– Это не полиция. Эллис мне бы сообщил.
Кто-то был в доме Грейвса, когда я звонила в дверь. Я четко ощущала присутствие человека, чувствовала, что на меня кто-то смотрит из-за деревьев…
– Это был тот, кто убил Грейвса. Но кто он?
Клиент Филдинга? Или те, что помогли Кэтрин Галлахер попасть в Программу? Очевидно лишь, что это не одни и те же люди.
– Не знаю.
– От Финна ничего?
– Все звонки удалены с телефона.
– Карла, – Крейги смотрит мне в глаза, – мы ведь ничего не знаем, правда? – Поджав губы, он отворачивается.
– Мы все вычислим.
– Не кажется ли тебе, что мы зашли слишком далеко? С каких пор ты работаешь с криминальным миром? С каких пор ты стала доверять парню двадцати одного года, который сейчас находится в полиции?
– С Шоном все будет хорошо.
– Я не о Шоне. Ты привлекла меня к делу год назад, чтобы я занимался твоей безопасностью. Но ты рискуешь все больше…
– Крейги…
– Считаешь, что неуязвима, что никто на тебя не выйдет? Тебя ищет Лукас Пауэлл. Тебе надо сидеть тихо. Не стоит заниматься Саймоном Йоханссоном, нельзя даже близко подходить к нему, это слишком…
– Что?
Крейги молчит, но в его взгляде я читаю то, что никогда не хотела бы видеть, – сострадание.
– Он так для тебя важен?
– Хочешь сказать, что я умом тронулась?
– А ты будешь отрицать? – Он смотрит на меня серьезно, но тон его стал мягче. – Передай его мне. У тебя предвзятое отношение. Я в свою очередь обещаю сделать все, чтобы он был в безопасности.
Нет, ты не сделаешь. Не сделаешь.
Разговор зашел в тупик, и Крейги это знает. Он встает и надевает пальто.
– Прости меня, Карла, но я считаю, нам надо изолировать тебя на время.
– Меня? Как? Я никуда не поеду, пока Йоханссон оттуда не выйдет.
Крейги молчит и моргает.
– Тогда необходимо рационализировать наши встречи.
Рационализировать? Я не сразу понимаю, что он хочет увеличить расстояние между нами.
Крейги уходит, и я перемещаюсь в кухню, чтобы вылить вино в раковину. Тело ломит от усталости, но заснуть я не смогу, как не смогу не думать, а сидеть у телефона и ждать я больше не могу.
Лифт привозит меня на темный нижний уровень парковки. Засунув руки в карманы, я прохожу мимо роскошных машин соседей. Камера издает назойливый звук и поворачивается в мою сторону – консьерж должен все видеть.
«Мерседес» поблескивает черными боками. Касаюсь зеркала – его уже заменили на новое, – открываю машину и сажусь на водительское сиденье. Дверца захлопывается за мной с приятным глухим звуком, руки ложатся на руль. Салон все еще хранит запах новой машины, немного химический. Поворачиваю зажигание, и двигатель начинает тихо урчать. У выезда прикладываю карточку к датчику, шлагбаум поднимается, открывая мне путь.
Я бесцельно качу по вечерним улицам, прижимаясь то вправо, то влево, обгоняя автобусы. Сначала выбираю стеклянные скалы Кэнэри-Уорф. Маршрут ведет меня по Коммершиал-Роуд: магазины с опущенными ставнями, припозднившиеся прохожие спешат сделать покупки в еще открытых продуктовых лавках. Я сворачиваю на северо-запад, туда, где так и не возведен парк, который стал бы водным символом нуворишей. Затем в фешенебельный Ист-Энд: рестораны и бары, дизайнерские фирмы, галерея с фигурами из тухнущего мяса, неоновые огни бутик-отелей. Строительные площадки, краны, дремлющие за щитами. Потом решаю посетить Сити: закрытые конторы, пустые бары и кафе, по улицам летает подгоняемый машинами мусор. Надо мной мелькают камеры наблюдения. Если пожелают, они смогут запечатлеть каждое мое движение. Я всегда непроизвольно обращаю на них внимание. Интересно, снимают ли они меня сейчас?
Грейвс знал, как все было, но он мертв. Знает и человек, звонивший ему в тот вечер. Сведения обо всех звонках удалены. Каждый раз они стараются возвести на моем пути стену, и им это удается. Эти люди достаточно ловки, чтобы удалить любую информацию, и этим похожи на меня, но они сильнее и влиятельнее.
Теперь им известно, что их ищет Элизабет Кроу. Мое досье невелико; его несложно будет взломать. Очень скоро они узнают, что это лишь вымышленная женщина.
Одно утешение: они не свяжут это имя со мной.
А если они видели тебя в саду Грейвса?
Было темно, маскировка скрывала мои черты.
А Саймон Йоханссон? Что им о нем известно?
Я даже не знаю, кто эти люди.
В этой работе есть тайные ходы, схемы несуществующих дверей и секретных страниц, тупики и высоко расположенные окна, до которых мне не добраться. За одним из окон стоит Кэтрин Галлахер, аккуратная, отстраненная, но она не одна. По дому ходят и другие люди. Они оставляют следы – отбрасывают тени, позволяют слышать их шаги, за ними закрываются двери, – но, сколько бы я ни старалась, не могу даже мельком их увидеть.
Впервые в голову приходит мысль, что, возможно, я никогда их не увижу.
Йоханссон до сих пор не позвонил. Он должен отправиться в гараж вместе с Кэтрин Галлахер, несмотря на риск и отсутствие страховки. Он верен себе. Взяв обязательство, он все выполнит. Он так решил еще в тот момент, когда Филдинг рассказал ему о деле.
«Это опасно», – язвительно шепчет мой внутренний голос. Очень опасно. Но по иронии это и привлекает Йоханссона, и не в моих силах его остановить. Безопасность его не волнует.
Отступись. Передай дела Крейги и уйди. Предоставь ему возможность действовать. Стань опять Шарлоттой Элтон. Ведь ее жизнь проста и легка.
В этот момент, остановившись на светофоре на набережной, я поворачиваю голову и вижу на тротуаре Марка Девлина.
Он живет в элегантном доме в Ноттинг-Хилле, квартиру в котором можно купить не менее чем за семизначную сумму. На двери три кнопки домофона, его имя посредине. Гостиная представляет собой огромное помещение, стильно отделанное, но со штрихами холостяцкого жилья: внушительных размеров экран домашнего кинотеатра, прислоненные к стене лыжи и электронная книга на красивом итальянском диване. Пройдя через арку в кухню, он берет бутылку красного вина и штопор и наполняет мой бокал до половины. Я за рулем.
– У тебя красивый дом.
В его улыбке оттенок грусти.
– Наследство. У меня, конечно, хорошо идут дела, но не настолько хорошо. – И после паузы: – Можешь посмотреть квартиру, я знаю, тебе хочется.
Оглядев шкаф у окна, я не присматриваюсь к детективам и путеводителям, а подхожу ближе к фотографиям на стене.
Марк Девлин – юноша в мантии, окруженный студентами, на фоне старинного серого здания смеется, глядя в объектив, сбоку примостился скелет. На следующей он старше, в окружении мужчин в смокингах – свадьба. А вот он обнимает темноволосую девушку, похожую на фею, около шале на горнолыжном курорте.