– Вы будете очень красивой невестой, – заверяет она меня.
Как-то утром Ричард приходит на удивление мрачным.
– Я ходил к Эдуарду, чтобы сказать ему о наших планах пожениться, как только мы получим разрешение, но у королевы прежде срока начались роды. Мне не удалось с ним встретиться, потому что он уехал в Виндзор, чтобы быть рядом с женой.
Я тут же вспоминаю, через какие испытания прошла Изабелла во время родов, весь этот кошмар, обрушившийся на нас из-за ведьминого ветра, насланного королевой, из-за которого наш корабль бросало по морю как былинку. Тогда из-за него мы потеряли ребенка Изабеллы, мальчика, внука моего отца. У меня нет к королеве ни капли сочувствия, но я не могу показать это Ричарду, который верен своему брату и беспокоится о его жене и будущем ребенке.
– О, как жаль, – неискренне восклицаю я. – Но разве ее мать не рядом с ней?
– Вдовствующая герцогиня больна, – отвечает он. – Говорят, – он бросает на меня взгляд с некоторым стыдом, – что ее сердце разбито.
Больше ему ничего не надо говорить. Сердце Жакетты было разбито в тот день, когда мой отец велел казнить ее мужа и любимого младшего сына. Но она более двух лет держалась и не сдавалась смерти. И она не единственная, кто потерял любимых во время этой войны. Мой муж и мой отец пали ее жертвами тоже, но кто думал о моей боли утраты?
– Мне очень жаль, – говорю я.
– Это неизбежные потери войны. – Ричард повторяет обычную фразу утешения. – Но это означает, что мне не удалось повидаться с Эдуардом до его возвращения. Теперь же все его мысли будут посвящены королеве и новорожденному ребенку.
– Что же нам делать? – Мне снова кажется, что я не способна что-либо сделать без того, чтобы об этом не узнала королева, которая не выразит одобрения. Едва ли она согласится благословить мой брак с ее деверем, особенно если они считают, что ее мать умирает от горя, которое ей причинил мой отец. – Ричард, я не могу ждать, пока королева не даст королю одобрения на нашу свадьбу. Не думаю, что она когда-либо простит моего отца.
– Я знаю, что делать! – Он бьет по столу ладонью со внезапной решимостью. – Знаю! Мы поженимся сейчас и объявим об этом, а разрешение от папы получим позже.
– А разве так можно? – не сдерживая изумления, спрашиваю я.
– А почему нет?
– Потому что брак не будет считаться законным.
– Он будет законным в глазах Господа. А потом, когда придет разрешение от папы, станет законным и для людей.
– Но мой отец…
– Если бы твой отец выдал тебя замуж за принца Эдуарда, не дожидаясь этого разрешения, то вы могли бы сразу отправиться в плаванье вместе и одержали бы победу при Барнете.
– Правда? – Горькое сожаление пронзает мое сердце.
Он кивает.
– Ты и сама это понимаешь. Разрешение пришло бы в любом случае, и из-за того, что вы ждали его во Франции, оно быстрее до вас не добралось. Но если бы Маргарита Анжуйская, принц и ты отправились бы на том же корабле, на котором отплыл твой отец, то под Барнетом он успел бы собрать все свои силы. Он смог бы одержать победу с помощью армии Ланкастера, которой повелевала Маргарита. Промедление из-за ожидания этого разрешения было большой ошибкой. Промедление всегда обходится дорого, иногда самой дорогой ценой. Мы поженимся, а когда придет разрешение, наш брак обретет законную силу. В любом случае Господь примет наши клятвы, если мы принесем их в присутствии священника.
Я задумалась.
– Ты же хочешь выйти за меня? – Он смотрит на меня с понимающей улыбкой. Он прекрасно знает, что я хочу стать его женой и что мое сердце бьется быстрее, когда он касается рукой моей руки, как сейчас. Когда он наклоняется ко мне, как сейчас, и его лицо так близко к моему.
– Хочу. – Я говорю правду. Я отчаянно хочу выйти за него и так же неистово стремлюсь вырваться из сумеречной жизни в этом укрытии. Кроме этого, больше я ничего не могу сделать.
