Но хуже всего было видеть жалость. Броди прекрасно знал, что на свете много людей с еще более тяжелыми увечьями. Каждый день со Среднего Востока домой возвращались солдаты с сильнейшими ожогами, покрывавшими более половины их тела. Но они не прятались. Некоторые из них были великолепными адвокатами и являлись примером для подражания для других людей с подобными проблемами, которые вдохновлялись их силой и умением жить не обращая внимания на шрамы.
Это был благородный выбор, который не подходил Броди. Он не защищал свою страну и совсем не был заинтересован в том, чтобы стать публичным лицом жертв кислотных ожогов. Даже жалость одного человека он переносил с трудом, так что же тогда говорить о целой волне сочувствия? Вероятнее всего, именно поэтому он получил репутацию не просто отшельника, а самой настоящей сволочи. Хотя ему это совсем не нравилось, но было необходимо. Люди не жалеют негодяя, даже если он изуродован. Они просто считают, что он получил по заслугам.
Повернувшись к мониторам, на которых Саманта и Агнес просматривали какие-то папки, он вздохнул.
Броди больше не хотел, чтобы красивая женщина опять смотрела на него как на какого-то уродца из дешевой уличной пьески. Поэтому он решил не выходить и не представляться своей новой помощнице. Пусть она думает, что он груб и невоспитан. Точно так же, как думали все остальные.
Ему нравилось наблюдать за ней издалека и совсем не хотелось видеть ужас в ее глазах, когда она разглядит его изуродованное шрамами лицо. Работать здесь она будет почти месяц, так что, может быть, он как-нибудь и выйдет. Но сколько бы он ни ждал, она все равно будет красавицей, а он… тем, кем он был.
Громкий сигнал, исходящий от одного из компьютеров, отвлек его от черных мыслей. Развернувшись в кресле на сто восемьдесят градусов, он подкатился к одному из шести мониторов, окружавших его стол.
Сигнал тревоги прозвучал сразу же после того, как поисковая программа завершила обработку одного из запросов. Броди разработал систему, которая ежедневно просматривала Интернет на предмет любых поисков и упоминаний о нескольких важных для него фактах, в том числе его имени, полученном при рождении, — Броди Батлер. Результаты фильтровались таким образом, чтобы исключить повторения и упоминания о других людях с таким же именем.
В итоге он просматривал только те результаты, которые вызывали сомнения. Все, что могло принести ему и его приемной семье хоть какое-то огорчение. Если кто-нибудь захотел бы его найти, Броди узнал бы об этом первым. Он был скрытным человеком и совсем не хотел, чтобы его прошлое хоть каким-то образом вмешивалось в его настоящее. Это и стало причиной смены фамилии на фамилию своей приемной семьи сразу после окончания школы. Он хотел оставить детство позади. Начать с чистого листа и стремиться к успеху, потому что был умен и сообразителен, а совсем не потому, что люди жалели его.
Он беспокоился, что, если кто-нибудь свяжет Броди Батлера и Броди Идена, это приведет к вопросам о его прошлом, на которые он совсем не желал отвечать.
Благодаря своему детству Броди никогда не мог ослабить свою бдительность. Если были хоть малейшие предпосылки, что что-то может пойти не так, он всегда предпочитал готовиться к худшему, и поэтому братья называли его пессимистом. Он не мог остановить своего биологического отца, когда тот избивал его, но всегда был готов к этим побоям физически и морально.
Так что, как и в детстве, Броди всегда был начеку. Его глазами был Интернет. Это был самый разумный способ для поиска, если кто-нибудь пожелал бы найти его. А он бы просто наблюдал за ними и ждал.
— Так-так, что тут у нас? — Броди просмотрел отчет и вздохнул с облегчением.
Кто-то по имени Броди Батлер въехал на своем грузовике в витрину супермаркета в штате Висконсин. Ложная тревога. Сегодня его никто не искал. И вчера тоже. И последние пять лет его наблюдений. И, возможно, никто никогда и не будет.
Его прежняя личность испарилась сразу после школы. Он просто стал еще одним ребенком, исчезнувшим после того, как у него появились приемные родители. Даже его настоящие родители не искали его. Отец просто не мог этого сделать из тюрьмы, а мать никогда и не пыталась связаться с ним потому, что она встала на сторону своего деспотичного мужа и пренебрегла сыном.
Броди не был уверен, что ему когда-нибудь удастся понять женщин. Он был умный, заботливый и успешный, но многие женщины ничего, кроме шрамов, не замечали. А его мать посещала каждое слушание об условно-досрочном освобождении и ждала, когда же выпустят его жестокого отца, чтобы снова быть с ним вместе.
Тогда он и решил остаться в уединении. Женщины, красивые и самые обычные, приносили только неприятности и боль. Он даже не сомневался, что новая ассистентка ничем не отличается от других. Она была просто новой блестящей игрушкой. Пройдет достаточно много времени, пока блеск потускнеет и он сможет снова сфокусироваться на работе. Свидания с секретарем были не просто частью прошлого, это было плохой идеей. Даже фантазии на эту тему могли принести неприятности. Так что разумнее с его стороны будет соблюдать дистанцию, пока не вернется Агнес.
Броди снова посмотрел на мониторы видеонаблюдения. Саманта сидела за столом одна. Особое очарование ей придавал светлый локон, упавший на лоб, и ему сразу захотелось выйти, представиться и убрать непослушную прядь с ее лица. Это была глупая и непродуктивная мысль. Нужно держаться от Саманты как можно дальше. А это означало, что он должен усердно работать, чтобы создать между ними серьезный заслон.
Броди нажал на кнопку громкой связи:
— Где Агнес? — Его тон был немного резким, и он намеренно пропустил любезности.
Она обиделась на него. Он понял это по тому, как она выпрямилась и, нахмурившись, посмотрела на телефон. Резким движением руки она откинула волосы назад и наклонилась.
— Добрый день, мистер Иден, — ответила она приятным голосом, демонстративно игнорируя вопрос и тем самым подчеркивая его невоспитанность.
Интересно. Молли, его приемная мать, наказала бы его за такое неуважительное поведение. Но он должен поддерживать репутацию грубияна. Быть может, это еще больше оттолкнет Саманту?
— Где Агнес? — повторил он.
— Она пошла вниз, чтобы отнести папку в бухгалтерию и забрать ваш обед в холле. А меня оставила на телефонах.
Обед. Он и забыл, что заказал еду в своем любимом тайском ресторане.
— Когда она вернется, попросите ее принести обед ко мне. Мне надо ее кое о чем спросить.
Броди заметил, как Саманта какое-то мгновение взвешивала свои слова, прежде чем нажать кнопку громкоговорителя.
— Вы знаете, ее не будет целый месяц, и все время ее отсутствия с вами буду я. Так, может, нам начать уже сейчас? Может, я принесу вам обед и представлюсь, а вы спросите меня о чем хотели? Уверена, даже если я не знаю ответа, то смогу все выяснить.
Она точно не из робкого десятка. Всего лишь второй день на новом месте и уже пытается устанавливать свои правила. Но Броди решил отложить их встречу лицом к лицу, возможно, даже вовсе с ней не встречаться, если получится.