Закусив в зубах длинную черную сигарету, Мунго Сент-Джон уперся левой ладонью о стол и положил полированный кий из кленового дерева между большим и указательным пальцами. Раздались торопливые выкрики последних ставок, затем в накуренном, плотно набитом баре повисла тишина. Все вытянули шеи, на раскрасневшихся лицах блестели капельки пота. Мунго Сент-Джон прицелился, глядя единственным глазом на свой белый шар.
Гарри Меллоу медленно втянул в себя воздух и задержал дыхание. Удачный удар принесет Мунго два очка за карамболь и еще три за кладку битка от красного шара, но на самом деле ставка была гораздо выше: Гарри дополнительно поставил пятьдесят фунтов против соперника, и теперь ему предстояло выиграть или проиграть больше ста гиней.
С видом профессора философии, размышляющего над загадкой происхождения Вселенной, Мунго Сент-Джон сделал осторожный пробный удар, не дав наклейке прикоснуться к белому боку шара, а затем, отведя руку назад, решительно выпрямил ее до конца. В момент, когда кий ударил по битку, напряженное молчание прорезал женский голос:
— Генерал Сент-Джон, вы должны немедленно ехать.
На всей обширной территории к северу от реки Шаши и к югу от Замбези жили не более сотни белых женщин, из которых девяносто были замужем, а большинство остальных уже нашли жениха. Неудивительно, что прелестный девичий голосок, который заставил бы обернуться любого мужчину даже на Елисейских Полях, в бильярдной «Гранд-отеля» города Булавайо произвел эффект разорвавшейся бомбы. Официант уронил поднос с кружками пива; шестеро посетителей поспешно встали по стойке «смирно», с грохотом опрокинув тяжелую деревянную скамью; пьяный возчик рухнул с барной стойки на бармена, который инстинктивно ударил в ответ, но промазал и смахнул с полки целый ряд бутылок виски.
Внезапный тарарам после гробового молчания заставил бы вздрогнуть и мраморную статую Зевса, тем не менее Мунго Сент-Джон невозмутимо завершил плавный удар и, не моргнув единственным желтым глазом, спокойно наблюдал за движением шара. Биток стукнул по дальнему борту, вернулся назад, снова отлетел, вращаясь, и ударил в другой борт под углом. Потеряв скорость, он покатился назад — Мунго пришлось убрать со стола левую руку, пропуская шар, — и задел другой белый шар ровно настолько, чтобы слегка отклониться в сторону и коснуться красного шара нежным поцелуем любовника. Лишившись последних сил, биток на долгое мгновение замер на краю угловой лузы и наконец бесшумно упал в сеть. Это был блестящий карамболь и свой шар в лузе, заказанный и исполненный.
За краткие мгновения решилась судьба тысячи фунтов стерлингов, поставленных на кон, но все присутствующие, кроме Мунго Сент-Джона, и ухом не повели, уставившись на дверь. Генерал вынул биток из лузы, положил его на место и, натирая кий мелом, пробормотал:
— Виктория, дорогая, иногда даже самым прекрасным девушкам следует помолчать. — И, вновь склонившись над столом, объявил. Красный в лузе.
Завороженные внезапно оказавшейся среди них высокой красавицей с рыжеватыми волосами, зрители напрочь забыли про ставки.
Мунго прицелился для следующего удара.
— Генерал Сент-Джон, моя мать при смерти, — вновь заговорила Виктория.
На этот раз Мунго мгновенно вскинул голову, в панике уставившись на девушку желтым глазом. Рука генерала дрогнула, и белый шар вылетел за борт. Брошенный кий с шумом упал на пол, и Сент-Джон выскочил из бара.
Вики задержалась в дверях на несколько секунд. Ветер спутал густые локоны на плечах девушки, она все еще тяжело дышала, и под тонкой тканью блузки соблазнительно вздымались упругие груди. Среди моря льстиво улыбающихся лиц она остановила взгляд на Гарри Меллоу. Заметив в расстегнутом вороте выцветшей синей рубашки курчавые завитки волос, Виктория покраснела и поспешно выскочила за дверь.
Гарри бросил кий бармену и протолкался на улицу сквозь толпу разочарованных зрителей. Мунго Сент-Джон, все еще без шляпы и без куртки, уже сидел на гнедой кобыле, разговаривая со стоявшей рядом Вики.
С этими словами он ударил пятками в бока лошади, и та взяла с места в карьер.
На пыльной улице стояла разбитая ветхая повозка, запряженная двумя осликами с грустно опущенными ушами. На сиденье возвышалась громадная фигура чернокожей женщины.
— Мисс Кодрингтон! — окликнул Гарри, когда Виктория садилась на козлы. — Одну минутку! — Длинноногий молодой человек вмиг оказался у колеса повозки. — Я давно мечтал о новой встрече с вами.
Виктория высокомерно задрала подбородок.
— Мистер Меллоу, дорога в миссию Ками обозначена указателями, так что заблудиться вы не могли.
—Ваша матушка велела мне больше не появляться в миссии — и, черт побери, вы это прекрасно знаете!
— Извольте не употреблять подобных выражений в моем присутствии, сэр! — чопорно отозвалась Вики.
—Прошу прощения, но говорят, что с вашей матушкой шутки плохи. Она ведь уже как-то выпалила в незваного гостя из двустволки.
— Ну, было дело, — признала Виктория. — Однако она стреляла в служащего мистера Родса, причем мелкой дробью, и к тому же из одного ствола промахнулась.
—Между прочим, я тоже работаю на мистера Родса, а в другой раз ваша матушка может зарядить крупную дробь и прицелиться получше.
—Мне нравятся решительные мужчины, которые добиваются своего, и черт с ними, с последствиями.
—Мисс Кодрингтон, вы ведь просили меня не употреблять подобных выражений.
—Всего хорошего, мистер Меллоу. — Виктория тряхнула поводьями, и ослики неохотно двинулись рысью.
Маленькая повозка добралась до окраины растущего города, где с десяток кирпичных зданий уступали место крытым травой хижинам и потрепанным палаткам из парусины. По обеим сторонам дороги, колесо к колесу, стояли фургоны торговцев, все еще нагруженные мешками, рулонами и тюками, привезенными с конечной станции железной дороги.
Вики сидела на козлах выпрямившись. Не оглядываясь назад, она озабоченно шепнула Джубе:
— Скажи мне, если увидишь его, только не дай ему заметить, что ты обернулась.
— Едет! — провозгласила довольная Джуба. — Мчится, точно гепард за газелью.
За спиной послышался стук копыт. Вики не повернула головы, лишь еще больше выпрямилась.
— Хау! — грустно улыбнулась Джуба своим воспоминаниям. — На что способен охваченный страстью мужчина! Мой муж как-то пробежал пятьдесят миль без воды и отдыха, потому что в те времена моя красота сводила мужчин с ума.
— Джуба, не смотри на него!
— Он такой сильный и безрассудный, он сделает тебе славных сыновей.
— Джуба! — Вики залилась краской. — Христианке неприлично даже подумать о таком. Скорее всего я все равно отошлю его обратно в город.
Джуба пожала плечами и хихикнула:
— Что ж, тогда он сделает сыновей кому-нибудь еще. Я видела, как он заглядывался на Элизабет, когда приезжал в Ками.