– А если подумал, чего вплавь бросился? Всё равно ведь больше двух ручьев не переплыл бы. Включи мозги, Грач, удача здесь, а не там.
– И что тут за удача?
– Город пустой, – Семен хмыкнул. – Мечта юного романтика. Помнишь в «заброшку» бегали, в сталкеров играли?
– Это в недостроенный корпус больницы? Пашка ногу там сломал. Помню. А тут-то что хорошего?
– Дурак, что ли? – Пасюк, казалось, искренне удивился. – Эти дома не заброшенные. Если не спеша пройтись, можно тонну всяких полезных вещиц нагрести. И золотишко с деньжатами наверняка найдется.
– Ты предлагаешь разграбить город?
– Ну, это ты загнул, – Сема ухмыльнулся. – Весь город нам не осилить. А вот пару денежных заведений подломить можно. Магазин какой-нибудь или вон там… два банка в одном здании. А чего такого? Затопит тут всё, пропадут финансы. А так мы их в обороте оставим, общественно-полезное дело сделаем.
– Сема, это мародерством называется. По законам военного времени – расстрел на месте за такие дела. Я не подписываюсь.
– Ты успокойся! Какое мародерство? Кто докажет? Свалили все!
– Во-первых, я просто не хочу. А во‑вторых, я тут спасателей видел и полицию. А еще военные говорили, что некоторые местные остались, как раз от мародеров город охранять. Так что и тебе не советую!
– Советует он, – Семен встал, вновь ухмыльнулся и похлопал Егора по плечу. – Как знаешь, Грач. Мне больше достанется.
Егор заподозрил, что дело нечисто. Очень уж легко Пасюк отвязался. Но как-то предупредить неблагоприятное развитие событий Грачев не успел. Сёма мгновенно сместился за спину и врезал Егору в затылок.
В глазах у Грачева резко потемнело, и он мешком рухнул на землю.
* * *
Когда Егор пришел в себя, первое, что он почувствовал, была досада. Сначала он подумал, что это из-за резкого звука. Где-то рядом, казалось прямо под ухом, истошно вопила сигнализация.
«Что за люди! Поставят машину с другой стороны дома, а брелок в кармане куртки оставят. Или вообще уедут куда-нибудь. И тогда всё, если сработала в машине сигналка, – привет соседям, окно не откроешь. А откроешь – не уснешь. Или… стоп… какие соседи, какие машины, я ж не дома!»
Грачев резко открыл глаза и попытался встать. У него не получилось по двум причинам. От резкого движения голова затрещала от боли, а в глазах снова потемнело. И ещё – Егор был связан по рукам и ногам.
Грачев на минуту замер, выждал, когда боль немного отпустит, а в глазах прояснится, и повторил попытку, но теперь медленно. На этот раз подняться получилось. Даже больше – вязки на ногах оказались слабыми, и Грачев сумел от них освободиться. А вот руки были скованы за спиной. Именно скованы, а не связаны. Егор ощущал холод наручников и слышал, как они негромко лязгают.
Грачев осторожно повернул голову – боль сделалась обжигающей и перетекла на затылок – и попытался понять, где находится.
Во-первых, сидел в каком-то помещении, а не на берегу промоины. Во-вторых, в помещении царил полный разгром, поэтому Егор с трудом понимал, чем здесь занимались ещё вчера. Работали, это точно. Для комнаты в квартире интерьер не годился, выглядел чересчур казенно. Да и всяких деловых бумаг повсюду валялись ворохи.
Егор повернул голову в другую сторону и увидел две распахнутые двери. За одной виднелся коридор, а другая вела в помещение, одну из стен которого закрывал железный стеллаж с сотнями ячеек. А справа от входа виднелась огромная дверца сейфа. Тоже распахнутая.
Грачев опустил взгляд и увидел на полу перед сейфом ворох потертых банкнот. В основном это были доллары, но среди них выделялись и несколько хорошо знакомых купюр с надписями на кириллице. Содержимое сейфа выгребалось явно второпях.
Сигнализация завыла в новой тональности, и Егор поморщился. Одновременно от неприятного звука и от понимания, во что вляпался. Пасюк всё-таки реализовал свою «романтическую мечту», каким-то образом ему удалось ограбить одно из местных деловых учреждений. Грачев не слышал, чтобы Семен имел навыки «медвежатника», но сейф он всё-таки взломал. И позаботился, сволочь, о прикрытии – подставил Егора.
В идеале, конечно, следовало запереть Егора в ограбленном заведении без наручников, но Семен справедливо рассудил, что для стражей порядка этот момент будет не важен. Вскрытый сейф имеется, подозреваемый – вот он. За решетку его, и дело в шляпе. А следствие можно провести позже, когда схлынет волна и общая ситуация выправится.
«А могут вообще пристрелить на месте за то, что руки не подниму. У них это запросто. Вот Сёма, скотина!»
Егор поднялся на ноги, постоял немного, пережидая новую волну жгучей боли, и осторожно двинулся по коридору, что темнел за второй дверью. Сбежать с места преступления Грачев не надеялся, оставалось хотя бы уйти подальше от сейфа. Если полиция застукает где-нибудь у входа в здание, можно будет утверждать, что случайно здесь оказался и стал жертвой ограбления, а не соучастником.
Замысел сорвался на самом первом этапе. Грачев едва успел выйти в холл, как входная дверь распахнулась и на пути у Егора возникли два полицейских, а позади них выросли три знакомые фигуры: командир местных рейнджеров Баз, его помощник – тот, что обрубил схватившее Егора на берегу щупальце, и… Оксана! Этот момент стал самым неприятным в ситуации. Нет, Грачев хотел увидеть Оксану. Но Егору категорически не хотелось, чтобы она считала его преступником.
– Замри! На колени! – рявкнул один из полицейских. – Руки на голову!
– Покажи руки! – крикнул другой полисмен.
– Грачев, подними руки! – поспешно перевела Оксана.
– Скованы! – Егор опустился на колени, а затем лег, чтобы все увидели его руки. – Меня оглушили и связали!
– Молчать! – крикнул первый полисмен. – Не двигайся!
– Гарри, это не преступник, – крикнула Оксана. – Смотри, он в наручниках. Это заложник.
– Разберемся, – полисмен приблизился, уперся коленом Егору в спину и подергал наручники. – Замкнуты. Хорошо. Чарли, Баз, проверьте, что там в служебных помещениях. Хэнк, к черному ходу! Окси, спроси, что он тут делает?
– Егор, какого дьявола ты здесь искал?
– Я… не искал, – прохрипел Егор. – Меня оглушили и приволокли сюда. Это подстава.
– Его подставили, Гарри.
– Неужели? – Полисмен Гарри пошарил у Грачева в карманах и достал что-то шуршащее. – А вот это он как объяснит?
Коп сунул Егору под нос комок смятых долларов.
– Не моё, – вновь прохрипел Грачев. – Это мне подбросили.
– Заметь, Окси, он сам мокрый, а деньги сухие, – сказал Гарри, протягивая комок Оксане.
– Он так и сказал, – глухо сказала девушка.
Похоже, она разочаровалась в Егоре, и с каждой секундой ей всё меньше хотелось его защищать.