Полина Кирилловна вновь окинула себя всю строгим взглядом и осталась довольна: и ведь достанется кому-то сие чудо!
Знакомство с супругой губернатора для Олега Владимировича прошло словно во сне. Он что-то отвечал, вроде как «впопад», улыбался на шутки хозяина дома, даже сумел воспроизвести небольшой рассказ о последних событиях в столице, однако все мысли молодого человека заполнила Анна Алексеевна, дочь губернатора. А та, чувствуя, что произвела на молодого человека сильное впечатление, будто специально, во время беседы то случайно касалась его сюртука локотком, то бросала в его сторону неопределённый взгляд, который вроде бы ничего не обещал, но и говорил о многом. Дважды девушка поймала Олега Владимировича на том, что он неправильно произнёс чин папеньки. На что Алексей Дмитриевич отреагировал несколько смущённо и постарался перевести разговор на более приятные темы:
— А не отужинать ли нам, господа? И не вздумайте отказываться, Олег Владимирович. Ресторация у господина Мичурина отменная, ничего сказать не могу, но мой повар считается самым лучшим не только в городе или области, а и во всём Дальневосточном крае.
— Тут вы, папенька, правы. — рассмеялась Анна Алексеевна и потянула за руку Олега Владимировича в столовую. — У нас удивительный повар. Как только мы переехали в Благовещенск, он принялся осваивать китайскую кухню. И очень даже преуспел в этом.
Белому было приятно ощущать теплоту руки Анны Алексеевны. Но в ещё больший восторг его приводил аромат, который исходил от юного, женского тела. Этот аромат обвораживал и притягивал, заставляя забыть об о всём и всех, кроме его обладательницы. А та, легко скользя по паркету, вела молодого человека в новые, сквозные, комнаты, самостоятельно распахивая двери и докладывая гостю, о том, что и где у них в доме расположено.
Если бы кто-то додумался в тот момент попросить Олега Владимировича повторить всё, о чём говорила девушка, то он бы не смог и двух слов связать. Белый просто слушал её голос, не осознавая смысла. Он вдыхал запахи её платья, духов, кожи, наслаждался красотой, и этого было ему вполне достаточно…
Ужин прошёл, как после дал ему оценку Владимир Сергеевич Киселёв, в атмосфере лёгкого возбуждения. Супруга губернатора, Алевтина Львовна, великолепно справлялась с ролью хозяйки дома и души компании. Она тихонько делала распоряжения прислуге по поводу смены блюд, одновременно вставляя колкие и в большинстве случаев — довольно точные — замечания в мужскую беседу. Мужчины же, в свою очередь, особенно господин губернатор, сыпали весёлыми историями, которые имели место в их жизни, или же в жизни хороших знакомых.
После того как подали фаршированного осетра, Владимир Сергеевич, как бы невзначай, поинтересовался, какая же воинская часть будет первой принимать инспектора? Олег Владимирович сконфуженно пожал плечами, как бы показывая: мол, не я заговорил о делах в столь приятной обстановке, но что поделаешь, и ответил вопросом:
— А с какой вы бы мне посоветовали, Владимир Сергеевич?
Теперь пришла очередь полицмейстера изображать сконфуженный вид:
— Признаюсь, как по мне, так всё равно, с кого начать. К примеру, второй казачий полк. Расквартирован в Благовещенске с тысяча восемьсот девяносто четвёртого года. Ежели вы надумаете там проверять всю документацию, могу уверить, столица не увидит господина Белого по меньшей мере года полтора.
Алексей Дмитриевич хмыкнул в усы и добавил:
— Поверьте, в других полках ситуация та же. Уж что-что, а документацию мы умеем чтить, как никакой другой народ Европы.
— А немцы? — вставил реплику Олег Владимирович.
