– Похоже, ты кое-кому нравишься, – заметил Франсуа и показал на женщину глазами.
– Кому? – Стивен, судя по всему, даже не обратил на нее внимания.
– На другом конце барной стойки. Крашеная блондинка. Хочешь, я приглашу ее сюда?
Стивен оглянулся, встретился с женщиной глазами и слегка покраснел. Она тут же отвела взгляд.
– Мне кажется, ей гораздо больше понравишься ты, – возразил Стивен.
Это было лестно, но в то же время Франсуа не мог упустить подвернувшуюся ему возможность. Его стакан опустел. Впереди был долгий трудный день. Это был идеальный момент, чтобы удалиться.
– Нет, – решительно сказал он и встал. – Оставляю ее тебе. – Он пожал англичанину руку. – Был рад познакомиться. Мы отлично поговорили. Возможно, утром еще увидимся.
– Надеюсь, – ответил Стивен. С этим они и расстались.
Последний раз женщина разглядывала его с таким неприкрытым интересом лет сто назад, и Том немедленно заподозрил какой-то подвох. Почему сейчас? Почему на корабле? Как только Мало ушел, соблазнение развернулось по полной. В ход пошли самые распространенные приемы: завлекающая улыбка, хлопанье ресницами, даже переливчатый девчачий смешок, когда диджей на полную громкость включил Billy Jean. Она наступала так явно, что Том вскоре отбросил свои сомнения. Ни один сотрудник спецслужб – на службе у государства или у частного сектора – не стал бы действовать такими топорными методами. Значит, это обычная гражданская леди.
Когда Франсуа вышел из бара, женщина грациозно соскользнула с высокого барного табурета и направилась к Тому. Он смотрел в другую сторону, но боковым зрением заметил светлые волосы, край юбки и выставленное вперед бедро. Она стояла рядом. Стройная, ближе к сорока, чем к тридцати, обручального кольца нет. Их глаза встретились, и она улыбнулась.
– Ты меня не помнишь, да?
Нет, Том ее не помнил. У нее был непонятный акцент, вроде бы французский, но с сильной примесью чего-то североамериканского. Он понятия не имел, при каких обстоятельствах они могли бы встретиться. С кем она знакома? С Томасом Келлом? Или она знает его под каким-то вымышленным именем? Кто он для этой женщины, шпион или консультант? А может быть, юрист или инженер-строитель? Когда они познакомились? Когда он «работал на министерство обороны» в Лондоне или когда учился в Эксетерском университете? Том не мог припомнить абсолютно ни одной детали, притом что обладал профессиональной памятью. Возможно, это была какая-нибудь знакомая Клэр. Удивительно, но он никогда не мог запомнить ни коллег, ни друзей, ни родственников Клэр.
– Боюсь, что нет…
– Мадлен. Ну, помнишь? Вашингтон? Округ Колумбия?
В голове Тома замелькали картинки: отдельные «кадры» из его многочисленных визитов в столицу Соединенных Штатов. Бесконечные заседания в Пентагоне; дождливый день в мемориале Линкольна; экскурсия по Национальному музею американской истории; стрельбище в Лэнгли, где перевозбудившийся инструктор попытался устроить соревнование по стрельбе между британской разведкой и ЦРУ. Но ни в одном из его воспоминаний не фигурировала стройная француженка с крашеными волосами и смешанным акцентом.
– Вашингтон? – медленно повторил он в надежде выиграть время.
Может быть, они встречались за ужином, или в баре, или в ночном клубе? Том прекрасно помнил имена и лица всех одиннадцати женщин, с которыми он был близок в тот или иной момент своей жизни. Эта леди к ним не принадлежала.
– Майкл, да? – спросила она.
Здесь Том окончательно понял, что она ошиблась. Он никогда, ни разу не использовал имя Майкл. Стивен – да. Тим, Патрик, Пол. Но Майкл – никогда.
– Мне кажется, вы меня с кем-то спутали, – сказал он. – Я Стивен. Стивен Юниак. Из Англии. Приятно познакомиться.
Том протянул блондинке руку. Он не хотел ставить ее в неловкое положение. Вполне возможно, она просто придумала такой повод, чтобы подойти и познакомиться.
