– Спасибо… Ну, что там у вас?
– Пока еще живы, но нас штурмуют. Только что подкатили противотанковое орудие. Стрелять, к счастью, не умеют, зато снарядов в избытке…
Пинту, как и обычно, не хочет распространяться о неприятном, поэтому ограничивается общими фразами: артиллерия, танки, огнеметы. Впрочем, если к погромщикам присоединилась и часть армии, то картина вырисовывается самая мрачная, «Хилтон» – прекрасная мишень даже для начинающего артиллериста, если бить в нее прямой наводкой. Три-четыре снаряда – и на этажах начнется пожар, гасить который наверняка будет некому: ведь мужчины наверняка заняты обороной, а беженцы из числа женщин и детей лишь создадут ненужную панику. Сперва пламя выжжет внутренности этажей, затем раскалит бетон перекрытий, и тогда бетонные плиты верхних этажей наверняка ухнут прямо на крыши соседних зданий…
– Где вы теперь, Артем? – интересуется Жозе напоследок.
– В Чайна-тауне.
– Совсем близко от миссии.
– Чуть менее километра. Но и это расстояние еще надо как-то пройти. Не пропадай, – говорю я и разъединяю связь.
Курума вопросительно смотрит на меня – мол, а что теперь?
– Знаешь, друг мой Джамбо, что хорошего в этой дерьмовой ситуации?
– Ничего, мистер Артем, – удивленно отвечает он.
– А вот и нет. Чем больше ублюдков сейчас у Посольского квартала – тем меньше их у нас на пути. Только впереди – джип с двумя вооруженными негодяями, а вот сколько в соседнем доме – неясно.
– Можно попробовать их объехать, но это займет слишком много времени. Нам придется возвращаться к въездной арке. Не факт, что там сейчас нет погромщиков. Мистер Артем, а что, если…
Джамбо говорит скупо, откусывая слова, словно пассатижами проволоку. Но уже со второй фразы я понимаю его мысль. Мол, если поджечь склад пиротехники, обнаруженной нами в бакалейном отделе, и, воспользовавшись паникой подонков на полицейском джипе, прошмыгнуть мимо них, то у нас есть шанс уйти…
– Вы ведь сами говорили про поэзию! – напоминает Курума напоследок.
План, конечно же, откровенно безумный. Но если весь остальной мир сошел с ума, почему бы не осуществиться еще одному сумасшедшему плану?
Все это я обдумываю, пока мы с Джамбо совершаем последние приготовления грандиознейшего файер-шоу за всю историю Чайна-тауна. Все, что только удается найти в лавке и в складских чуланчиках, сносится в общую кучу рядом с прилавком: фейерверки, шутихи, дымовые шашки, петарды, бенгальские огни, даже обычные детские хлопушки. Гора получается впечатляющей – выше человеческого роста. Нахожу даже некое подобие бикфордова шнура длиной больше метра. Присаживаюсь, поджигаю… И когда по короткому фитилю, шипя и плюясь искрами, побежал маленький огонек, мы со всех ног бросаемся в противоположную сторону, плюхаемся в машину и стартуем с места одновременно со звуком первой ракеты, с ревом вырвавшейся из упаковки.
Начинается кромешный ад: воздух наполняется черным жирным дымом, хаотичными хлопками, беспорядочными взрывами и гулкими выстрелами со всех сторон. От дьявольского рева и свиста закладывает уши даже в салоне микроавтобуса. С «ветерком» проскакиваем разграбленный магазин, рядом с которым стоит джип: мародеры в полицейской форме забрасывают туда какие-то ящики и вроде никак не реагируют на наш микроавтобус, вдогонку нам не стреляют: корпус машины не вибрирует от чмоканья пуль.
Неожиданно прямо в лобовое стекло, откуда ни возьмись, летит огромный лист шифера! В последний момент Джамбо умудряется вывернуть руль, и серый гофрированный прямоугольник с омерзительным уханьем планирует на асфальт в нескольких сантиметрах от моей дверцы.