Собор Святого Мартина, Лондон
Май, 1472 год
И вот я второй раз в своей жизни стала невестой, иду по проходу между скамьями к алтарю, возле ступеней которого меня ожидает красавец молодой муж. Я не могу удержаться от воспоминаний о принце Эдуарде, стоявшем на том же самом месте и не ведавшем о том, что наш союз принесет ему смерть, что мы будем женаты всего двадцать недель, по истечении которых он выступит, чтобы предъявить свои права на трон, чтобы никогда больше не вернуться с поля боя.
Я говорю себе, что на этот раз все иначе: я выхожу замуж по своей воле, что надо мной невластен гнетущий авторитет моей свекрови и я не вынуждена безропотно выполнять приказы моего отца. На это раз я беру свою судьбу в собственные руки. Мне пятнадцать лет, и я уже побывала замужем и овдовела, достигла положения невестки королевы Англии и упала до подопечной королевского герцога. Я была пешкой, переходившей из рук одного игрока в руки другого, но теперь я сама принимаю решения и веду собственную игру.
Ричард ждет меня у ступеней, а перед ним стоит его и мой родственник, архиепископ Буршье, с молитвенником, открытым на странице, посвященной церемонии сочетания браком. Я оглядываю часовню: тут так же пусто, как и на похоронах бедняка. Кто бы мог подумать, что так будет проходить венчание вдовствующей принцессы и королевского герцога? Здесь нет моей сестры, которая превратилась в моего врага, нет матери, потому что она все еще в заточении. И нет отца, потому что я больше никогда его не увижу. Он погиб, пытаясь посадить меня на престол, и вместе с ним умерли его грандиозные планы. Идя по дорожке, я чувствую себя очень одинокой, и звук моих собственных шагов, отражавшихся эхом в этой гулкой пустоте, напоминает мне о том, что здесь, под этими камнями, которые сейчас попирают мои кожаные туфли, в бесконечной тьме, лежат другие люди, которые, как и я, сами хотели разыграть свои карты.
Нам некуда идти, и в этом заключается печальная ирония нашей ситуации: я – обладательница самого крупного наследства во всей Англии, если Ричард сможет его отстоять. Мне принадлежат сотни домов и несколько замков, и все это я передаю в руки своему мужу, который и сам был состоятельным молодым человеком, который владеет одно из самых доходных графств Англии. И нам некуда податься.
Он не может привезти меня в свой лондонский дом, замок Бейнардс, потому что там живет его мать, неколебимая герцогиня Сессиль. В детстве меня пугала мысль о том, что она станет свекровью моей сестры, а когда я задумывалась о том, что она может стать моей свекровью, я приходила в состояние оцепенения. Я не смею даже подумать о том, чтобы попасться к ней на глаза после того, как тайно выйду замуж за одного из ее сыновей, вопреки желанию двух его старших братьев.
Мы не можем поехать к Джорджу и Изабелле, которые будут вне себя от ярости, когда узнают, что мы сегодня сделали, и я категорически отказываюсь возвращаться в гостевой домик при соборе Святого Мартина в плаще моей кухарки. В конце церемонии архиепископ Томас Буршье приглашает нас пожить в свой дом, предложив остаться там так надолго, как это будет нам удобно. Это его приглашение связывает его еще сильнее с нашим тайным браком, но Ричард унимает мое волнение, прошептав, что архиепископ никогда бы не взялся за проведение церемонии венчания, не имея на то личного согласия Эдуарда. В Англии сейчас все происходит только с согласия йоркского короля и одобрения его королевы. Выходит, хоть я и считала нас дерзкими влюбленными, тайно вступающими в брак по любви и вынужденными прятаться на время своего медового месяца, все было совсем не так. И никогда дела не обстояли таким образом. Я считала, что взяла управление своей жизнью в собственные руки, не ставя никого в известность о своих планах, но оказывается, что король и мой личный враг, сероглазая королева, знали обо всем с самого начала.