— Поздравляю! Надеюсь, вы будете очень счастливы.
— Вот и молодец. Пойдем, я налью тебе стаканчик.
Они пошли подлинному коридору, разделявшему дом пополам, но не успели дойти до веранды, как в прихожей зазвонил телефон.
— Я позову его, не кладите трубку, — послышался голос тетушки Валери. — Роланд, тебя Гепард вызывает! — крикнула она.
«Гепард» был кодовым обозначением базы отряда Баллантайна.
— Иду! — откликнулся Роланд и поспешил в прихожую. — Баллантайн у телефона… Вы уверены, что это именно он? Ей-богу, удача сама идет к нам в руки! Когда вы сможете прислать за мной вертушку? Уже вылетела? Прекрасно! Возьмите их в кольцо, но без меня не атакуйте. Я сам хочу взять этого голубчика.
В коридор Роланд вернулся совсем другим человеком: в его взгляде горела та же холодная безжалостность, которую Крейг видел на корте.
— Малыш, сделай мне одолжение — нужно отвезти Козю в город. Я уезжаю.
— Конечно, не беспокойся.
Роланд вышел на веранду. Последние гости расходились по машинам, собирая по пути детей и нянь, прощаясь и выкрикивая приглашения на следующую неделю. Было время, когда веселье затянулось бы далеко за полночь, но теперь все спешили оказаться дома пораньше: после четырех часов дня на сельских дорогах хозяйничали террористы.
Джанин Карпентер, смеясь, пожимала руки паре с соседней фермы.
— Конечно, с удовольствием к вам заеду, — сказала она и, заметив выражение лица Роланда, поспешила к нему. — Что случилось?
— Я уезжаю. Малыш о тебе позаботится. Я позвоню.
Собранный и отстраненный, он вглядывался в небо. Раздался рокот мотора: над холмом показался вертолет, окрашенный в неприметный тускло-коричневый цвет. Возле раскрытого люка стояли два бойца — один белый, другой черный, — оба в камуфляже и полной боевой выкладке.
Роланд подбежал к садящемуся на лужайку вертолету и, не дожидаясь, пока колеса коснутся земли, протянул руки сержанту-матабеле, который помог ему запрыгнуть в кабину. Вертолет стал подниматься, задрав хвост вверх. Крейг успел заметить, что Роланд сменил берет на облегающую шапочку и с помощью сержанта натягивал камуфляж.
— Роли попросил меня отвезти вас домой. Вы ведь в Булавайо живете? — спросил Крейг, когда вертолет исчез из виду и грохот мотора стих.
Джанин, все еще глядя вслед вертолету, не сразу отреагировала на вопрос.
— Да-да, в Булавайо. Спасибо.
— Сегодня вечером мы не успеем вернуться: скоро на дорогах станет небезопасно. Я собирался переночевать у деда.
— Баву?
— Нет, но очень хотела бы познакомиться. Роланд мне столько про него рассказывал, просто животики надорвешь. Как вы думаете, для меня там найдется кровать?
— В Кингс-Линн двадцать две свободных кровати.
Джанин сидела на переднем сиденье «лендровера», ее волосы поблескивали, развеваясь на ветру.
— Почему Роланд называет вас Козя? — Крейгу пришлось повысить голос, чтобы перекричать шум двигателя.
— Я энтомолог! — крикнула она в ответ. — Ну, знаете, жучки, бабочки и прочие козявки!
— Где вы работаете?
Поток прохладного вечернего воздуха плотно прижимал одежду к коже, выставляя напоказ небольшие аккуратные груди. От холода темные пупырышки сосков выступили под тонкой тканью: было совершенно очевидно, что лифчик девушка не носит. Крейг с трудом отвел взгляд.
— Я работаю в музее. Вы знаете, что у нас лучшая коллекция тропических и субтропических насекомых? Такой нет ни в Смитсоновском институте, ни в Музее естественной истории в Кенсингтоне.
— Здорово!
— Извините, иногда со мной со скуки помереть можно.
— Ничего подобного!
Она благодарно улыбнулась, но все же сменила тему:
— Как давно вы знаете Роланда?
— Двадцать девять лет.
— А сколько вам лет?
— Двадцать девять.
— Расскажите мне о Роланде.
— Что можно рассказать о том, кто не имеет ни единого недостатка?
— Ну расскажите хоть что-нибудь, — подбодрила она.
— В школе он был старостой и капитаном команд по регби и крикету. Получил стипендию Родса в Оксфорде, закончил Ориэл-колледж. Входил в сборные команды Оксфорда по гребле и крикету, а также по теннису. Полковник в отряде Баллантайна, серебряный крест за доблесть, наследник состояния в двадцать с лишним миллионов долларов. В общем, так, ничего особенного, — пожал плечами Крейг.
— Вы его недолюбливаете, — упрекнула она.
— Я его обожаю, — возразил Крейг. — Правда, по-своему.
— Вы больше не хотите о нем разговаривать?
— Давайте лучше поговорим о вас.
— Ладно, что бы вы хотели узнать?
Ему захотелось вновь увидеть улыбку Джанин.
— Начните со дня рождения и ничего не упускайте.
— Я родилась в деревушке в Йоркшире, мой папочка был ветеринаром.
— Когда родились? Я же попросил ничего не упускать!
Джанин лукаво блеснула глазами.
— Как тут у вас говорят про неопределенную дату? До Великой коровьей чумы?
— Это было в девяностых годах прошлого века.
— Что ж, — улыбнулась она, — значит, я родилась после чумы.
Крейг понял, что у него получается: он понравился Джанин. Она охотнее улыбалась, легко поддерживая непринужденную болтовню. Возможно, он принимал желаемое за действительное, но в ее манере вдруг появилось кокетство: то, как она держала голову, как двигалась, как… Внезапно вспомнив о Роланде, Крейг почувствовал ледяную волну отчаяния.
Джонатан Баллантайн вышел на веранду Кингс-Линн, увидел гостью и мгновенно вошел в роль сладострастного повесы.
— Вы самая прекрасная девушка, которую когда-либо приводил Крейг, — вы просто несравненны, — сказал он, целуя ей руку.
Непонятный дух противоречия заставил Крейга запротестовать:
— Баву, это девушка Роланда.
— А! — кивнул старик. — Я так и знал. Для тебя она слишком изысканна.
В браке Крейг продержался лишь немногим дольше, чем на очередной работе, — чуть больше года. Баву с самого начала не одобрил выбор внука — о чем заявлял как до свадьбы, так и после нее, а также до и после развода и вообще при каждой возможности.
— Вы очень любезны, мистер Баллантайн. — Джанин стрельнула глазками в сторону Джонатана.
— Можете называть меня просто Баву. — Разрешение использовать это имя было признаком величайшего расположения. Джонатан приобнял девушку и сказал: — Пойдемте, голубушка, я покажу вам мои противопехотные мины.