— А что немцы? Точно такой же народ, как и мы. Вот только с законами у них правильно вопрос поставлен. И бумагу они не уважают, как мы, а боятся, — губернатор промакнул рот салфеткой, после чего положил руки на стол. — Кто такой немец? Он хуже славянина. Поверьте мне, я был начальником штаба Брест-Литовской крепости, и насмотрелся на эту народность «от и до». Пока над ним, немцем, висит дамоклов меч правосудия, он самый законопослушный европеец, какого не сыскать на всём континенте. А дашь ему волю, такие дела натворит, которые нашему мужику и в кошмарном сне не приснятся. Достаточно вспомнить, о чём пописывает их славноизвестный Сигизмунд Фрейд.
— Зигмунд, — тихонько поправил Олег Владимирович.
— Так он и вам известен? — губернатор вскинул глаза на сидящего напротив него Белого.
— Я бы так сказал: наслышан. Но с трудами не знаком.
— Вот. То-то и оно! С трудами мы не знакомы, а наслышаны. И уже считаем его величиной. А как иначе — Европа. И в столице к нему довольно миролюбиво относятся?
— Не могу ответить утвердительно. — Олегу Владимировичу стало неприятно оттого, что он так неожиданно вновь стал центром внимания. — В большинстве случаев его учениями увлечена студенческая молодёжь. То, что о нём слышал я, мне не по душе.
— О как, — встрепенулся Алексей Дмитриевич. — Творения проходимца уже называют учениями! Господи, куда катится Россия? Слизываем за Европой то, что ей не нужно, да ещё и восторгаемся!
— Папенька, перестаньте! — щёки Анны Алексеевны покрылись лёгким румянцем негодования. — Не хватало ещё перевести прекрасный вечер на споры и ссоры.
— А кто ссорится? — руки губернатора слегка задрожали. — Никто и не думает ссориться. По крайней мере, я. Но на свою позицию я имею право?
Олег Владимирович сделал вывод, что подобного рода беседы в этом доме — довольно частое явление. Он повернулся в сторону Алевтины Львовны:
— Премного благодарен вашему семейству: вы так мило, по-домашнему, приняли меня. — В голосе его совсем не слышалось никакой иронии. Он говорил твёрдо, и выражение лица говорило о том, что гость действительно провёл в высшей степени замечательный вечер. — Если вы не будете против, то я бы хотел ещё как-нибудь посетить ваш дом.
Женщина мягко улыбнулась и протянула Олегу Владимировичу руку для поцелуя:
— Обязательно приходите! Даже в том случае, если мой драгоценный супруг станет вытягивать из вас признание, почему вы не ругаете Чингиз-хана, уж не родственник ли вы ему?
Шутка хозяйки всех привела в благодушное состояние. А главу дома даже развеселила. Олег Владимирович со всеми попрощался и, бросив мимолётный взгляд на Анну Алексеевну, покинул дом Амурского губернатора.
Выйдя на улицу, Белый глубоко вдохнул свежий, наполненный вечерней свежестью воздух. Вот они и встретились. Но что принесёт ему эта встреча? Олег Владимирович с силой тряхнул головой, словно хотел избавиться от навязчивой мысли о том, что у девушки уже есть любимый. Жаль, вместо снега, которым можно было бы умыться, чтобы прийти в чувство, на улице стояла летняя жара, которая лишь немного спала с наступлением ночи.
Белый оглянулся по сторонам, увидел свою пролётку и жестом подозвал кучера. Домой, и чем скорее, тем лучше! «А губернатор Амурской области, кажется, человек поверхностный, не вникающий глубоко в суть вещей…» Хотя все рекомендации, полученные в Петербурге, говорили об обратном. Стало быть, либо генерал-губернатор настолько прижился в этом крае, что полностью «омужичился», а таковые случаи иногда имели место, либо с Белым только что играли. Топорно, грубовато, но играли. И Киселёв поддерживал эту игру. Во втором случае выходит, эти двое в одной упряжке. Прелюбопытно, что их объединило? Какой совместный интерес? И насколько сей интерес соответствует интересу государственному? Не хотелось бы наскоро судить губернатора. Тем более отца такой красавицы.