Взрывы китайской пиротехники гремят, словно на артиллерийском полигоне. Дом позади нас наверняка разворочен – вокруг микроавтобуса клубится огромное облако пыли, в боковины шрапнелью летят мелкие камушки. Из-за почти нулевой видимости чуть не врезаемся в столб. Мой водитель ориентируется мгновенно, слышен пронзительный визг тормозов, и автомобиль заносит в резком развороте. Однако спустя минуту набираем скорость и сворачиваем в переулок…
И тут за спиной на фоне взрывов праздничных салютов я различаю звук мотора и характерный чмокающий звук пуль, его трудно спутать с чем-нибудь еще. Странно, я ведь надеялся, что их ступор продлится чуть подольше. Ничего, у нас есть небольшая фора во времени. Зато у них – хорошая машина, арсенал стрелкового оружия и желание уничтожить нас во что бы то ни стало.
Будь это «гонки на выживание» – я бы крепко подумал, на кого ставить. Но у нас выбора нет.
Джип с четырьмя ублюдками, ряженными в полицейских, висит у нас на хвосте, с каждой секундой неотвратимо приближаясь. Бухают по асфальту протекторы, натужно воет мотор, в стеклах нашего микроавтобуса мерцают багровые отсветы горящего здания, по земле стелется густой жирный дым.
Джамбо подхлестывает наш фургон толчками, словно скакового коня. Двигатель простуженно рявкает, то и дело захлебываясь на высоких оборотах. Пытаемся уйти через Сити. Выглядит она так же удручающе, как и Чайна-таун. Трупы, руины, следы пожаров, развороченная мебель, сожженные автомобили, разбитые байки и вновь трупы. Мертвых тел очень много, особенно поблизости крупных продуктовых супермаркетов и торговых центров. Видимо, с началом эпидемии люди в панике бросились запасаться продуктами. Такова обычно первая реакция толпы в ситуации хаоса и безвластия. Вот только мало кто знает, что в подобных случаях выживает сильнейший – то есть тот, у кого есть оружие и отсутствуют малейшие моральные ограничения…
– Гони, Джамбо! – кричу я, поминутно бросая взгляд в зеркальце обзора. – Гони что есть силы!
Однако гнать что есть силы не получается: дорога изрыта воронками, усеяна обломками бетонных блоков и сожженными автомобилями, так что наше бегство превращается в слалом. К счастью, джип преследователей тоже вынужден поминутно притормаживать, и это несколько уравнивает шансы…
Ряженые полицейские ведут мощный огонь, и от неминуемой смерти нас спасают лишь металлические экраны, предусмотрительно навешенные Курумой по всему корпусу микроавтобуса. Лишь чудом можно объяснить то, что нам еще не пробили колесо. Отстреливаться нечем, на двоих осталось примерно полторы обоймы, которые лучше приберечь на самый крайний случай.
Все ближе виднеется огромный бетонный крест на крыше миссии, но еще неизвестно, дотянем ли мы. Полицейский джип ревет и надсадно стонет мотором метрах в пятидесяти от нас. Теперь они вроде бы стреляют по колесам – по крайней мере, характерного металлического чавканья я больше не слышу. Ума не приложу, как Джамбо удается удерживать управление. Здание миссии все ближе и ближе. Еще минуты две – и будем на месте.
В какой-то момент ловлю себя на мысли, что я почти не верю в наше спасение. За минувшую ночь нам и так дважды невероятно повезло…
Фургон, бренча на ухабах всеми своими разношенными внутренностями, виртуозно вписывается в поворот и тут же подлетает на колдобине. До миссии остается несколько сотен метров, однако Джамбо вынужден притормозить: дорога завалена грудой битого кирпича с обваленного фасада здания. Водитель лихорадочно выкручивает руль, направляя микроавтобус влево. Хруст под колесами, небольшой крен, вновь хруст – и мы, наконец, едем дальше!