– Как странно, – пробормотала она. – Неужели? – Она вдруг сильно покраснела. Загремела Rolling in the Deep, и громкая музыка как будто отделила ее от Тома. – Я была уверена, что это вы. Извините. Мне так неудобно…
Она попятилась назад, собираясь вернуться на свое место, как девочка, которая пригласила мальчика потанцевать на школьной дискотеке и получила унизительный отказ. Барменша, судя по всему, вовсю наслаждалась неловкой сценой и беззастенчиво разглядывала блондинку. Возможно, она уже предвкушала, как будет пересказывать эту историю коллегам-официанткам. Том прекрасно понимал, что Мадлен могла оказаться кем угодно – например, она могла заниматься наружным наблюдением за Франсуа. Если французской разведке стало известно, что за отношения связывают Амелию и Мало, они совершенно точно должны были послать кого-нибудь, чтобы за ним проследили. Долгий разговор Тома с Франсуа конечно же не остался незамеченным. Возможно, Мадлен решила, что у нее есть возможность получить какую-нибудь информацию. Отсюда ее простенькая история про Вашингтон: у нее не было ни времени, ни, возможно, опыта, чтобы подготовиться получше.
– Пожалуйста, разрешите мне вас угостить, – предложил Том. Теперь ему было просто необходимо выяснить, что представляет собой эта женщина. Он не видел Мадлен ни в одном, ни в другом отеле в Тунисе, но это еще ничего не значило. Любой мало-мальски приличный сотрудник DGSE должен был уметь оставаться незамеченным.
– Не хочу вас обременять… – протянула она, но по ее лицу было видно, как она хочет остаться. – Вы уверены?
Барменша усиленно делала вид, что расставляет стаканы, но явно прислушивалась к разговору. Том коротко заказал два бокала красного в надежде, что теперь она оставит их в покое. Он жестом пригласил Мадлен сесть на тот самый табурет, который только что занимал Мало. Если она действительно шпионка, то наверняка скоро последуют вопросы о нем самом, то есть о его легенде. А кто вы, Стивен? Чем занимаетесь? Затем будет разговор ни о чем, чтобы Том мог расслабиться и выпить еще. Цель дальнейших расспросов – осторожно проверить подлинность его легенды. Например, если он скажет Мадлен, что Стивен Юниак – консультант по маркетингу, она будет задавать вопросы о том, в чем конкретно заключается его работа. Если выяснится, что Стивен живет в Рединге, Мадлен, как любая опытная шпионка, обязательно вставит, что тоже бывала в Рединге, и втянет его в разговор о местных достопримечательностях. Если Том не сможет ответить на какой-нибудь вопрос или не будет знать даже какой-то незначительной детали, легенду он засыплет.
Разумеется, такая тактика работает в обоих направлениях. У него есть точно такая же возможность прощупать Мадлен. Что вы делали в Тунисе? Почему решили вернуться обратно на пароме? От нее заметно попахивало спиртным; вполне вероятно, что расколоть ее будет нетрудно. Нужно только задавать правильные вопросы.
И все началось. Игра. Танец. Но из тех сорока пяти минут, что они провели вместе, большая часть была занята откровенным флиртом. Мадлен Бриве обрушила на Стивена всю мощь своего сексуального желания. Она была в разводе. Отпуск был «ужасно скучный». Она ездила в Тунис с подругой, «вообще какой-то алкоголичкой», которую бросил муж – ушел от нее к более молодой красотке. Мадлен являлась совладелицей бутика в Туре; они продавали дорогую дизайнерскую одежду богатым домохозяйкам из долины Луары. Ее сыну было четырнадцать, и Мадлен беспокоилась, что в таком возрасте он уже курит немыслимое количество «этой чертовой марихуаны». Том даже удивился, насколько она была занята собственной персоной – Мадлен совершенно не задавала ему вопросов о нем самом. Он предоставил ей массу возможностей порасспрашивать Стивена Юниака о его профессии, семейном положении, доме и так далее, но она не ухватилась ни за одну из них. Второй бокал вина незаметно превратился в третий, стрелки часов приближались к полуночи, и Мадлен вполне ясно дала ему понять, что хочет отправиться с ним в постель. Она даже пару раз дотронулась до его колена, как гостья на ток-шоу, которая старается показать свое теплое и дружеское отношение к ведущей.