

Они толком не знали Марка. Работать на Кесарева начал недавно, контактирует с Виктором Христовым, в данный момент контактирует с женой босса. Какие планы вынашивает эта троица, непонятно.

Старшему – Андрею Федорову – недавно стукнуло двадцать восемь. Вадим Дьячков на два года младше. Андрею повезло больше, полгода он исполнял свои обязанности во Франции. Вадим же не провел там и двух недель.

Париж впечатлял даже из окна машины. Он развращал и завораживал так, что руки, которые у телохранителя не должны быть занятыми, принимали от хозяйки то пакет, то сверток в магазине, то букет цветов на улице. Уже там, во Франции, они стали терять свои профессиональные качества. А здесь, в Москве, руки взяли то, за что их на Востоке положено отрубать: взятку.

Вообще, размышлял Андрей, Элеонора сама прокололась. Ей не следовало давать деньги. Мало ли какие дела у нее в позднее время? Он бы, наверное, пренебрег распоряжением шефа докладывать ему обо всем подозрительном. Выходит, сомневался в честности молодой жены. А она сразу выдала себя. Это гусары денег не берут, а охранники – пожалуйста.

Андрей и раньше работал на аналоговое охранное предприятие. Можно перекинуться шутками, но влезать в частную жизнь клиента заказано. Он часто вспоминал молодого телохранителя, решившего подзаработать на шантаже. Попросту он изнасиловал хозяйку под угрозой рассказать мужу про ее похождения. В жизни случается всякое, нередко богатые дамочки сами затаскивают в постель своих телохранителей, но почти никогда наоборот. Кажется, того парня увезли хоронить на родину в закрытом гробу.

– Долго он у нее. – Дьячков бросил взгляд на панель приборов “Мерседеса”. Часы показывали четверть двенадцатого.

Четверть двенадцатого. Телефон городской линии включен, но не тревожит задремавшего Сергея и притихшую рядом девушку. Когда стрелки часов покажут одиннадцать тридцать, она растормошит партнера и скажет ему что-то очень важное. Это что-то стало важным в тот день, когда открылись планы Гришина, на взгляд Сергея – очень предпочтительные. Предпочтительные настолько, что крайне трудно предотвратить покушение на Бориса.

Нет, не сразу – она даст Сергею одеться и только тогда, глядя в его красивые глаза, тихо обронит: “А стоит ли предотвращать?..” Бедная Нора... Если бы она только знала, что никакого покушения не готовится и предотвращать нечего.

Он ничего не поймет, с минуту постоит молча, потом присядет на край кровати и потребует объяснений.

Всплеснуть руками, воскликнуть: “Господи! Неужели ты ничего не понял?” Нет, не так. Просто продолжить в том же тоне, повторив: “А стоит ли?”

Именно повторить. Стоит ли вообще и стоит ли спасать жизнь Бориса в частности?

Для Марковцева – да, стоит. Стоит огромных денег, которые закрутились в головах Кесарева, Виктора Христова, еще пары адвокатов, не преданных до гробовой доски, но действительно умеющих хранить профессиональные тайны. Как он сможет отказаться от таких денег? Что в конце концов предложить ему взамен? Себя? Таких денег она не стоит. Другое дело – чувства, именно о них часто разбиваются самые грандиозные планы и... рушатся мечты.

Но Сергей не из тех людей, которые меняют коней на переправе. Слишком мало они вместе, лишь раз проскользнула в разговоре тема будущего и нашла свой конец в лаконичной фразе Марка: “Бог не обещал нам завтрашнего дня”. Скорее всего, они никогда больше не встретятся.