Гермес уже ждал Нефёдова за столом. Он сам вызвал его для разговора в этот ресторан, прислав своего посыльного с запиской. В ожидании прихода лётчика африканец поглощал самые изысканные деликатесы местной кухни.
Надежды Нефёдова оправдались. У Гермеса действительно имелись хорошие новости для него: оборотистый делец получил сведения о предстоящей свадьбе любимой дочери брата президента с молодым русским лётчиком.
– Я узнал: его имя Игорь. Вы говорили, что вашего сына зовут также?
Борис подтвердил, с трудом скрывая волнение: он уже не сомневался, что речь идёт именно о его парне. Правда новость и свадьбе сына с дочерью какого-то местного князька удивила мужчину:
– Ты, наверное, что-то путаешь – у моего Игоря есть невеста в России.
Бровь Гермеса жеманно изогнулась в изысканном удивлении. Он чопорно поджал губы и взглянул на Нефёдова обиженно и одновременно кокетливо:
– Вы явно недооцениваете меня. Информация – мой бизнес. Поэтому я никогда и ничего не путаю. Через несколько дней Аройя отправиться на свадьбу. Я смогу устроить и вам приглашение. Чуть позже решим, как вам с сыном покинуть страну. Что касается вашей женщины, то её отправим морем – с рыбаками. При следующей встрече получите необходимые пропуска и фальшивый паспорт для неё.
Гермес вытер лоснящиеся губы повязанной вокруг его цыплячьей шеи салфеткой, и аккуратно взялся двумя пальцами за тонкую ножку бокала, наполненного дорогим вином:
– Хоть это и не в моих правилах – заранее праздновать успех… Ну да ладно! Давайте выпьем за то, чтобы каждый получил желаемое – вы нашли сына и вернулись с ним домой, а я благодаря этой вашей знакомой и её влиятельным родственникам перебрался, наконец, отсюда в Штаты и занялся настоящим бизнесом…
Эту ночь Борис провёл вместе с Аллиет. Он рассказал ей, что вскоре снова должен встречаться с человеком, который готовит её побег, и что возможно через пару недель она увидит своих родных.
Благодарно положив голову ему на грудь, Аллиет стала говорить, что слышала от девчонок, будто бы где-то в этих краях живёт католический миссионер – древний старец, которого не коснулись войны и мятежи последних лет.
– Он мог бы нас обвенчать, ведь я католичка…
Борис взволнованно размышлял над словами подруги. Аллиет истолковало его молчание по-своему:
– Извини, я, кажется, сказала непристойность, – женщина подняла голову и вопросительно посмотрела на любовника. – Ты не думай, я не хочу, чтобы ты изменял памяти свой жены. Я знаю: ты всё ещё любишь её… Но всё останется, как и прежде. Только, пожалуйста, сделай мне такой подарок. Для меня это очень важно. А твой приятель немец станет нашим свидетелем. Мои девчонки хорошо о нём говорят…
Затем Аллииет окончательно ошеломила Нефёдова, признавшись, что ждёт от него ребёнка.
Обрадованный Борис пообещал поговорить с Ханом. Теперь он готов был всё сделать ради этой женщины.
Однако, наследующий день выяснилось, что Макс снова отправился с какой-то миссией за границу и должен был вернуться не раньше, чем через восемь дней. Аллиет это известие очень расстроило, ведь, по её словам, она очень надеялась, что при столь важном для них событии будет присутствовать порядочный человек, которому можно доверять. Но раз всё так складывается, значит, они будут венчаться без свидетелей.
Но прежде Борису предстояло снова встретиться с Гермесом, чтобы окончательно обо всём договориться.
Машину Нефёдову одолжил поляк – «Пан Поручик». Он же по карте показал Борису, как добраться до нужного места. Уступив уговорам Аллиет, Нефёдов согласился взять её с собой. Да он и не очень сопротивлялся, ведь вскоре им предстояла разлука, когда они смогут вновь увидеться – одному Богу известно. Поэтому было решено в эти последние дни не расставаться.
Дорога заняла часа три. По пути приходилось постоянно останавливаться, чтобы свериться с картой. На этот раз Гермес постарался, чтобы их никто не мог подслушать.
Наступил момент, когда машину пришлось оставить и дальше идти пешком, а точнее продираться через густые заросли акации. Местность выглядела совершенно дикой. Невдалеке над трёхметровым кустарником величаво возвышались жирафьи головы на длинных шеях. Путники видели убегающих антилоп Импала и патрулирующих свою территорию гиен. Только серьёзная опасность могла заставить Гермеса покинуть город и забраться для новой встречи в такую глушь.
На этот раз африканец выбрал для встречи одиноко стоящую хижину, а точнее сарай непонятного назначения. Хижина целиком была построена из природных материалов: стены сложены из бамбуковых жердей, крыша покрыта вязанками тростника и широкими листьями.
Возле сарая на корточках, держась за упёртые прикладами в землю старые немецкие карабины, сидели двое разморённых жарой аборигенов – молодой парень и зрелый мужчина. Своим видом они напоминали пастухов. Тем более, что неподалёку действительно паслись несколько коз. Да, сходство с мирными скотоводами определённо имелось, если бы не винтовки в руках чернокожих мужчин. Один из сторожей – тот, что помоложе окликнул Бориса. Нефёдов назвал себя. Охранник сделал вялый жест в сторону входа в сарай.
Однако тут же поднялся его старший напарник и вскинул карабин на плечо. Хотя ствол ружья и не был направлен на визитёров, палец бдительного охранника теперь лежал на спусковом крючке. Борис также отметил, что оружие снято с предохранителя. Это можно было истолковать, как корректное предупреждение не идти дальше.
Борис и Аллиет остановились.
– Что будем делать? – испуганно шепнула Нефёдову подруга. Она вопросительно с надеждой снизу вверх смотрела на своего защитника, который с невозмутимым видом принялся вдруг насвистывать себе под нос мотив старомодного фокстрота.
Стрелок с морщинистым лицом исчез внутри сарая. Его не было минуты три. Выйдя, охранник спросил Нефёдова, почему тот явился не один, как было оговорено с его господином. Борис начал объяснять ситуацию, но наткнулся на несгибаемую твёрдость:
– Женщина останется здесь! – с повелительной интонацией объявил охранник и рукой указал где именно Аллиет необходимо ждать возвращения своего мужчины.
– Я боюсь оставаться здесь одна – снова тихо сказала Нефёдову бельгийка и крепко сжала его руку.
Тогда Борис громко крикнул – так, чтобы быть услышанным за стенами сарая.
– Со мной та, о которой пойдёт речь. Я посчитал, что она должна присутствовать при нашем разговоре. И вообще, это невежливо оставлять даму за порогом.
После короткой паузы из сарая прозвучал галантный ответ:
– Вы правы, сэр. С таким джентльменом дама не должна оставаться на улице. Прошу вас обоих заходить.
Охранник посторонился.
Борис откинул полог из противомоскитной сетки и пропустил Аллиет вперёд, затем вошёл в хижину сам. Внутри царила предельно спартанская обстановка: сквозь крупные щели в стенах можно было в деталях разглядеть прилегающий к хижине пейзаж, по стенам развешан ржавый сельскохозяйственный инвентарь, мотки верёвки. В центре помещения на непонятно каким образом попавшем сюда кресле-качалке вальяжно восседал Гермес. По сравнению с изысканной обстановкой дорогого ресторана, где проходила их прошлая встреча, контраст казался разительным. Однако коммерсант, похоже, везде умел устроиться с комфортом. В ожидании гостя он курил дорогую сигару и сам с собой играл в маленькие дорожные шахматы.