– Дай время, всех посадим.
– Я просто невезучая, – заключила Сэди, складывая руки на груди.
Страх, звучащий в ее голосе, терзал его душу, но он не представлял себе, чем ее успокоить.
– А что за шрам у тебя на спине? – спросила она, меняя тему. – Откуда это?
– Осталось после армии.
– Ты служил за границей?
– Да, в Афганистане. Правда, недолго. Одного срока мне хватило, чтобы понять, что военная служба – это не мое. Взамен я решил бороться с плохими парнями дома.
– Нам всем очень повезло. Ник невесело усмехнулся:
– Но не тебе.
– Ну, не скромничай. – Сэди закатила глаза и почти улыбнулась. – Странно, но это мне даже нравится… Наконец-то можно не притворяться, что я – это не я, не скрывать, что я в программе…
Ник кивнул:
– Аналогично. Мне ведь тоже приходится постоянно обманывать хороших людей, делая вид, что я кто-то другой, и беспокоиться, как бы не выдать себя случайным словом.
– Представляю… Слушай, а что случилось с настоящей свидетельницей, которая исчезла? Ты не в курсе?
Поколебавшись секунду, Ник ответил:
– Она уехала в Канаду вместе с мужем и детьми. У них было двойное гражданство, и они не вернулись. Мы не имеем права принуждать свидетеля к даче показаний, если он того не желает.
– Почему? То есть, насколько я понимаю, она собиралась выступать в суде. Почему она передумала?
Ник вытаращил глаза.
– Да потому, что она узнала, что случилось с тобой.
– Что ж… И трудно ее упрекнуть. Не в обиду службе федеральных маршалов будет сказано. – Сэди зевнула, прикрывая рот рукой.
– Я и не обижаюсь. Чаще всего я доволен своей работой. Бывают, конечно, редкие случаи вроде этого…
– Спасибо.
– За что?
– За правду.
Ник слабо улыбнулся.
– Как бы там ни было, я стараюсь быть благодарной, но после всего, что произошло, не всегда получается.
– А вот у меня есть бабушка, которая с детства внушала мне, что благодарность – это самое главное в жизни. Когда я был маленький, я мечтал ловить плохих парней, а когда отец бросил нас, я сам чуть не стал плохим парнем. Моя жизнь была ни к черту. Мне не за что было ее благодарить.
– Ты, наверное, был зол на весь мир?
– Еще бы, – кивнул Ник.
– И твои родные помогли тебе справиться с трудностями?
– Да. Если бы не они, не знаю, где бы я сейчас был.
– Вот видишь, это ли не повод для благодарности?
– Ты права, но только не забудь напомнить мне об этом в следующий раз, когда они начнут меня доставать.
Сэди рассмеялась, и он почувствовал, как она расслабляется у него в руках. Он не мог больше касаться ее и делать вид, что равнодушен к мягкости ее молочно-белой кожи под своими пальцами. Чтобы отвлечься, Ник пытался представить, что меняет масло в машине или конопатит швы в ванной у себя дома.
– Кстати, ты сама сможешь оценить ситуацию, когда с ними познакомишься.
Сэди раскрыла рот от удивления:
– Мы поедем к тебе домой? – Не совсем так. Мы поедем на ранчо к моей бабушке. Я там вырос. Я уже все обдумал. Это единственное место, где я могу гарантировать твою безопасность.
– Нет, нет. – Сэди энергично затрясла головой. – Так не пойдет.
Ник нахмурился, поднялся с пола и сел рядом на кровать. Матрас прогнулся под его весом.
– Почему же?
– Только не обижайся. Ты хороший человек, у тебя наверняка потрясающая семья, но я не хочу. Я не поеду. – Сэди упрямо сложила руки на груди и отвернулась, чтобы он не видел слезы в ее глазах. Не хватало еще втянуть этих славных людей в ее персональный ад. Ну уж нет!
– У тебя нет выбора.
– Я не поеду. Ты не можешь меня заставить. Я знаю свои права. Я в любой момент могу отказаться от участия в программе. – Сэди вскочила и зашагала по комнате.
– Но почему? Объясни мне, в чем дело. У моей бабушки день рождения, там будет много народу, ты смешаешься с толпой…
Ник встал, положил ей руки на плечи, и ее решительность мигом растаяла почти без остатка. Она обернулась и сердито посмотрела на него:
– Тем более.
– Почему?
Она не знает, как вести себя в его семье, вот почему.
– Потому что я не хочу. Я лучше спрячусь где-нибудь и подожду, пока вы будете праздновать. Может быть, мне вообще лучше отказаться от программы, раз служба федеральных маршалов себя скомпрометировала.
– В таком случае ты и часа не проживешь. Я пытаюсь тебе помочь, сделать как лучше…
При этих словах Сэди едва не расплакалась. Он прав. Но она не готова сдаться.
– Не спрашивая меня?
– Что за глупости? Мы можем все с тобой обсудить. Мне важно твое мнение, Сэди.
– Будет нечестно подвергать риску невинных людей, – угрюмо пробормотала Сэди. – Вот почему я считаю неосмотрительным ехать к тебе домой.
– Мои сестры и братья служат в силовых структурах. О них не беспокойся, они умеют себя защищать.
– А твоя… жена? – с запинкой спросила Сэди. – У нее, должно быть, другие планы на семейное торжество. Наверняка ей не улыбается прятать у себя непрошеную гостью.
– Я не женат. А когда ты познакомишься с моей родней, ты сама убедишься, что они не такие уж невинные.
Удивительно, но от его стального тона ей стало теплее. Смуглые черты его лица осветились улыбкой. Стоя совсем близко, Сэди видела, как в глубине его карих глаз вспыхнули медные искры. Какой красавчик! И тут же внутри у нее зазвенел тревожный звонок, предупреждающий об опасности. Нельзя ему слишком доверять. Вот где кроется опасность. Опасность сдавливает грудь, вызывает сердцебиение, заставляет бежать и скрываться.
Дабы скрыть смущение, Сэди сделала вид, что все ее внимание поглощено Бумером, который лежал рядом. Ей будто бы срочно потребовалось почесать его за ушами.
Еще ее настораживала собственная реакция на слова Ника о том, что он не женат. Она ощутила что-то сродни облегчению. Не стоит обольщаться – у такого парня, как он, есть если не жена, то подруга. Он очень сексапилен. Сэди приходилось одергивать себя, поскольку взгляд его темных глаз пронизывал ее насквозь, согревая душу. Сейчас трудно представить себе что-то более неуместное, чем ее реакция на его близость. Она должна это игнорировать.
– Я пока не соглашаюсь, – Сэди упреждающе подняла ладонь, – но если мы все-таки поедем к тебе на ранчо, как ты представишь меня своим родным?
– Я думал об этом. Сначала я решил сказать им, что ты моя девушка.